Дейтерих с коллегами нашли элегантное решение. Они решили, что когда наступит время расстыковки, Джим Лоувелл останется в ЛЭМе вместе с Фредом Хэйзом, а Джек Суиджерт поднимется в командный модуль. За мгновение до отделения Лоувелл даст однократный импульс стабилизаторами ЛЭМа, подтолкнув весь корабль вперед. Затем Суиджерт нажмет кнопку поджига пиротехнических болтов сервисного модуля, освобождая громадную и бесполезную часть корабля. После этого Лоувелл снова включит стабилизаторы, на этот раз в противоположном направлении, отодвигая ЛЭМ с присоединенным командным модулем и со Суиджертом на его борту от дрейфующего сервисного модуля.
Полегче, но не менее элегантной, была процедура сброса ЛЭМа. При нормальном течении экспедиции, прежде чем отстыковать лунный модуль, астронавты должны закрыть люки обоих модулей, герметизируя тоннель от двух кабин корабля. Затем командир должен открыть вентиль туннеля, выпуская его атмосферу в космос и понижая давление почти до вакуума. Это позволит двух модулям разделиться без неконтролируемого выброса воздуха.
Прошлой весной, во время полета «Аполлона-10» операторы провели эксперимент с туннелем под частичным давлением. Идея состояла в том, чтобы после отпускания зажимов, удерживающих модули вместе, ЛЭМ свободно отскочил от материнского корабля, но медленнее и более контролируемо, чем когда коридор был заполнен до нормы. Как решили операторы, этот метод пригодится, даже если сервисный модуль потеряет все свои стабилизаторы. Именно так и случилось через год, и офицеры полетной динамики были рады, что включили этот маневр в аварийное полетное руководство. Вчера эту процедуру довели до Лусмы, и КЭПКОМ с гордостью передал ее Лоувеллу.
– Когда бы будем отстыковывать ЛЭМ, – докладывал он, – мы это выполним, как на «Аполлоне-10»: пусть он пойдет красиво!
Лоувелл отреагировал значительно более скептическим «Так».
В четверг после обеда Дейтерих должен был прояснить еще одну процедуру со своими парнями ДИНАМИКИ, НАВИГАЦИИ и ВОЗВРАТА. Она касалась систем ориентации «Аполлона-13». Перед входом командного модуля в атмосферу его система ориентации должна быть включена, а затем, при помощи наблюдения Солнца и звезд в телескоп, перенастроена. Эта работа была трудоемкой. Еще более трудоемкой ее могла сделать влага, сконденсировавшаяся на оптике космического корабля. Тем не менее, Дейтерих и остальные офицеры полетной динамики были уверены, что экипаж без труда с этим справится.
После выполнения этой настройки, для уверенности, требовалось осуществить проверку. Стандартный метод требовал для этого, чтобы пилот командного модуля наблюдал за горизонтом Земли во время его прохода через иллюминатор. Если настройка была верной, дуга Земного шара в строго заданное время пересечет специальные линии, выгравированные на раме иллюминатора. Пока планета движется, как положено, компьютер способен управлять входом в атмосферу. Если это не так, то экипаж поймет, что гироплатформа отклонилась, и человек на месте командира может взять управление на себя, вручную посадив корабль. Проблемой «Аполлона-13» являлось то, что непосредственно перед входом в атмосферу они не могли увидеть горизонт. Космический корабль возвращался домой по наспех составленной траектории, поэтому «Одиссей» должен был заходить с ночной стороны Земли, когда в самый критический момент под ним была только темная масса.
Но у оператора ВОЗВРАТА Золотой команды, Чака Дейтериха, была идея.
– Парни, – сказал он, обращаясь к остальным офицерам полетной динамики, в комнате вспомогательного персонала, – завтра около обеда у нас возникнет проблема, а именно, мы попытаемся проверить ориентацию по отсутствующему горизонту.
Он повернулся к доске и нарисовал большую, направленную вниз дугу, изображающую край земного шара.
– В этот момент Земля будет невидима, но звезды видны всегда, – он понатыкал мелом несколько точек над горизонтом, – Но при той скорости, с которой будет двигаться корабль, у нас не будет времени определить, на какую из них мы смотрим.
Он стер звезды своей тряпкой.
– Конечно, то, что мы также будем видеть, – продолжал Дейтерих, – это Луна.
Он аккуратно нарисовал маленькую Луну над грубым изображением Земли.
– По мере того, как корабль будет огибать планету и становиться все ближе и ближе к атмосфере, Луна будет опускаться.
Дейтерих нарисовал другую Луну пониже первой, потом еще и еще одну, каждую ближе к нарисованному мелом горизонту, пока последняя частично не скрылась за ним.
– В некоторой точке, – говорил он, – Луна окажется за Землей и исчезнет. Она исчезнет в тот момент, когда под ней будет день или ночь, будем ли мы видеть горизонт или нет.
Кончиком своей тряпки он аккуратно стер дугу, изображавшую горизонт, оставив свои луны. Он показал на одну из лун, наполовину скрывшуюся за невидимым горизонтом.
– Если мы будем точно знать секунду, когда Луна должна исчезнуть, а пилот нашего командного модуля сообщит, что она, действительно, исчезла, то, господа, наша ориентация для входа в атмосферу верна.
Дейтерих положил мел и тряпку на рейку под доской, повернулся и посмотрел на своих слушателей, ожидая вопросов. Но вопросов не было. Оператора ВОЗВРАТА Золотой команды нельзя было назвать нескромным, но он знал, что это отличная идея. И он полагал, что так же считают эти люди в комнате.
Уже больше суток экипаж «Аполлона-13» мог выглядывать в иллюминаторы командного модуля. С понедельника всегда что-нибудь мешало наблюдению космоса из лунного модуля, например, постоянно конденсирующаяся из-за низкой температуры влага от дыхания астронавтов, которая оседала на двух треугольных окнах. Но командный модуль большую часть времени был лишен этой проблемы. Главным образом, потому что астронавты проводили большую часть времени – и больше дышали – внизу в «Водолее».
Сегодня «Аполлон-13» проводил в космосе свой последний вечер. Температура внутри командного модуля упала до самой низкой отметки за все путешествие, и даже в его значительно более сухой атмосфере стала видна влага. Экипаж с тревогой обнаружил, что окна, стены и приборная панель холодной кабины покрыты жемчужными бусинками воды. В невесомости они не падали вниз, но в условиях гравитации это бы, наверняка, произошло. И если бы «Одиссей» лежал на Земле, то с этой капелью напоминал бы мрачную известняковую пещеру.
Джиму Лоувеллу это сулило неприятности. Если окна, стены и поверхность приборной панели настолько промокли, то можно было держать пари, что то же самое случилось и с внутренностями панели, где располагались провода, лампы и паяные соединения. Инженеры «Норт Америкэн Роквелл» защитили от влаги каждое из миллионов электрических соединений по всему кораблю. Но этот герметик был эффективным лишь для защиты от влажного воздуха кабины. Никто и не думал, что придется оберегать электронику от свободных капелек конденсата. Когда завтра корабль будет включен, и питание поступит на оборудование, возникнет серьезная опасность, что из-за нарушенной изоляции какого-нибудь отсыревшего провода вылетит вся система.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
