258, прим. 94) приводит это мнение "новейших авторов" (coniecerunt recentiores), подчеркивая отсутствие у него документального подтверждения (nullius fontis expresso fulti argumento). Впервые высказано оно Э. Винкельманом (Koenig Philipp v. Deutschland u. Bischof Albert v. Livland — в Mittheilungen aus dem Gebiete der Geschichte Liv,- Est- u. Kurl., Bd XI, 1868, стр. 311 и. сл. и Philipp v. Schwaben u. Otto IV v. Braunschweig в Jahrb. d. Deutsch. Gesch. Bd I, 1906, стр. 39). Непосредственных документальных оснований оно не имеет, а представляет вывод из двух данных Хроники: а) акт ленного подчинения помещен Генрихом в конце 8-го года епископства, после солнечного затмения, бывшего 28 февраля 1207 г.; б) до прибытия ко двору Филиппа Альберт проехал Саксонию и Вестфалию. Гофтаг в Зинциге и оказывается первым после указанной даты и, по месту, близким к Вестфалии.
Р. Гольцманн (о. с. стр. 205-212), вновь пересматривая весь этот рассказ Генриха, отрицает и дату и место, намеченные Винкельманом: по его мнению, вместо Зинцига, надо разуметь тут гофтаг в Гельнгаузене 2 февраля 1207 г. Так как, однако, вывод Гольцманна непосредственно зависит от его предположения, что днем посвящения Альберта в епископы было 28 марта 1199 г., то прочность этого вывода для нас сомнительна, поскольку и упомянутое предположение мы отнюдь не считаем доказанным (см. Введение, стр. 41).
Слова "блаженной памяти" объясняются тем, что во время написания этой главы короля Филиппа в живых уже не было: он был убит 21 июня 1208 года.
Конец отрывка дает образчик редкой у Генриха иронии.
83
Эта евангельская терминология (ср. Библия, Матф. ев., 20, 2, 12 и др.) скрывает у Генриха отнюдь не евангельские отношения. Если уже ленное подчинение Альберта империи (Х.17) могло, как мы говорили, быть вызвано возникшими притязаниями меченосцев, то тут перед нами начало открытой борьбы ордена с епископом. То, что Генрих мотивирует "отеческой заботой", диктовалось суровой необходимостью: это лишь первая и далеко не добровольная уступка епископа.
84
При сопоставлении этого рассказа с данными, имеющимися в современных событиям актах (Бунге, о. с.), обнаруживается неточность и неполнота его, объясняемая, конечно, не только давностью фактов и переменой обстановки ко времени писания Хроники, но и определенной тенденцией автора, намеренно кое-что вуалирующего.
Отметим прежде всего хронологическую контаминацию: рассказывая о событиях 1207 года (требования рыцарей и ответ епископа), автор неопределенными словечками — "впоследствии", "в конце концов" — вплетает в рассказ факты 1210 года (решение папы) и позднейшие (компенсация за старые лены), причем перспектива долгой и упорной борьбы чуть ли не за каждый из этих позднейших фактов почти исчезает из глаз читателя. С другой стороны, простое чтение текста в этом отрывке внушает мысль, что первый раздел состоялся лишь после решения папы (1210 г.), будто бы соответствовавшего мнению епископа. Между тем, уже под 1209 годом в Хронике (XIII.1) читаем, что, заняв Кукенойс, епископ "Рудольфу из Иерихо уступил половину замка, а братьям рыцарям — их третью часть", что, несомненно, означает наличие действующего договора до папского утверждения. Это обстоятельство, мы полагаем, подтверждает предположение Гильдебранда (о. с., стр. 64 и сл.), что первый раздел Ливонии произошел уже в 1207 году. По этому разделу епископу достались земли между реками Аа (Койва) и Салис (см. прилагаемую карту), а рыцарям — область к востоку от Аа. Двинская область в перечне Генриха вовсе не упомянута, что, повидимому, обозначает исключение ее из раздела и оставление, по крайней мере в первое время, в распоряжении епископа. Ср. Гильдебранд, о. с., стр. 65 (С несколько иным определением границ — у Г. Лаакманна, о. с., стр. 60).
Что рыцари не были удовлетворены результатами первого раздела, ясно из их дальнейших действий: спор пересен был на суд папы. Кроме нашего автора, об этом говорит Арнольд Любекский (кн. VII, гл. IX, 11 — см. Ганзен, о. с., стр. 321; перев. наш) в таких выражениях: "Возникло, однако, между господином епископом и вышесказанными братьями, что именуются божьими рыцарями, некое внутреннее несогласие и удивительная некая распря. Братья говорили, что им принадлежит третья часть всех языческих земель (всего язычества — totius gentilitatis), какие господин епископ сумеет приобрести либо словом проповеди, либо военной силой (violentia expeditionis). Так как епископ решительно отказал им в этом, возник между ними тяжкий спор: рыцари много усилий употребили в курии римской, действуя против епископа, но он тем не менее подтвердил свое решение".
Последняя заключительная фраза так же неточна, как и версия Генриха. Решение папы, правда не настолько враждебно Альберту, как думает (нам кажется, напрасно) Гильдебранд (о. с., стр. 74 и сл.), но все же отнюдь не является простым утверждением соглашения по формуле епископа. Это решение содержится в упоминавшейся уже (см. примеч. 29) булле Иннокентия III Альберту от 20 октября 1210 года (Бунге, о. с., № 16) и в повторяющей ее булле, адресованной магистру меченосцев Волквину (ibidem, № 17). Основное тут сводится к трем положениям: а) утверждаемый папой орден подчинен епископу в лице магистра, но в массе его сочленов подчинен лишь магистру; б) за воинскую защиту церкви в Ливонии рыцари получают треть всей недавно завоеванной (nuper. conversae (Соб. "обращенной" — эвфемизм Хроники)) земли ливов и лэттов "чтобы, следовательно, братья держали от рижского епископа третью часть тех земель, то есть Лэттии и Ливонии"); в) рыцарям предоставляется завоевывать новые земли без всяких по ним обязательств в отношении к епископу, а с обязательством лишь договариваться, по указаниям Рима, с будущими новыми епископами завоеванных территорий. ("По землям, которые после того приобретут названные братья с помощью божьей вне Ливонии и Лэттии, они ни в чем не будут ответственны перед епископом рижским, и он ни в какой мере не будет их тревожить в этом отношении, а будут они договариваться разумным образом с будущими там епископами и соблюдать то, что апостольский престол сочтет нужным решить об этом"). (Перев. наш).
Здесь, как видим, нет ни распространительного понимания трети, как трети нынешних и будущих завоеваний, ни, хотя бы скрытого, запрещения епископу продолжать завоевания с своей стороны, но и без этих, ошибочно конструируемых Гильдебрандом (о. с. стр. 75-77) заострений, победа меченосцев очевидна. Ее подчеркивает, кроме сказанного, и то, что в булле нет никаких оговорок о двинской области, включаемой, следовательно, папским актом в раздел на тех же основаниях, как и все остальное. Правда, нет там и упоминания о компенсации рыцарей за земли, ранее отданные епископом в
