Дункан ловил обрывки бесед обгонявших его прохожих:
— …говорят, Ананда был вроде Гарун-аль-Рашида, он ходил по Лос-Анджелесу, будто обычный человек… ходил и слушал, о чем говорят средние обыватели… кто такой Гарун-аль-Рашид, черт подери?
— Ты что ж, не видел «Тысячу и одну ночь»? Ни одной серии? Что ж ты делал всю жизнь?
— …а на некоторые вопросы ганки не отвечают. Увертываются.
— …если они и правда скрывают от нас этот ФЗС, придется им за это рассчитаться…
— …столько личностей — это чересчур. Что ж с него взять, раз у него крыша поехала?
— …да врет он все. Всего два миллиарда? Чего он нам лапшу на уши вешает?
— …поневоле восхищаешься. Где это слыхано, чтобы кто-то так долго скрывался и показывал кукиш всему начальству?
— В семь раз дольше? Если это правда, а это точно правда, тогда надо проверить это в лаборатории, чтобы эти засранцы из правительства нас не надули.
— …да подонки они, падаль последняя. Засадить бы этих убийц на всю жизнь без телевизора, без всего…
Дункан и Сник шли все так же не спеша, словно обычные гуляющие горожане, пока не оказались на большой площади. Там они зашли в большой универмаг и завернули в общественный туалет, где было всего несколько мужчин и женщин. В кабинках они сняли с себя шляпы, парики, платья и надели другие. Положив снятое в сумки, они вышли наружу. В нескольких кварталах оттуда помещалась станция общественных лифтов. Дункан нажал кнопку двенадцатого этажа, и тут же открылись дверцы лифта, в котором они были единственными пассажирами. Жители одного этажа редко ездили на другой.
На двенадцатом этаже они дошли до другого универмага и повторили то, что проделали на десятом этаже. Несколько минут спустя они добрались до пересечения улиц Девяти Мудрецов и Викенфорд и повернули направо.
На каждом углу торчали на столбах мониторы десятифутовой высоты, состоящие из двух, тонких серых экранов под прямым углом друг к другу. Следовало полагать, что они пока не сличили снимки Дункана и Сник с изображениями в компьютерах органических сил. Если бы это произошло, беглецов уже окружили бы ганки.
Хотя возможно и то, думал Дункан, что органики получили приказ следить за нами некоторое время в надежде захватить и других подпольщиков.
Нет, вряд ли. Им не терпелось бы сцапать Дункана и Сник поскорей и уволочь их в участок. Или куда там приказано доставить арестованных. Эти двое точно ртуть — всякий раз проскальзывают сквозь пальцы, которые, казалось бы, крепко зажали их.
Еще четыре угла с четырьмя двойными мониторами. Двое шли вдоль плавного изгиба улицы, приближаясь к своей цели. Это был жилой район, и обычно на тротуарах бывало немного народу. Но теперь многие высыпали на улицу и оживленно переговаривались с соседями, бурно жестикулируя; кое-кто размахивал листовками. Дункану не хотелось бы, чтобы соседи видели, как они со Сник входят в квартиру Клойдов. Но им ничего не оставалось, как только продолжать путь, делая вид, что они тут по делу.
Фасад квартиры Клойдов, как и почти всех квартир, представлял собой большую живую картину. Дункан постоял немного, изучая ее. То, что проецировали жильцы на внешних экранах своих домов, отражало их психику. Здесь быстро мелькающие, разноцветные изображения и абстрактные формы имели как будто религиозное содержание. На заднем плане сверкала молния и чернела грозовая туча, из-за которой виднелся краешек солнечного диска. Туча все росла и заполняла собой всю стену, надвигаясь на зрителя; внутри ее клубились смутные образы. Разряды молний стали такими частыми и яркими, что эти образы то вспыхивали, то опять уходили во мрак.
Один был Будда, традиционный сидящий монголоидный Будда, который, паря в воздухе, превращался в юного и красивого индийского принца Сиддхартху. Принц сливался с бледнокожим крылатым ангелом, потом его тело удлинялось и крылья начинали метать молнии. Изо рта ангела выскакивала темнокожая женщина, по виду индианка, из ее рта вылетал мужчина, похожий на Христа, а из его обрамленного бородой рта — араб (Мухаммед?), который выпускал изо рта древнеамериканского индейца — Гайавату? — который изрыгал из себя койота, который выплевывал полукойота, получеловека — Старого Койота-оборотня индейских мифов? — который выкашливал огромного белого кролика — Овассо племени оджибуэев? — из которого вылезал гигантский черный паук — хитроумный Нанди африканских негров?
Метаморфозы все продолжались, пока не возник младенец, запеленутый в пламя. Тогда цикл начался заново, с Будды.
Сник схватила Дункана за руку:
— О Господи! Да ведь у Будды твое лицо!
Будда определенно походил на Дункана, но исчез слишком быстро, чтобы тот успел рассмотреть.
— Должно быть, они запрограммировали это только сегодня, — сказала Сник. — Значит, они за тебя, они восхищаются тобой.
— Глупо, — заметил он. — Любой ганк, проходящий мимо, может обратить внимание на сходство.
— Нет, Будда пропадает слишком быстро, чтобы это увидеть, если только не смотреть пристально.
Дункан нажал на кнопку звонка. Из монитора на двери послышался мужской голос:
— Кто там?
Те, кто внутри, видели его и Сник. Дункан поднял голову и сказал:
— Мне нужно вас видеть… это гражданин Клойд?
— Мы сейчас заняты и никого не можем принять. Вы кто?
Дункан открыл было рот, чтобы сказать, что пришел по неотложному делу, но тут женский голос крикнул:
— Барри, это же он! И женщина тоже та самая!
— Кто? — спросил мужчина. — И через несколько секунд: — Боже! Ты права. Но что…
Голос другой женщины, громкий и дрожащий, сказал:
— Нет! Не впускай их! Пусть уходят, пока…
Тут они отключили звук.
Глава 10
Дверь быстро скользнула вбок. Дункан прошел в гостиную, Сник за ним. Клойды стояли около дивана и таращили на них глаза. По коридору неслась женщина с длинными черными волосами. Она метнулась в дверь направо, где, как знал Дункан, помещалась каменаторская.
Дункан кинулся в коридор мимо Клойдов. Но он напрасно опасался, что женщина вызовет по стенному экрану органиков. Она уже шла ему навстречу с кривой улыбкой.
— Я запаниковала. Не хотела, чтобы вы знали, что я здесь. Я…
— Вы из СК? — спросил Дункан.
Она чуть пошире раскрыла глаза.
— Да, хотя вообще-то мы потом стали называться «Нимфа», а потом как-то еще. А откуда вы знаете?
— Догадался. Эта проклятая звеньевая система… каждый связан только с кем-то одним, никто не знает больше одного члена организации.
Он пропустил женщину вперед. Вернувшись в гостиную, он увидел, что Клойды сидят на диване, а Сник стоит у двери. Руку она держала за пазухой, приготовясь выхватить пистолет. Взяв сумку незнакомки, которую та впопыхах бросила, Дункан вывалил содержимое на кофейный столик.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
