— Без егеря, — улыбнулся Велим Младший. — Нет в замке егеря, да и оленей много, всегда найдешь. Кроме того, нет у меня особой потребности непременно этого оленя убить. Просто люблю здесь погулять. А больше мне и делать нечего. Разве что читать, здесь библиотека хорошая, еще дед собирать начал.
Разговор смолк, со всех сторон звуки леса навалились — птицы поют, листья шуршат, за деревьями реку слышно хорошо, звонкая она здесь. Велим Младший шел неторопливо, по сторонам глядел, причем просто так, природой любуясь, а не добычу высматривая. Тропа то вверх вела, то вниз, то склон огибала, то через ручей по камням переводила. Не больше часа так гуляли, а я и думать обо всех заботах забыл. Так вот все подействовало. И еще подумал, что если в ссылку, как моему напарнику, уходить, то надо именно в такое место. Тут тоска не навалится, не будет жрать заживо.
Добрели до маленького водопада, льющегося через маленькую же плотину — кто-то, когда тропу прокладывал, мостик построил, а заодно ручей запрудил. Там на привал сели, свесив ноги вниз, молча смотрели на воду, разбегающуюся пенными, быстро оседающими кругами. А когда дальше пошли, то наткнулись на небольшого оленя, над самым ручьем стоявшего. Ветер дул от него, а из-за плеска воды он нас не услышал, мы же молчали все время, слова единого не сказали.
Выстрелил Велим метко. Грохнуло, олень дернулся, свалился, коротко посучил копытами и затих. Когда мы ближе подошли, он уже мертв был.
— На ужин хватит, — сказал я, пощупав еще теплый бок зверя. — Повару понесем?
— Нет, на костре себе пожарим, — присел рядом князь. — Не против?
— А что мне против быть? — пожал я плечами. — Встанем лагерем да костер разожжем. Я так со всем удовольствием. Тем более, что олень небольшой, я бы такого и один съел.
— Да ладно, — Велим хлопнул меня по плечу. — Таким весь ваш отряд накормить можно. Так, куда подвесим?
Оленя потрошить и свежевать — дело нехитрое. Шкуру скатали, потроха в ручей побросали, для рыбы, которой тут много. Потом мясо разделали, сложили в мешки и двинули с ним назад — остановиться как раз у водопада решили, больно уж место хорошее. Распалили костер, поджарили мяса прямо на палочках, заварили чаю. Долго сидели, уже и темнота спустилась, а сна как-то не было. Князь молчал, а я и сам говорун не великий. Тоже могу неделями рта не раскрывать, а уж если кто-то много рядом болтает, так мне и вовсе невмоготу становится.
Потом все же спать собрались. Ночь теплая была, дождя не предвиделось, так что и располагались по-простому, не мудря, просто к костру поближе. Хищников в этих краях нет давно, разве что на выводок кабанов наткнуться можно, но первые они на человека все равно не нападут. И врагов не ждем, не те края. В общем, просто легли на нарубленный кедровый лапник, укрывшись пледами, да и все.
— Покой здесь какой, — вдруг сказал князь, закинув руки за голову. — Даже думаешь иногда — зачем вообще было за этот самый трон держаться? С тех пор, как умер отец, у меня не было ни единого свободного часу, пожалуй, а уж о том, чтобы приехать сюда — и речи ведь не было.
— Если бы не княжеский титул ваш, то и этого места не было бы, — хмыкнул я. — Вот у меня охотничьего замка в горах не было. Да и позволить себе просто охотиться я не мог. Если бы свалил оленя, то мясо уже дома давно бы солил и коптил, времени не теряя.
— Верно, философия под звездами — удел праздных и богатых, — засмеялся князь негромко. — Когда не думаешь о том, что надо кормить себя… а еще и семью, может быть, то не просто легко, а еще и хочется размышлять о смысле жизни. И своем новом статусе.
— А какой он теперь, этот ваш новый статус? — решил я все же уточнить.
— А я даже не знаю, — он развел руками, приподняв голову. — Наверное, это можно назвать ссылкой. По крайней мере, семьи тех людей, что…, - он помрачнел заметно, — погибли из-за того, что сохранили мне верность, отправлены именно в ссылки. В родовые поместья и иные удаленные от столицы владения. С запретом появляться в ней. И у меня запрет. Хотя покидать это место мне не запрещено… если не учитывать тот факт, что я дал честное слово оставаться здесь до тех пор, пока мой брат не распорядится об ином… или пока он жив.
— Вам… не опасно здесь оставаться? — я повернулся набок, приподнявшись на локте. — Не хочу сказать ничего худого, но бывают несчастные случаи на охоте, обвалы в горах и многое другое.
— Нет, не опасаюсь, — князь помолчал, задумавшись, затем сказал: — Мой брат — недобрый человек, беспощадный и жестокий. Но он честен по-своему. На нем много крови, но он никогда не опустился до лжи. Даже непрямой. Если он что-то хотел удержать в тайне, то просто молчал, но не лгал. Если угрожал, то именно это и имел ввиду… слышал, что он послал Орбелю Второму приговор о его казни, с описанием метода. Если получится взять того в плен, то именно так все и закончится.
Я покачал головой, потом все же уточнил:
— Так я насчет вас именно…
— Вайм дал мне слово, что со мной ничего не случится. Ни при каких обстоятельствах. Даже если я подниму восстание против него. Нас всего двое в нашей кровной линии осталось, а это для него свято.
— И если вы вдруг… ну, выступите против, поднимете людей, то…?
— Людям будет плохо. А мне… опять ничего. Вернут сюда, наверное, приставят больше охраны. Но я ведь тоже дал слово.
— О чем?
— О том, что не буду выступать против. Сколько людей погибло только из-за того, что я просто сидел на троне, на котором хотел сидеть сам Вайм? Я не хочу повторения.
Понимая, что я уже спрашиваю лишнее, все же не удержался:
— А почему ваш брат так хотел попасть на трон? Он ведь вторым человеком в княжестве все равно был, так?
— Был. Но ему надо быть первым. Это не из тщеславия, ето потому, что ему нужна власть, которую он сможет использовать.
— Для чего?
— Объединения земель.
— Это плохо?
— Нет. Почему же? — даже удивился он. — Объединение давно назрело. И должно состояться. Мы ведь до Темных Времен были одной большой страной и уже потом развалились на княжества, баронства, марки… все вот это. Другое дело, что объединение не должно было происходить под рукой Рисса.
— Потому что сильнее и умнее были бы объединенные Свободные города. Против них трех мы бы не смогли выступить. И Валаш бы не смог. Никто бы не смог.
— Там правят торговцы, — усомнился я. — Для защиты они бы еще смогли объединиться и собрать деньги, для нападения — нет.
Велим Младший засмеялся, сел на своей лежанке, протянул руку за флягой с разбавленным вином. Чуть помедлив, отвинтил крышку, налил в маленький кожаный стаканчик, выпил. Затем сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
