Но Битти придерживался иного мнения. Ссылаясь на перехваченные шифровки, которыми обменивались японское посольство в Лондоне и МИД Японии, он приводил весьма убедительные факты перевооружения японцев, тем самым подтверждая свои предположения о возможном военном столкновении с Токио в ближайшее время. Черчилль был в бешенстве. В письме к Болдуину он сокрушался: «Как я могу разрешать многочисленные противоречия, от которых напрямую зависит управление национальными финансами, если я не располагаю разведданными, к которым имеют свободный доступ сотрудники Адмиралтейства? Мне приходят на ум такие слова, как „чудовищно“, „недопустимо“, однако я предпочту использовать более сдержанный вариант — абсурд!»[745]
В конечном счете Болдуин капитулировал. Что же до Черчилля, то, даже получив доступ к разведданным, он все равно не изменил своего мнения относительно японского вопроса. Зато, будучи так же хорошо информирован, как и Битти, он смог успешно отразить политические удары, одержав над военно-морским ведомством победу.
После пяти напряженных лет в Казначействе в жизни Черчилля начался один из самых тяжелых этапов. С июня 1929-го по сентябрь 1939 года он оставался не у дел. Сам Черчилль назовет эти десять лет «пустынными годами».
Несмотря на вынужденную отставку, Черчилль не собирался уходить в тень политического забвения. По количеству гостей и развернутой в его стенах деятельности Чартвелл не уступал загородной резиденции премьер-министра Чекерсу. Будущий глава британского правительства Гарольд Макмиллан так описывал свои впечатления от визита к пребывавшему в опале Черчиллю:
«Повсюду были разбросаны карты, секретари бегали туда-сюда, бесконечно звонили телефоны. А Черчилля волновал лишь один вопрос: „Где, черт возьми, британский флот?“ Я навсегда запомню тот весенний день и то чувство власти, энергии и непрерывного потока действий, которые источал Уинстон, не занимавший в то время никакой официальной должности»[746].
ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Повсюду были разбросаны карты, секретари бегали туда-сюда, бесконечно звонили телефоны. А Черчилля волновал лишь один вопрос: „Где, черт возьми, британский флот?“ Я навсегда запомню тот весенний день и то чувство власти, энергии и непрерывного потока действий, которые источал Уинстон, не занимавший в то время никакой официальной должности».
Гарольд МакмилланДля подобной активности нужна была информация. Разумеется, ни о каком допуске Черчилля к разведданным не могло быть и речи, и он это прекрасно понимал. Для того чтобы постоянно быть в курсе международных событий, иметь актуальные и точные сведения о перевооружении фашистской Германии, Черчилль создал свою сеть информаторов, которые снабжали его секретной информацией. Со временем он станет даже более осведомленным, чем некоторые из членов кабинета министров.
Центральной фигурой в этой сети был старый друг Черчилля со времен Первой мировой войны, майор Десмонд Мортон. Глава Центра промышленной разведки, Мортон имел хорошие связи среди представителей внутренней и внешней секретных служб Его Величества. К тому же он жил недалеко от Черчилля, так что не раз тихим вечером он украдкой посещал своего соседа, принося с собой в Чартвелл оригиналы перехваченных шифровок и дипломатическую почту.
МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: Черчилль создал свою сеть информаторов, которые снабжали его секретной информацией. Со временем он станет даже более осведомленным, чем некоторые из членов кабинета министров.
Если отношения между Черчиллем и Мортоном для Уайтхолла не являлись секретом (в отличие от тех данных, которые удивительным образом попадали в Чартвелл), то о своем сотрудничестве с начальником тренировочного центра Министерства военно-воздушных сил, героем Первой мировой войны, майором авиации Тором Андерсоном, Черчилль не проронил ни слова до конца своей жизни. Их отношения зародились, когда Андерсон принес в лондонскую квартиру Черчилля семнадцатистраничный меморандум и четырнадцать страниц статистических данных, наглядно демонстрирующих просчеты Королевских ВВС в подготовке к возможной войне. Вскоре Торр вошел в число доверенных лиц, неоднократно приезжавших в Чартвелл и остававшихся там на ночь.
Помимо снабжения ценной информацией, Андерсон познакомил Черчилля с полковником авиации Лечленом Макклином, входившим в группу летчиков-бомбардировщиков, сформированную при штабе. Макклин рассказал Черчиллю о методах тренировки летчиков, эксплуатации самолетов и принципах дальней навигации. Поделился он с хозяином Чартвелла и грубыми ошибками, которые допускались при подготовке летчиков-бомбардировщиков.
Отдельного внимание среди информаторов Черчилля заслуживает фигура Ральфа Фоллета Виграма, начальника центрального департамента Министерства иностранных дел, непосредственно отвечающего за Германию. В марте 1935 года, после объявления Гитлером всеобщей воинской повинности, Виграм передал Черчиллю засекреченную стопку документов, посвященную перевооружению Германии. Среди прочего там была записка посла Его Величества в Берлине сэра Эрика Фиппса, выражавшего большие опасения насчет амбиций Третьего рейха. Также там были разведданные Министерства военно-воздушных сил относительно активного строительства немецкой военной авиации, иметь которую Германии запрещалось согласно положениям Версальского мирного договора.
Вскоре коллега Виграма, специализирующийся на Австрии, передал Черчиллю подробные сведения о механизированном вооружении Гитлера. Последние данные о состоянии немецких ВВС и темпах строительства новых самолетов передавал и бывший атташе в Германии, полковник авиации Фрэнк Дон, получавший эту информацию по своим каналам.
Черчилль нередко обращался за свежими фактами и к постоянному заместителю министра иностранных дел сэру Роберту Ванситтарту. Последний не только разделял взгляды политика относительно угрозы со стороны Германии — так же, как и хозяин Чартвелла, он был большим поклонником секретных служб. Ванситтарт тесно общался с директором MI 6 сэром Хью Синклером, и именно ему принадлежала идея создания параллельной тайной шпионской сети, известной как организация Z.
Здесь мы привели далеко не полный перечень лиц, помогавших Черчиллю в «пустынные годы». Официальный биограф Черчилля сэр Мартин Гилберт в одной из своих работ посвятил этой стороне жизни британского политика почти десять страниц[747]. Среди так называемых агентов Черчилля было множество служащих, политиков, представителей вооруженных сил — всех тех людей, которые не разделяли или которых пугала политика умиротворения, проводимая британским правительством сначала под началом Стэнли Болдуина, а затем и предшественником Черчилля Невиллом Чемберленом в тридцатые годы XX века.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
