– Как ты со своей репутацией вообще ее получил?
– Сам до сих пор удивляюсь. «Терра» в Эйндховене среди заключенных какие-то тесты устраивала, вот я и прошел их. Мне и досрочное освобождение только по этой причине организовали. Взяли, так сказать, на поруки.
– А что за тесты?
– Хоть убей, не помню. Всех претендентов сначала в гипнотический сон погружали и только потом тестировали... Так вот, пересеклись мы, значит, с Танталом и Пираньей после моего освобождения, хотя меня и не тянуло с ними встречаться. Но я им много чем обязан был. Не раз они мне в свое время репутацию отбеливали: документы фальшивые изготавливали, мои электронные досье в Интерполе уничтожали и все такое. Короче, долги надо было отдавать. Как – я тогда еще понятия не имел, но быстро осваивался на новой службе, и вся ее изнанка была у меня перед глазами. Ребята согласились подождать, пока я обдумаю стратегию, в обмен на какой-нибудь мелкий секрет. Вот я и подарил им доступ к досье игровых дублей...
– Эй, да ты, похоже, совсем пьян! – воскликнул я. – Не понимаешь, чем рискуешь, признаваясь мне в таких вещах? А если я сдам тебя администрации?
– Не сдашь, – уверенно заявил Тенебросо. – Могу поспорить. У тебя, как и у меня, есть принципы, которые этим ублюдкам из «Терра» никогда не понять! И если я попрошу тебя держать язык за зубами, ты так и поступишь, разве нет? Более того, думаю, мне и просить тебя об этом не нужно.
Я примолк, не став ни подтверждать, ни отрицать это заявление. Гвидо был моим другом, но рассказывать ему о пьяных откровениях нашего врага я все равно не собирался. Да и какого, к чертовой матери, врага? Получалось, что обычного коллеги, который втихую проворачивал свои темные делишки и в итоге попался с поличным. Хочет теперь излить душу? Так и быть, пусть изливает, раз считает, что я для него достойный исповедник.
Васкес довольно ухмыльнулся, видимо, приняв мое молчание за знак согласия, после чего продолжил:
– Башня Забвения стала главным делом моей жизни, высшей точкой полета фантазии. Для меня моя башня – что «Сикстинская капелла» для Микеланджело. Даже не будь я обязан этой парочке крэкеров, я и без них сотворил бы свой шедевр. По сути, я открыл в симулайфе параллельную реальность. Тебе доводилось видеть специальные картины, на которых при долгом созерцании проявляется второе изображение? Так и у меня. Башня Забвения была тем самым скрытым рисунком, увидеть который ты мог лишь после того, как кто-либо посвященный указывал тебе на него. А коварство моей «картины» заключалось в следующем: увидев второе изображение, ты полностью сосредоточивался на нем и был уже не в силах воспринимать первое. Я обучил Тантала и Пиранью, как входить в башню Забвения и возвращаться обратно, переключая внимание между «изображениями». Однако у башни имелся еще один выход, о котором я не подозревал. Но выходом этим удалось воспользоваться только тебе, Проповедник, верный слуга Баланса, чье игровое досье обладало резервными копиями.
– Зачем вам вообще понадобилось брать в заложники меня и Анабель Мэддок? – недоуменно спросил я, вздрогнув и выглянув на улицу, откуда опять раздались шум и выстрелы. Штурм моего укрытия мог произойти с минуты на минуту, даже несмотря на то, что Тенебросо вроде бы прикончил бегущего за подмогой гонца Мстителей. Но снайперы стреляли не по нам. Несколько очумелых локос двигались по улице, и Мстители не отказали себе в удовольствии перещелкать их сверху по одному. Уже через минуту стрельба у лавки стихла, давая возможность вновь слышать канонаду, доносившуюся из других районов столицы.
– В последние пару лет я практически отдал наш бизнес на откуп Танталу и Пиранье. Терра Нубладо процветала и развивалась, и мне стало некогда отвлекаться на мелкий побочный бизнес, – пояснил гость. – У крэкеров все шло настолько гладко, что в конце концов они попросту ошалели от легких денег и потеряли нюх. Я понятия не имел, в каком дубле расхаживает по Терра Нубладо Анабель Мэддок, но тебя-то, Шульц, я превосходно знал. Однако зажравшиеся крэкеры поленились проконсультироваться у меня, можно ли брать в заложники Проповедника или нет. Они, глупцы, считали тебя игроком-маньяком, который ради своего драгоценного дубля за ценой не постоит. Из-за этой самонадеянности и погорели.
Тенебросо примолк, потом целую минуту тупо пялился в одну точку, после чего поморщился и передернул плечами. То, чем он занимался сейчас в реальности, было понятно и без вопросов.
– Как же неудобно пить, когда у тебя на голове надета эта штуковина – нейрокомплекс... – посетовал он. – Чуть фляжку мимо рта не пронес. Даже занюхать нельзя – обоняние-то заблокировано. Вкусовые рецепторы, правда, тоже, но глотку дерет, и ладно... Хорошее виски. Жаль, не могу тебя угостить.
– Неужели тебя никто не контролирует? – полюбопытствовал я. – Не боишься, что будут неприятности?
– Попробовал бы кто без спроса войти ко мне в апартаменты! – заносчиво ответил Мануэль Васкес. – Даже Чарльз Адамс – председатель совета директоров корпорации, и тот не имеет права беспокоить меня на службе. У меня в апартаментах спокойнее и тише, чем в лаборатории точных измерений. Хотя не исключаю, что «Терра» уже понатыкала здесь всяких следящих устройств. Особенно после всего случившегося... Ты только подумай, они стали мне угрожать! Знают же прекрасно, что будет, если вывести меня из себя, а сами такое вытворяют! Я и без того был расстроен по поводу башни, а тут еще Мэддок и Адамс со своими претензиями... Я сразу смекнул: раз эти господа настолько осмелели, значит, не все так просто. Васкес не кретин! Они просто решили спровадить меня в отставку! А это значит, конец моему миру! Мы с тобой, Шульц, живем в последние дни гребаной Помпеи! Скоро в Терра Нубладо наступит полный Армагеддон, я тебе отвечаю! Все ублюдки-игроки переселят свои поганые души в райскую Терра Олимпия, а нам с тобой суждено кануть в безвестности. Мне – в отставку, пропивать заработанное. А тебе и вовсе в никуда!
– Что значит – в никуда? – оскорбился я. – Хочешь сказать, что я не заслужил себе теплого местечка под райским солнышком?
– Ты как никто другой заслужил себе право на райскую жизнь! – с жаром уверил меня Тенебросо. Похоже, в реальности его порядком развезло от выпитого. – Но этот чистоплюй Морган Платт, этот проклятый Гамма-креатор, таких, как мы с тобой, даже за людей не считает! Ты бы видел его рожу, когда однажды я попросился погулять по его Терра Олимпии! Позеленел, ногами затопал, заорал: «Никогда, слышите – никогда! – вы, сеньор Васкес, не будете топтать своими тюремными башмаками мои хрустальные грезы!» – и дальше в том же духе. Платт – полный шизофреник, поверь мне. Но псих с такими гениальными фантазиями, какие мне и под ЛСД не пригрезятся. Гамма-креатору тоже известно, какие башмаки ты, Шульц, носил в реальности. Неужто полагаешь, «Терра» позволит этому чокнутому гению впасть в депрессию из-за того, что ты начнешь разгуливать по его миру? Если «Терра» вдруг придется выбирать, чьей жизнью пожертвовать – Проповедника или Гамма-креатора, – лично я не дам за твою и ломаного цента...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
