8 июля записка Черчилля была рассмотрена на заседании комитета начальников штабов. По мнению маршала авиации Чарльза Портала, использование газа не могло принести тех результатов, на которые так уповал премьер. Маршал считал, что «очень трудно будет добиться высокой концентрации газа на большой территории». Тем не менее прийти к какому-то окончательному решению начальники штабов не смогли, подтвердив необходимость проведения дополнительных исследований.
В ответном послании Черчиллю отмечалось:
«…Относительно вашей записки (D. 217/4) об использовании газа комитет начальников штабов поручил этим утром заместителям начальников штабов подойти к изучению этого вопроса с особой тщательностью и вниманием, обратившись за консультацией ко всем заинтересованным сторонам. Отчет о проведенных исследованиях будет передан вам, как можно быстрее»[762].
То есть это было именно то, на чем и настаивал Черчилль с самого начала: привлечь для изучения этого вопроса экспертов.
По прошествии двух с половиной недель, так и не получив никакого ответа, Черчилль стал форсировать события. «Шестого июля я попросил подготовить беспристрастный отчет, касающийся военных аспектов использования газа против противника, если он не прекратит беспорядочно применять против нас свое оружие [ФАУ-2], — связался Черчилль с генералом Исмеем. — Сейчас я требую передать мне упомянутый отчет в течение трех суток»[763].
На следующий день Черчиллю был передан десятистраничный отчет комитета начальников штабов, в котором были представлены доводы против использования не только ядовитого газа, но и любых других разновидностей биологического оружия[764].
Черчилля не слишком убедили приведенные аргументы. Тем не менее он не стал оспаривать решение экспертов, написав в резолюции:
«Меня не убедил этот негативный отчет, но я не могу двигаться вперед, одновременно выступая и против священников, и против полководцев»[765].
При обращении к экспертам Черчилль использовал не только узкоспециализированных сотрудников, но и обычных коллег, обладающих большим опытом. Например, после своего назначения на должность министра торговли в 1908 году, столкнувшись с дилеммой — созывать или не созывать Международный конгресс рабочих, Черчилль написал письмо постоянному заместителю министра Хьюберту Ллевеллину Смиту. Сначала он оценил возможные альтернативы и только после этого обратился за советом:
«Профсоюзы считают, что пришло время созвать Международный конгресс рабочих (последний, насколько я помню, проводился шестнадцать лет назад).
Рабочие в нашей стране тепло воспримут подобную инициативу, предпринятую правительством Его Величества. Если конгресс и в самом деле состоится, это повысит престиж Министерства торговли.
Но есть и обратная сторона. Во время конгресса может быть поднято много неудобных вопросов. Я бы хотел узнать Ваше мнение как можно скорее, поскольку окончательное решение нужно принять уже к концу этого месяца»[766].
МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: при обращении к экспертам Черчилль использовал не только узкоспециализированных сотрудников, но и обычных коллег, обладающих большим опытом.
Также Черчилль обратился за советом к своему предшественнику Герберту Гладстону. Последний ответил следующим посланием:
«Сама идея неплохая, и если все правильно организовать, конгресс может принести хорошие плоды. Я не думаю, что развитие новой программы в отношении труда связано с какой-либо опасностью. Среди предметов обсуждения будут лишь те вопросы, отсутствие нормативной базы для которых наносит непоправимый ущерб развитию промышленности. Я имею в виду контроль на фабриках и шахтах, ограничение рабочего дня, принятие на работу женщин после рождения детей и тому подобные вещи»[767].
ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Руководитель имеет полное право пренебречь советами экспертов. Но что он не имеет права делать, так это претендовать на то, что действует в соответствии с мнением экспертов, в то время как на самом деле его действия противоречат им».
Черчилль поблагодарил коллег[768], согласившись с их доводами в пользу проведения Международного конгресса.
Из вышеприведенных примеров не следует, что Черчилль всегда соглашался с мнениями экспертов. Нередки были случаи, когда после консультации со специалистами он отвергал их предложения. Например, когда в сентябре 1944 года министр финансов попросил британского премьера одобрить план демобилизации и поддержать выделение для этих целей ста миллионов фунтов[769], Черчилль наложил вето на данное предложение. По его мнению, оно было не совсем уместным. «В настоящий момент, когда все наши силы собраны для нанесения решающего удара по нацистской Германии, разработка планов демобилизации является далеко не самым лучшим решением, — указал он. — Подобные планы должны быть отложены до тех пор, пока победа, которая не вызывает никаких сомнений, будет одержана. Это не означает, что подготовку демобилизации следует отложить, пока все бои на территории Германии не будут окончены. Нет, речь в данном случае скорее идет о разгроме основных сил немецкой армии, прорыве линии Зигфрида и начале вторжения»[770].
Или, например, в начале своей политической карьеры, возглавляя Министерство торговли, Черчилль отверг предложения известных экономистов Беатрисы и Сиднея Уэббов о введении добровольного страхования безработных, которое должно было осуществляться через профсоюзы. Уинстон, напротив, являлся сторонником схемы обязательного страхования по безработице и болезням, которая в конечном счете и была вынесена на рассмотрение в парламент[771].
Секретарь Черчилля в годы Второй мировой войны Джон Колвилл отмечал:
«Уинстон всегда стремится сохранять непоколебимость права на независимость суждений. Обращаясь к решению какой-либо проблемы, он всегда старается сохранять свое собственное суждение о ней. Из всех людей, которых я встречал, он менее всех подвержен влиянию, даже если оно исходит от его самых преданных и верных советников. Многие ошибочно полагают, что те люди, к которым премьер-министр испытывает большое уважение и привязанность — например, генерал Исмей или профессор Линдеман, — способны „протолкнуть“ какие-то решения. На самом деле это не так. До тех пор пока премьер-министр сам не согласится с приведенными доводами, давление со стороны других людей редко приводит к какому-либо результату»[772].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
