Собравшись в дорогу, леди Грэм приказала подать экипаж. На свете существовало лишь одно место, куда она могла поехать, и Грэм хорошо знал о нем. Пенелопа не хотела прятаться и скрывать свои намерения. Приказав кучеру ехать в Гемпшир, она села в экипаж.
Карета тронулась с места и выехала на дорогу. У Пенелопы болела голова от усталости, но она не могла уснуть. Ее мысли путались. Она знала лишь, что должна уехать, хотя во всей истории для нее оставалось много неясного.
Темный коттедж вопреки ее ожиданиям встретил ее неприветливо. Без Августы это был совсем другой дом, как и Холл без Грэма, он казался Пенелопе пустым и необитаемым. Слезы навернулись на глаза Пенелопы, но она сдержала их. Отныне она должна будет жить одна, рассчитывая только на свои силы.
Ее светлость попросила сопровождавшего лакея разжечь огонь в очаге, а потом отослала экипаж в поместье Стенхопов, где кучер и лакей могли отдохнуть. Пенелопа знала, что Аделаида и Брайан немедленно примчатся к ней, как только узнают, что она вернулась в отчий дом. К. их приезду необходимо было сочинить правдоподобную историю, объясняющую ее появление в Гемпшире. Но сейчас ей хотелось только одного – остаться одной. Пенелопе нужно было время, чтобы разобраться в сложившемся положении, залечить душевные раны и решить, как жить дальше.
Вернувшись в Холл, сэр Тревельян сразу же узнал, что миледи собрала свои вещи и уехала из дома. Для него это не было новостью. Он догадывался, что 'Пенелопа именно так и поступит, и дал ей время осуществить задуманное. Его беспокоило лишь будущее Александры, и он сразу же прошел в детскую.
Увидев, что дочь безмятежно спит, Грэм печально вздохнул. Он испытывал противоречивые чувства – облегчения и недовольства. Виконт надеялся, что Пенелопа возьмет на себя заботу об Александре, что бы ни случилось. Было бы лучше, если бы она забрала девочку с собой, пусть даже это разбило бы отцовское сердце. Вдали от его дома Пенелопа и Александра будут находиться в большей безопасности.
Грэм молча вышел из детской и, тихо закрыв дверь, спустился в гостиную, где его ждали Риардон и Гамильтон.
Артур сидел, устало ссутулив плечи, в старинном кресле, которое Пенелопа в свое время не позволила выбросить, приказав отреставрировать.
Гай развалился на кожаном диванчике, который по настоянию Пенелопы остался стоять в гостиной для «невоспитанных гостей», которые могли испортить более изящную хрупкую мебель своим небрежным с ней обращением. Все в этой комнате навевало воспоминания о хозяйке дома. Грэм понимал, что ему уже никогда не прогнать их, как бы он ни старался.
Гай даже не поднял глаз на лорда Грэма, когда тот вошел в гостиную.
– Ты недостоин ее. Надеюсь, что она забрала Александру, – промолвил он.
– Нет, она оставила дочь со мной. Пенелопа никогда не забрала бы ее у меня, – сказал Грэм и тяжело опустился в кресло. В этот момент он больше чем когда-либо походил на калеку, которого разыгрывал все эти годы.
– Поезжайте вслед за ней, Грэм. Мы с Гаем сами во всем разберемся. В конце концов это – наше дело, – хрипловатым голосом прошептал Артур. От усталости он едва мог говорить.
Грэм бросил на него презрительный взгляд:
– Я не желаю, чтобы Пенелопа имела какое-нибудь отношение к этому делу. Она ни в чем не виновата. Я начал мстить своим недругам много лет назад и доведу свой замысел до конца. Самое страшное со мной уже произошло, больше я ничего не боюсь. У вас обоих еще вся жизнь впереди. Живите и радуйтесь, а я должен расправиться с этим подлецом. Негодяй мне за все заплатит, раз лишил меня самого дорогого в жизни.
– Прекрасно! Чей это монолог – Отелло или, может быть, Гамлета? – насмешливо спросил Гай. —Я, конечно, не герой, но отныне буду действовать более решительно. Я не позволю тебе вытворять все, что тебе вздумается! Если ты сделаешь хотя бы шаг из этого дома без меня; я догоню тебя и расправлюсь сначала с тобой, а потом уже с Девером. – Эти дерзкие слова были сказаны негромким, тусклым голосом. Ни один мускул не дрогнул на лице баронета, хранившего полное спокойствие.
– Я согласен с Гаем, – промолвил Артур. Поигрывая тростью, он настороженно смотрел на сидевшего в углу кумира своей юности. – Я никогда не прощу себе того, что доверял этому подонку. Столько лет прошло, а я до сих пор не могу убедить себя в том, что действовал той ночью вовсе не из трусости. Я бросился к Деверу, вместо того чтобы помочь вам и вашей жене, Грэм. Вы уже достаточно пострадали из-за моей слепоты. Поезжайте за Пенелопой, Грэм, верните ее!
– Эти кровожадные звери наверняка всадили бы мне тогда пулю в лоб, если бы вы не проезжали мимо и не приказали бы им удирать. Вы сделали все, что могли, Риардон. Не будем больше говорить об этом.
Грэм бросил усталый взгляд на графин с бренди, стоявший на столе, у которого он сидел. Спиртное долгое время было его единственным утешением, но сейчас ему не хотелось напиваться.
Все эти годы он считал Артура преступником и ставил его на одну доску с убийцами, устроившими засаду и погубившими Мэрили. Может быть, он ошибался и в отношении других людей, приговоренных им к смерти? Да, Пенелопа была совершенно права. Только Богу принадлежало право суда и возмездия, но человек порой должен был по мере сил все же помогать Всемогущему.
Грэм посмотрел на своего недавнего недруга. Получается, Артур той ночью пытался помочь ему. Он приехал, чтобы предотвратить нападение на экипаж, но опоздал. Думая, что жертвой стал Гамильтон, он приказал преступникам разъезжаться по домам, а сам помчался за помощью к Деверу – старому другу Гая и Грэма. Обратиться в полицию он не мог, так как это навлекло бы подозрение в совершении преступления на его близких приятелей по клубу. Он надеялся, что Девер спасет Персиваля.
Наивный Молокосос! Грэм, сжав зубы, перевел взгляд на пылавший в камине огонь. Он с детства знал Девера. У него было много недостатков. Так, например, Чарлз получал наслаждение, мучая животных и причиняя душевную боль окружающим, но Грей тогда списывал это на его избалованность и эгоизм. Потом Девер увлекся азартными играми, предался разврату, как и большинство представителей «золотой молодежи», но Грэм опять-таки не придал этому особого значения. Многие его знакомые вели в юности подобный образ жизни. Виконт попросту перестал общаться с Девером, не заметив, что последний стал оказывать большое влияние на его бывших приятелей, особенно на тех, кто был младше по возрасту.
Поэтому в том, что произошло, лорд Тревельян отчасти винил себя. Грэм не сомневался, что это именно Девер, подпоив своих партнеров по карточным играм, подослал их к Гаю. И даже когда ситуация вышла из-под контроля и оказалось, что жертвами преступления пали Грэм и его жена, это не тронуло жестокого сердца Девера. По его мнению, лорд заслужил подобную участь. И когда к нему примчался взволнованный Артур с вестью о произошедшем несчастье, он палец о палец не ударил, чтобы спасти супругов Тревельян.
