– Ага, – кивнул Никола.
Мужики переглянулись и, тяжко вздохнув, начали разоблачаться…
26
К стольному граду ликвидаторы подкатили при полном параде. Денис с Лансом щеголяли в почти новых порках и косоворотках, Кэтран, прикусив губу, чтобы сдержать смех, теребила тонкую ткань сарафана, из-под которого выглядывали лапти, подаренные Матреной. В такие же лапти были обуты и ее друзья. Никола по их просьбе притормозил по дороге у ручья, дав ликвидаторам возможность отмыться от сажи, так что они, можно сказать, теперь сверкали чистотой и были готовы окунуться в столичную жизнь неведомого измерения, в которое их вышвырнул портал. Оказавшись в городе, друзья отпустили с миром Николу и начали озираться, соображая, что делать дальше.
– Ну и столица, – пробормотала Кэтран, вертя головой. – В моей империи в деревнях дома добротнее ставят.
– Это ты еще царского терема не видела. Да, живут небогато, зато народ здесь сердцем не очерствел, – обиделся Денис.
– А ну прочь с дороги, деревня!
Несшийся во весь опор молодчик в красном кафтане взмахнул плеткой, за нее же был пойман и сброшен на землю. Лошадь поскакала дальше уже без всадника.
– Как посмел на царского гонца руку поднять, смерд? – попытался вскочить на ноги добрый молодец и тут же заткнулся, схлопотав лаптем в челюсть.
Бурливший народ шарахнулся в разные стороны.
– Убили!!! – заголосила какая-то баба.
– А кто такой смерд? – спросил у Дениса Ланс, ломая кнутовище о колено.
– Сейчас стража навалится и тебе это отдельно объяснят, придурок, – прошипел Денис. – Валим отсюда!
– Где, кого убили?
Те, кто не был свидетелем щекочущего нервы зрелища, начали напирать на тех, кто стремился удрать с места происшествия, чтобы, не приведи Господи, не подумали на них, и около пострадавшего началось настоящее столпотворение.
– Ланс, ну чего встал?!! – надрывался Денис. – Уходим!
– Погоди, смотри, какие у него сапожки добротные, и кафтан тоже ничего. – Ланс шагнул было к лежавшему в пыли гонцу, но стажер схватил его – за шкирку, Кэтран – за руку и потащил их прочь, спеша унести ноги.
Они с трудом пробились сквозь мятущуюся толпу, нырнули в соседний проулок, и там Денис перешел на нормальный шаг.
– Так, делаем невинные рожи и спокойно топаем вперед, – скомандовал он. – Мы ни в чем не виноваты. Поняли? Мы мирные селяне, тупые, неграмотные крестьяне. Идем себе спокойно, смотрим по сторонам и любуемся столичными чудесами.
– Значит, говоришь, народ здесь сердцем не очерствел? – усмехнулась Кэтран.
– Конечно! – уверенно сказал стажер. – Народ, он такой, в сердцах и на вилы поднять может. А уж царь-батюшка, ежели что не по нем, так сразу голову долой! Что делать? Сатрапы, они все такие. А ты, придурок, – постучал костяшками пальцев Денис Ланса по голове, – на его слугу верного руку понял. Так что плаха… нет, виселица нам обеспечена, если поймают.
– Виселица? – возмутился Ланс.
– Извини, погорячился. Смердов здесь на кол сажают, – поправился стажер.
– Э, ты серьезно? – заволновалась Кэтран.
– Спрашиваешь!
– Тогда, может, нам где-нибудь укрыться? – Перспектива оказаться на колу Лансу тоже не понравилась.
– Замечательная идея. Именно это мы и сделаем. Вот здесь!
Денис подхватил под руки друзей и плавно завернул с ними в первый же попавшийся кабак, который он учуял еще издалека по характерному гулу голосов и запаху спиртного.
– Дэн, зараза, – прошипела ему на ухо Кэтран, – если ты примешь хоть один грамм…
– Катенька, родная, поверь мне, на Руси граммами не пьют. А это Русь, зуб даю. Да ты не волнуйся – к гномьей водке и сам не коснусь, и Лансу не позволю. Мы все-таки на работе. Все будет чинно, благородно, без эксцессов. Обещаю. Нам просто надо временно где-то укрыться и разобраться, что к чему.
Друзья вошли в полутемное помещение, огляделись. Посетителей здесь было пока немного, но гул стоял такой, словно кабак был забит до отказа. Все пили, чавкали, произносили шумные здравицы, кто-то заливисто смеялся, и что приятно, никто не обращал внимания на ликвидаторов, что устраивало Дениса от и до.
– Ой, а чего это они все такие… небритые? – тихо спросила Кэтран.
– Так здесь принято, – успокоил ее Денис.
Нащупав взглядом свободный стол возле окна, стажер потащил туда друзей, и не успели они усесться на широкой лавке, как к ним тут же подошел дородный кабатчик. Пухлый, плешивый и, как положено на Руси, очень бородатый. Несмотря на плешь, вид у него был внушительный.
– Чаво изволите? – прогудел кабатчик.
– Нам бы покушать, – сказала Кэтран.
– Это можно, – благодушно кивнул хозяин кабака, – щи есть из свининки домашней, каша гречневая с молочком есть, пироги с ягодами лесными, стерлядка…
– О! – округлил глаза Ланс. – А может, у вас и икра есть?
– Есть. Вам какую – красную или черную?
– И ту, и другую, – потер руки Ланс.
– А заморская, баклажанная есть? – ухмыльнулся Денис.
– Ты чё? С печки упал? Она ж бешеных денег стоит. Ента страсть токмо для царского стола предназначена.
– Ладно, обойдемся без изысков, – не стал напрягать кабатчика стажер. – Тогда тащи сюда самое лучшее, что у тебя есть, а там мы сами разберемся. Главное, не забудь квас и бражку на стол поставить.
Кабатчик окинул клиентов внимательным взглядом.
– А денежек у вас на самое лучшее хватит? – хмыкнул он.
– Еще и останется. – Стажер выудил из кармана золотой и небрежно кинул его кабатчику.
Кабатчик поймал монету на лету, попробовал ее на зуб и застыл с выпученными глазами.
– Настоящая… – выдохнул он.
– Естественно, – пожал плечами Денис.
– Сейчас… я сейчас… – Кабатчик запустил руку в карман, выгреб оттуда горку серебряных и медных монет, выложил их на стол. – Это сдача, – дрожащим голосом сообщил он, – ждите, сейчас все будет, боярин!
Сунув золотой в опустевший карман, кабатчик метнулся на кухню и зашумел там на половых, отдавая распоряжения.
– Кажется, золотишко здесь в особой цене, – хмыкнул Ланс. – Дэн, ты поосторожней монетки раскидывай. Кто знает, насколько мы тут застрянем?
– Ненадолго, – успокоила его Кэтран, глядя на сдачу. – Дэн, ты понимаешь, что это значит?
– Да это же серебро! – дошло и до Ланса.
Денис повертел между пальцами серебряную монетку.
– Это значит, что мы уже не в темных мирах. Поздравляю. Кэт, в тебе магия еще не проснулась? Только осторожней. Здесь нравы дикие. Сочтут за ведьму – вмиг на костре очутишься.
Девушка огляделась по сторонам и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, попытался вызвать фаербол. Между тонкими пальчиками мелькнула слабая искра и тут же пропала.
– Проблески есть, но, к сожалению, это пока все не то, – удрученно вздохнула она.
– Тем не менее мы уже гораздо ближе к свету. – Денис сгреб мелочь в карман и радостно потер руки. – Чую, дело идет к развязке.
Тут к ним подскочили половые, с грохотом пододвинули к их столу еще один стол, вдвое увеличив полезную площадь столешницы, накрыли ее белоснежной скатеркой и начали устанавливать на нее блюда с яствами. И чего на этих блюдах только не было: и жареный поросеночек, и гусь с яблоками, и огромная стерлядь, блюдо с которой заняло чуть не четверть стола, огурчики соленые, помидорчики моченые, пироги с самой разнообразной начинкой, еще какие-то незнакомые лакомства, и, разумеется, икра красная и икра черная в огромных мисках, из которых торчали деревянные ложки. Между блюдами стояли кувшины, источающие изумительные ароматы.
– Это что такое? – уставился на нежданное изобилие Ланс.
– Почки заячьи верченые, головки щучьи с чесноком, – начал перечислять сияющий трактирщик, – икра черная, икра красная…
– У нас обычно икру намазывают на хлеб с маслом, – пробормотала Кэтран.
– А у нас это делают так, – засмеялся Денис, зачерпнул полную ложку икры и отправил ее себе в рот. – Налетай, братва, подешевело! – прошамкал он. – А ты пока свободен, – кивнул он кабатчику, – потребуешься, позовем.
Кабатчик дал знак половым и поспешил удалиться вместе с обслуживающим персоналом. Оголодавшие за эти беспокойные сутки ликвидаторы начали торопливо насыщаться. Денис, предварительно обнюхав кувшины, наполнил глиняную кружку Кэтран квасом, а себе и Лансу плеснул бражки.
– Надеюсь, не спиртное? – строго спросила Кэтран.
– Да ты что! Катюха! – возмутился Денис. – Здесь все по уму. У тебя квас, у нас бражка.
– А бражка – это что? – потребовала пояснений принцесса.
– Ну… это что-то типа кваса, только для мужчин. Для женщин квас, для мужиков бражка, – пояснил стажер и поспешил опорожнить свою кружку, пока не отняли.
