Голосом, севшим от ужаса, разведчик восклицал:
— Именем Господа, повелеваю: изыди, сатана!
— Сатана сожрет твою требуху на обед! — цинично возражала ему Марго.
Какой-то перепуганный крестьянин с истерическим воплем швырнул свой факел прямо в костер. Наваленные сверху стружки занялись ярким пламенем. Марго взвизгнула, но нашла, как ответить бедняге:
— Святой Ник наделает сосисок из твоих кишок!
Кит, не давая себя превзойти в актерском мастерстве, поднялся, шатаясь, на ноги и воздел к небу руки. При этом он так содрогался, что даже Малькольм не был уверен, а не свалится ли он снова.
— Иисусе Христе! Открой врата ада и низвергни этих прислужников сатаны в преисподнюю!
И с этими словами Кит метнул, как дротик, свой факел туда, откуда исходил ужасающий звук, который не был звуком.
В двадцати метрах от них в ткани пространства возникла трещина. И факел попал точно в нее. Кто-то, стоящий позади Малькольма, вскрикнул. Другой быстро зашептал молитву. Третий зарыдал. Половина отряда не выдержала и с воплями ужаса бросилась бежать по направлению к поселку. А Врата расширялись, пульсируя в диком ритме нестабильности.
— Ну, теперь давайте! — скомандовал Кит.
Марго ринулась вниз с костра, пробиваясь сквозь пламя.
Кайнан Рис Гойер с воплем последовал за ней.
Краем глаза Малькольм поймал какое-то движение. Гигант-кузнец целил из аркебузы в спину Марго. Малькольм прыгнул. Ему удалось отбить ствол оружия вверх уже в самый момент выстрела. Кузнец взревел. Малькольм отскочил и изо всех сил ударил гиганта ногой, свалив его навзничь. Затем бросился пробиваться через ошеломленную толпу с криком:
— Кит, беги!
Но вместо того чтобы бежать, разведчик нырнул в костер и что-то выхватил оттуда. Он вовремя повернулся, чтобы успеть сбить с ног солдата за мгновение до того, как его аркебуза выстрелила с адским грохотом. Свинцовая пуля размером почти с ядро вошла в песок в футе от бегущей Марго. Солдат бросился на Кита и сразу же был сбит с ног. Потом он взвыл и захрипел. В свете костра Малькольм уловил блеск кинжала.
Что может быть лучше айкидо и доброго кинжала?
Кто-то целил в спину Кита из арбалета.
Малькольм в прыжке лягнул его, сбив на песок, а сам припустил к Вратам.
— Кит! — орал он. — Они закрываются!
Когда Марго первой достигла Врат, они уже уменьшились до размера теннисного мяча. Кайнан еле сумел остановиться, чтобы не врезаться в девушку. И тут Врата с ревом расширились снова. Кайнан оглянулся назад и вскрикнул. Малькольм тоже оглянулся на бегу. Позади него Амаро остановился и аккуратно целился из арбалета в Марго. Малькольм никак не успевал погасить свою инерцию и развернуться, Кит тоже был далеко.
И тут Кайнан ринулся между арбалетчиком и девушкой. Размашистым ударом он сбил ее на землю. Звук спущенной стальной тетивы парализовал Малькольма. Кайнан вскрикнул и свалился на землю, как проткнутый воздушный шар. Стальная стрела толщиной с большой палец, предназначенная Марго, с чмоканьем прошила его насквозь.
Марго всхлипнула и склонилась над другом, пытаясь остановить ладонями кровь. Малькольм преодолел последний метр, отделяющий его от Врат.
— Пошла!
Он с ходу втолкнул ее во Врата. С хриплым воплем девушка упала на пол лавки Фила Джонса. Малькольм подхватил на руки раненого валлийца. Тот застонал и потерял сознание. Малькольм впрыгнул, споткнувшись о Марго и роняя Кайнана на бетонный пол. Марго взвыла от боли и выкарабкалась из-под него. Вскочил и Малькольм.
— Кит!
Разведчик уже подбегал к Вратам. Задохнувшись от отчаянного усилия, из последних сил нырнул вперед. Он свалился на Малькольма как раз в тот момент, когда Врата закрывались с ревом товарного поезда. Тут уж Малькольм не удержался и упал на твердый бетон. Кит злобно выругался и схватился за поврежденную в прыжке руку. Треск огня и густой едкий дым привели Малькольма в чувство. Один из тотемных столбов в лавке Фила Джонса загорелся от брошенного Китом факела. А из другого торчала короткая арбалетная стрела, вся в крови и кусочках плоти Кайнана.
И тут Врата закрылись, как будто их никогда и не было.
Глава 20
Через мгновение автоматически включилась система пожаротушения. Комната заполнилась густым облаком четыреххлористого углерода.
— Скорее! Уходим! — закричал Кит.
Они с Малькольмом бегом перенесли Кайнана в кабинет Фила Джонса. Марго бросилась к телефону вызывать «скорую помощь». По пути ей пришлось преодолеть препятствие в лице самого Фила Джонса. Тот поднял крик, что они погубили его мебель и интерьер, его бизнес и саму его жизнь. Поскольку он никак не замолкал, ей пришлось вытолкать его в его собственный демонстрационный зал. Последнее, что успел заметить Малькольм, — она стояла на нем.
В кабинете Кит сорвал с Кайнана рубаху и пытался остановить кровотечение, пережимая артерию. Малькольм стащил с себя шерстяную сутану и вырезал из нее широкую полосу.
— Вот, держи!
Они наложили повязку и продолжали пережимать артерию рукой. Кайнан застонал. Его веки вздрогнули и приоткрылись. Остекленевшим взглядом он с трудом поймал взгляд Кита:
— Мой господин… Я… умираю…
Слабым движением он стал искать руку Кита.
— Нет, — произнес Кит решительно. — Ты не умрешь, Кайнан Рис Гойер. Я не позволяю тебе умереть.
— Уф, — обессилено выдохнул Кайнан, и глаза его снова прикрылись. — Моя жизнь… принадлежит тебе…
Кит подумал, что, похоже, нашел самые подходящие слова. Возможно… Конечно, это только предположение… Но ведь Кайнан искренне верит, что его суверен способен творить чудеса! А вдруг благодаря своей вере он сможет выжить? Ну хотя бы до прибытия «скорой помощи»…
Вой сирены «скорой помощи» показался Малькольму самым желанным звуком с тех пор, как недавним африканским вечером он услышал рев открывающихся Врат. И через минуту в комнату влетела запыхавшаяся Рэчел Айзенштайн со своим напарником.
— Арбалетная стрела, — сообщил кратко Кит.
Рэчел споро и ловко взялась за дело, наложила тугие повязки, поставила капельницу и сделала противошоковый укол.
— Приготовьтесь к операции на грудной клетке, — произнесла она в радиотелефон. — Случай тяжелый!
— Вас поняли, готовим, — немедленно ответили из больницы.
Они осторожно уложили Кайнана на каталку и быстро, но аккуратно доставили его к машине.
Когда мужчины вернулись в пропахший дымом магазин, там воцарилась непривычная и какая-то гнетущая тишина. Кит тщательно вытирал лоб тыльной стороной окровавленной ладони. Малькольм прислонился к столу Фила и массировал ребра, которые болезненно ныли в том месте, где на них приземлился Кит в своем отчаянном последнем прыжке через Врата. Никто не решался прервать молчание.
Наконец начал Кит:
— Малькольм…
Гид поднял глаза. Знаменитый жесткий и бескомпромиссный взгляд Кита, который он использовал очень редко и которого боялись все, сейчас был направлен прямо на него. Малькольм мигнул. «Ну, ты ведь сам этого ждал».
— Ну, — спокойно предложил Кит, — давай рассказывай.
— Что ты хочешь от меня услышать, Кит? Я… конечно, я чувствую себя страшно виноватым, никогда еще так себя не чувствовал. Я обманул доверие друга… Мне нет оправданий, Кит. Поэтому я даже не стану их искать. Но ты знаешь, может, это звучит смешно и неуместно, но я был уверен, что ей перевалило за девятнадцать… а вовсе не семнадцать. И… и черт побери, эта упрямая маленькая идиотка что-то со мной сделала, не знаю…
Кит фыркнул.
Малькольм в растерянности переступил с ноги на ногу и снова прислонился к жесткому краю стола.
— Ты знаешь, она была обижена кем-то. Страшно обижена. Если я когда-нибудь узнаю, кто ее обидел, я прикончу его. Понимаешь, за всеми ее драками что-то стоит. Это не просто так. Не знаю что, но есть какая-то общая причина. Я видел это каждый раз… Первый раз в Лондоне, потом в Брайтоне. Затем в Риме… — Он чертыхнулся. — Мы оба были слегка под газом. А она так хорошо себя вела, и я был так горд ею, и потом…
— Хватит. — Кит поднял руку. — Пожалуйста. Малькольм замолчал. Затем продолжил еле слышно:
— Это, может быть, и не имеет для тебя значения, но у меня и в мыслях ничего такого не было. Кит, прости меня, черт побери! Я вовсе не собираюсь тебе обещать, что откажусь от моих чувств к ней. Но я страшно сожалею, кАк я все это сделал… Если только это может кого-то утешить… Ты знаешь, я прожил девять дней в настоящем аду, думая, что убил ее. — Он пытался найти еще какие-то слова, но лишь повторил то, что уже говорил: — Я виноват, Кит.
— И я тоже, — тихо вздохнул его бывший друг.
— Я… наверное, мне лучше уехать на другую станцию…
— Малькольм.
Гид запнулся, готовый выслушать любой упрек.
