— Караул, он сбежал — завопила во всё горло Каори, повинуясь моему знаку.
Я затаился за дверью. Людская реакция так предсказуема. Охранники сперва реагируют, а потом уже думают. Дверь распахнулась и они оба влетели в каюту. Дико озираясь, они уставились на пустую клетку с распахнутой дверью. Тоже хороший психологический ход. Одно дело, когда тот, кого ты боишься, сидит в клетке и совсем другое, когда он на свободе. Я не стал ждать, когда они придут в себя. Жан, сам того не ведая, снабдил меня весьма неплохим оружием. Браслеты на руках, были смертельным оружием. Удар в висок, сразу же убил одного из охранников. Второго я толкнул к Каори, с короткой командой:
— Убей.
Она хладнокровно свернула ему шею.
Я подошёл и обыскал их. Ключ от моей клетки Жан держал при себе, но вот ключ от цепи на которой сидела Каори, был у охранников. Замок лязгнул и она тоже обрела свободу. Разжившись оружием, мы прикрыли дверь каюты.
— Знаешь где Жан? — тихо спросил я.
Каори кивнула и повела меня за собой. Похоже, этой части корабля сторонились. Мы ни кого не встретили, пока не дошли до каюты Жана. Возле неё стоял охранник. Вяло, расслаблено, скорее отрабатывая повинность, чем реально исполняя свой долг. Эта халатность его и погубила. Брошенный нож вошёл в горло, и я стрелой метнулся поймать падающее тело. Бережно опустив его на пол, я приоткрыл дверь каюты. Там было тихо, а в этой тишине слышалось спокойное и размеренное дыхание человека. По этому дыханию я его и нашёл.
Жан был опасен, очень опасен и я не мог не осознавать этого. Но у него была нужная мне информация, и поэтому я не мог его просто убить…. хотя и хотел. Нужно было сделать так, что бы он остался жив, но не смог действовать. Первое, чего я хотел его лишить, это были его руки. Я знал их силу и не хотел испытать её, на себе ещё раз. Резко схватив его за руки, я вывернул их назад, выворачивая из суставов. Жан дико взвыл. Я ткнул его лицом в подушку, что бы его крик ни кого не разбудил. Продолжая безжалостно ломать его руки, я выкручивал их до тех пор, пока не хрустнули лучевые кости. Только тогда я отпустил их и всем весом упал на его ноги, ломая его голени. Жан дёрнулся и затих, потеряв сознание. Всё заняло не больше пяти минут. Я вернулся к двери. Там караулила Каори, но пока, ни кого видно не было. Мы втащили в каюту труп охранника и заперли дверь. Нужно было допросить Жана. Вбив в пол, несколько найденных в каюте крючьев, я привязал его к ним. Пусть у него и переломаны руки и ноги, кто знает, на что он способен. Пока Каори приводила его в чувство, я обыскивал его вещи. Особо примечательным был дневник и карты. Карты были невероятно подробными. Таких, в этом мире, я ещё не видел. А вот дневник был или зашифрован, или написан неизвестным мне языком.
— Он пришёл в себя — сообщила мне Каори.
Я уже давно попросил её, опустить официальное обращение ко мне и перейти на ты. Это её удивило и поначалу, она всё равно сбивалась и обращалась ко мне на вы и с титулом, но со временем, я добился своего. Наше общение стало свободным и непринуждённым, а сама Каори, была преисполнена гордости, что получила привилегию, общаться со мной подобным образом.
Я склонился над Жаном.
— Как снять кандалы? — спросил я.
— Они не снимаются — ответил он.
— Это мы ещё посмотрим — ответил я — Куда ты меня вёз?
Жан не ответил.
— Хорошо, не хочешь говорить, заставим — спокойно сказал я — Какие пытки предпочитаешь?
Он наградил меня презрительным взглядом. Сильный противник. Я заткнул ему рот кляпом.
Пытки, это всегда жестоко, грязно и бесчеловечно. Я не оправдываю ни себя, ни того что я делал. Жестокий мир, жестокие правила. Если меня хотят убить, я защищаюсь. Альтернативы нет. Можно сколько угодно рассуждать о гуманизме и человеколюбии, верить в загробную жизнь и череду воплощений, но когда приходит время выбирать или ты, или тебя, почему-то умирать не хочется. Однажды я уже всё потерял, потерять всё второй раз, я не хочу. Это с высоты гипотетической точки зрения, всё кажется простым и не значительным. Подумаешь, потерял семью, детей. Они же живы, это ты мёртв или где ты там после смерти. Вот только, почему-то очень хочется быть не где-то там, а рядом с ними. Хочется обнимать жену, растить детей, вместе состариться и только тогда умереть.
Но приходит некто, кого не волнует, ни гуманизм, ни человеколюбие и нагло пытается забрать мою жизнь. Ему наплевать, на мои желания, на мою жизнь, он преследует только свои цели. Я для него не более чем кусок мяса на столе у повара. Для него всё просто, у него есть цель, а всё остальное его не волнует. Тогда почему меня это должно волновать? Почему я должен быть к нему гуманен и человеколюбив?
Это меня защитит?
Нет!
Поможет узнать правду?
Нет!
Мне что, запытать Жана демагогией о всеобщей любви и братстве?
Не смешите меня. Спуститесь с небес на землю. Всё хорошо там, где оно хорошо. Не я начал эту войну, я вообще сидел бы сейчас дома и пил чай или игрался бы с сыном. Но меня забрали у них силой и неизвестно что хотят сделать, но, согласитесь, в клетке не возят, что бы пригласить потом на обед или просто пообщаться.
Я не очень опытный палач, все мои знания в этой сфере скорее теоретические, может, поэтому Жан сразу не заговорил, а может быть его вера была сильнее той боли, которую я ему причинял. Я остановился, когда он очередной раз потерял сознание.
— Ничего, ещё чуть-чуть и он у меня заговорит — сказал я, присаживаясь на стул.
Каори сидела подавленная. Внезапно она со слезами бросилась к моим ногам.
— Ваше высочество, я виновата перед вами, я не сказала вам всей правды.
Я не очень люблю подобные сюрпризы, тем более в подобных ситуациях. Сделав суровое лицо, я сказал:
— Говори.
— Я солгала вам, что не знаю Жана, но это не так…Он мой сын.
Я посмотрел на Каори ещё суровее. Это объясняло его силу и даже некоторое отсутствие страха передо мной, но узнать подробности истории было не лишне.
* * *
Этой весной сакура была особо в цвету. Её нежно розовые лепестки, словно снег, летели несомые ветром. Каори вышла на середину улицы, любуясь этой картиной. Тихий звон колокольчиков и шёпот ветра, сливались в прекрасную музыку. И также был прекрасен юноша, который смотрел на Каори. Так она познакомилась с Рюдзи. Их роман был бурным и закончился свадьбой. Кицунэ иногда сожительствовали с людьми. Это помогало их понять и научиться вести себя как они. Для выживания, это была важная наука. А любовь… она не запрещалась. С людьми надо было быть осторожными, но кицунэ не считали их своими врагами.
Первый год жизни, принёс свои плоды. Каори родила мальчика. Малыш был крепким и сильным. Ничего не предвещало беды, но она случилось. Желая порадовать малыша и дать ему хорошего защитника, Рюдзи привёл домой собаку. Хорошего, матёрого пса. До этого, Каори удавалось избегать встреч с собаками, но здесь, она этого не ожидала. Она была ещё слишком молодой и не опытной и её застали врасплох. Собака бросилась на Каори и ей ничего не оставалось, как, обернувшись лисицей, бежать в лес. Так раскрылась правда о том, кто она есть. Назад она уже вернуться не могла. Её бывший муж остался один растить ребёнка. Но в городе его начали сторониться, считая, что он связан с духами и тогда он уехал. Долгое время Каори ничего не знала о его судьбе, пока он вновь не появился в их городе. Он ходил по лесам и звал Каори, прося её появиться. Она боялась, но потом всё же вышла к нему, такая же юная и прекрасная. Рюдзи рассказал, как он жил всё это время, сказал, что отдал их сына в ученики одному капитану корабля и сейчас их сын плавает по далёким океанам и бывает в далёких странах. Ещё он попросил её прийти через десять лет на это же место и если он будет ещё жив, он приведёт сюда сына, а если нет, их сын придёт сюда один.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
