Новое «переходное правительство» должно «сейчас же» — 1) уничтожить всю тоталитарную террористическую систему, 2) обеспечить всем гражданам России неприкосновенность права личности и свободу совести, слова, собраний, политических партий и 3) созвать Всероссийское Учредительное собрание… Надо делать ставку «НЕ на иностранную интервенцию, а на внутренние силы самих народов СССР. Но если преступная политика кремлевского диктатора и его приспешников с ее ставкой на мировую коммунистическую революцию приведет к третьей мировой войне», надо будет стать «на национальную точку зрения — обороны национально — государственных интересов России и борьбы со сталинским режимом».
Я привел все эти выписки из одного документа, составленного совместно российскими советскими людьми разных народностей и состояний потому, что мысли и чаяния, в ней высказанные, в разных формах повторяются почти во всех писаниях и высказываниях тысяч и тысяч представителей «советской», не знавшей доболыневистской России молодежи, оказавшейся ныне в лагерях Д. П. или в разных углах нашего рассеяния.
Эту молодежь уже нельзя никак обвинить в «эмигрантской старомодности, реакционности».
Она, вместе с юбилейным Молотовым, свидетельствует: там, внутри России, — все ясно! Никаких секретов, никаких тайн!
Среди надвигающегося шторма второго Октября вне России советские люди рвутся к той самой человеческой свободе, которую обманно отнял у российских людей первый Октябрь, случившийся тридцать лет тому назад в самой России!
Кто имеет уши, чтобы слышать, услышит!
18 ноября 1947
Потерянная Россия
Из политического дневника. 1936–1944
«Новая Россия» — не только заглавие журнала, но и общее знамя в нем пишущих. За девятнадцать лет, протекших с начального дня революции, сменились поколения, перевернулась структура страны, исчезли бесследно целые классы населения.
Вечная сущность России, преодолевая все над ней производимые идеологические опыты, ищет новых форм своего бытия. В этом есть смысл ныне происходящих событий в СССР.
Из ленинского «плацдарма мировой революции», пройдя Голгофой сталинской пятилетки, Россия превращается в народное государство. Эти два слова сказаны Сталиным.
Но народное государство — есть отрицание диктатуры.
Народное государство может быть только государством свободным.
Освобождение человека и раскрепощение существующего в стране хозяйства — вот что неотложно требует новая, пережившая революцию Россия.
Освобождение и раскрепощение — вот стяг, за которым идут все здесь пишущие.
Требуя вместе с народом раскрепощения хозяйства, уничтожения нового крепостничества во всех его видах, мы, однако же, отнюдь не хотим восстановления старых хозяйственных отношений и не будем ни в какой мере этому содействовать.
Весь мир ныне отрекается от старых классических форм капиталистического хозяйства. Весь мир мучается в поисках новых хозяйственных путей, ищет гармонического сочетания личной свободы, социальной справедливости и общего блага. Только на этих путях, ведущих вперед и закрывающих дорогу в хозяйственное прошлое, может новая Россия победить крепостное хозяйство коммунистической диктатуры.
Охрана исторического достояния России, освобождение человека, раскрепощение его труда — вот три задачи, связывающие всех нас, пишущих в «Новой России».
Во всем остальном — мы свободны и независимы. Каждый из нас верит по — своему. Каждый на общий путь выходит по собственной тропинке. Христианин и безбожник, эллин и иудей, народник и марксист, социалист и демократ — все мы, во многом разные, в одном — едины: в борьбе за раскрепощение России, за освобождение человека, за создание нового очеловеченного социального строя.
Новая Россия. 1936. № 1
От Ленина к Муссолини
Это началось довольно давно — вслед за разгромом деревни принудительной коллективизацией, физическим уничтожением миллионов хозяйственных крестьян, жесточайшим голодом на Украине.
Как известно, эта вторая по счету попытка коммунизации СССР в порядке «пролетарской диктатуры» закончилась не только жесточайшими внутренними бедствиями, но и небывалым падением обороноспособности государства, необходимостью срочно искать помощи в «синдикате международных грабителей» — Лиге Наций и в Париже.
Вместе с переменой внешней политики начались и «внутренние реформы». Наступило время какого‑то бытового нэпа. Всем приказано было жить веселой и счастливой жизнью. В армии появились капитаны и полковники (до генералов еще не дошли). Мужикам разрешили иметь собственных свиней и коров, но без лошади. На заводах и в колхозах началось массовое производство орденоносцев, появились «новые люди», стахановцы. Создавалось как бы новое сословие «трудовой знати». Для бесправной служилой интеллигенции был открыт путь к власти в порядке «беспартийных большевиков».
Пересмотр школьных программ. Восстановление дисциплины. Борьба за укрепление семьи. Новая программа комсомола. Смягчение религиозных преследований, ныне дошедшее до возобновления колокольного звона. Возрождение казачества. Наконец, развертывание плана, так называемых конституционных реформ. Все это свидетельствовало, что за внешними бытовыми послаблениями власти населению скрывается какой‑то общий план, какая‑то новая генеральная линия. Чувствовалось, что вместе с ростом личного самовластия, самодержавия Сталина созревает в недрах Кремля какая‑то государственная идеология.
Именно для этой новой идеологии понадобилось «бесклассовое общество». «Новое» общество, которое можно положить в основание «всенародного государства трудящихся».
Совершенно ясно, что, выдвигая беспартийных большевиков и «знатных людей» на одну линию с партийной аристократией, Сталин создает новый правящий слой, совершенно чуждый старой классовой психологии довоенных и октябрьских большевиков. Для новой знати, часто выходящей в люди из самых низов, пролетарское звание совсем уже не прельстительно, а скорее неудобно и стеснительно. «Трудящийся» звучит как‑то иначе, шире, ничего не напоминает в прошлом и, главное, ставит знак равенства между всеми участниками «социалистического строительства».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
