враг ливонцев. Владимир, хоть и союзник, но изгнанный подданными и мздоимец. Regulus может быть тут не только уменьшительным именем, но и "уничижительным", выражающим пренебрежение.
96
Пабст разумеет под этим именем князя полоцкого (о. с., стр. 95), а В. Арндт (о. с., стр. 262, прим. 98) — псковского. Судя по сообщению D. Chytraeus, Chron. Sax., кн. I, гл. 18, прав скорее В. Арндт.
97
В дальнейшем (XXVII.5, XXVIII.6) мы снова видим Вячка в Прибалтике, в Дорпате. Фраза Генриха, повидимому, относится только к Кукенойсу.
Нельзя не отметить мнения Грубера (Ганзен, о. с., стр. 122), предпочитавшего в данном случае другое объяснение "противоречия" между этой фразой и указанными местами в XXVII и XXVIII главах: он полагал, что первая часть Хроники, включая и гл. XI, была написана Генрихом "настолько рано, что он еще не мог знать" о возвращении Вячка.
Противоречия, нуждающегося в объяснении, мы тут не видим, а относительно времени составления Хроники см. выше Введение, стр. 27. Здесь заметим только, что если бы даже мнение Грубера было правильно, Генриху ничто не мешало внести кое-какие поправки в свой ранний текст по окончании всей Хроники. (О фактически сделанных при окончательной редакции поправках см. Р. Гольтцманн, о. с., стр. 194 и сл.).
Какова была судьба владений Вячка после его бегства? Вопреки простейшему предположению о немедленном захвате их немцами, весьма мало стеснявшимися в вопросах права, М. Таубе (о. с., стр. 420 и сл.) думает, "что… принципиальный вопрос о правовой судьбе "русской" половины княжества, оказавшейся свободной в 1207 г. оставался открытым, примерно, до 1225 г. (Переданная в 1209 г. епископом в лен Рудольфу из Иерихо иоловина замка — после тяжелого ранения Рудольфа в битве при Имере (XIV. 8) и отъезда (или смерти) его, перешла к Дитриху фон Кокенгузен старшему), а затем был урегулирован передачей ее (т. е. территории нынешних приходов Кокенгузен и Линден с большей частью позднейших тизенгаузеновских ленных владений между Огером и Эвстом) (Г. Лаакманн, о. с., стр. 95) в лен наследникам Вячка, т. е. дочери его Софии при выходе ее замуж за Дитриха ф. Кокенгузен (см. выше прим. 48).
Что касается другой половины княжества, в 1207 г. уступленной епископу, то она, включая, вероятно, Зиссегаль, а, может быть, также часть нынешнего прихода Ашераден, стала ленным владением Унгернов и Ливенов. Общая тем и другим фамильная легенда (с XVHI в.) гласит, что родоначальник Унгернов, Иоганн фон Штернберг, по прозвищу Унгар, был женат на дочери Каупо и владел всей Зиссегальской областью. См. Таубе, о. с., стр. 431; также Н. Dopkewitsch. Die Burgsuchungen in Kurl. u. Livl. von XIII-XVI Jahrh. в Mitteil. aus d. Gebiete d. Geschichte Liv-, Est- u. Kurl., Riga, XXV. 1933, стр. 84, прим. 2.
98
"Желали мира... лишь смятение" — Библия, Иерем., 14, 19; Иезек., 7, 25.
Фраза о Сцилле и Харибде напоминает стих "Incidit in Scyllam cupiens vitare Charybdim из "Alexandreis" Philippi Gualteri (стих 301), составленной между 1178 и 1182 гг. Ср. Ганзен, о. с., стр. 122; также Buechmann, Gefluegelte Worte, 23 Aufl., 1907; H. Christensen. D. Alexanderlied W von Chatillon. Halle, 1905. Едва ли, однако, тут можно предполагать непосредственное заимствование: ср. L. Arbusow, о. с.. Acta Univ. Latviens., XV, стр. 338.
99
Эта краткая речь комбинирована из слов Иуды Маккавея. См. Библия, 1 кн. Маккав., 9, 10, 8.
Упоминаемый далее Ванэ, зять Каупо, по мнению М. Таубе, (о. с., стр. 338 и прим. 37) — русский, столько же по имени (Ваня), как и по происхождению. Из ливского и лэттского языков его имя необъяснимо. М. Таубе напоминает, что по семейному преданию фон Ливенов и фон Унгернов, жена Каупо — Баба (Варвара), была псковской княжной, чем, по его мнению, подтверждается вероятность "русского" брака дочери Каупо с Ванэ
100
В ПС неверно: "хотя ливень мог бы их всех затопить" (!?).
101
Библия, Иова, 30, 31.
102
Библия, 4 кн. Царств, 19, 15; Исаии, 37, 16.
103
Слова "вся Ливония и Лэтигаллия были окрещены" (разумеется католиками) не вполне точны в отношении Лэтигаллии: слово "вся" правильнее относить лишь к Ливонии. Из дальнейшего (XVIII.3) видно, что только в 1214 г. толовские лэтты перешли в католичество, а политическое подчинение всей Лэтигаллии немцам произошло и еще позднее (ср. ХХ.5 и XXVIII.9, а также прим. 383). Это мнение Ф. Кейсслера (Окончание... стр. 41) отвергается Г. Лаакманном (о. с., стр. 61 и прим. 7), но едва ли основательно, поскольку Ф. Кейсслер не отрицает, что лэтты, не крещенные немцами, были крещены русскими; дело только в том, что Генрих, конечно, не принимает в расчет греческого крещения.
Сотеклэ — замок Руссина, в актах Sotekele (Бунге, о. с., I, № 661 от 1318 г.; здесь, по мнению Пабста, не тождественно с замком Руссина, так как лежит между Зунцелем и Пебальгом, слишком далеко к югу). Пабст предположительно отождествляет Сотеклэ с нынешним Stahklite, близ имения Плангоф (о. с., стр. 102). По Биленштейну (о. с., стр. 94), в нынешнем приходе Рооп, у Kwepen' при р. Аа, против Мейерсгофа и недалеко от Вендена есть замковый холм, признанный Сиверсом за место бурга Сотеклэ. Этим вопросом занимались также Ф. Кейсслер, Лёвис оф Менар, Лаакманн, Л. Арбузов (ср. М. Таубе, о. с. стр. 388-389 и прим. 38). Местоположение Сотеклэ до сих пор спорно (см. L. Arbusov. Fruehgeschichte Lettlands, 1933, стр. 4, прим. к карте). Ясно, кажется, лишь то, что он лежал на севере Толовы, южнее Зедды.
Имя Руссин, по замечанию М. Таубе (1. е.), несомненно, русское прилагательное, может быть, и не говорит о русском происхождении носителя (Так как могло быть прозвищем, полученным из-за особенно частых иди близких связей с русским), но во всяком случае принадлежит к числу языковых следов русского влияния в Прибалтике.
Аутинэ — округ и бург; по мнению Биленштейна, замок Аутинэ — это старо-русский Володимерец, близ развалин орденского бурга Вольмар (Walterhugel) или близ Kaln-Enin' и Walmerin'-Gesinde под Каугерсгофом. О местоположении Аутинэ много спорили (см. Биленштейн, о. с. стр. 84 — 87). Не вполне известно даже, на правом или на левом берегу Аа он был. Сивере (Mag. d. lett.
