Речь Мануэля Васкеса больше походила на пьяный бред, но, как гласила народная мудрость: что у трезвого в голове, то у пьяного на языке. Несмотря на то, что язык Тенебросо уже сильно заплетался, я не воспринял прогноз Бета-креатора касательно моей судьбы как шутку. И пусть прогноз этот не сулил мне ничего хорошего, я не собирался кусать локти из-за того, что в реальности с меня снимут нейрокомплекс и снова погрузят в коматозный сон. Разве только...
Анабель Мэддок. Девушка, которая, подобно мне, обрела в симулайфе полноценную жизнь. Только здесь мы с ней чувствовали себя настоящими людьми. Может быть, именно это обстоятельство и роднило наши души? И осознание того, что, вероятно, вскоре нам придется распрощаться, было весьма болезненным.
Странное и незнакомое ощущение – предчувствие близкого расставания. Даже когда Арсений Белкин покидал Россию, он не испытывал ничего подобного. Тогда я был убежден, что начинаю новую жизнь, ради которой следовало начисто порвать с прошлым. Даже с той его частью, вырвать которую из сердца было не так-то легко. Но я вырвал. Решительно, с болью и кровью, как вырывают при необходимости пассатижами больной зуб. Оставил на причале прошлого все: близких, бывших друзей, родные края. Теперь я понимал, почему без проблем пережил это. Не деньги, лежащие на моем счету в швейцарском банке, и не заманчивые перспективы на будущее были тому причиной. Просто в душе, где-то на подсознательном уровне, я чувствовал, что непременно вернусь домой. Через десять, через двадцать лет, но вернусь. Вероятно, совсем другим человеком – повзрослевшим, солидным, с чистой репутацией, отмытой годами честной жизни... В общем, таким, какому будет уже гораздо проще заслужить прощение. Я почему-то верил, что родители обязательно доживут до этого знаменательного события.
Сегодня, после всего сказанного Тенебросо, во мне присутствовала иная уверенность. Учитывая годы, проведенные мной без движения на больничной койке, было несложно предсказать, сколько времени я еще протяну. Удивительно, что я вообще дожил в своем полумертвом состоянии до пятидесяти пяти лет. И потому угрожающее мне отключение от симулайфа я рассматривал как собственную смерть. Теперь уже самую что ни на есть настоящую. Единственное, что утешало, – смерть намечалась безболезненной, а такая «привилегия» выпадала не каждому неизлечимому больному. Как и Терра Нубладо, я доживал свои последние дни, и вскоре нам обоим предстояло кануть в небытие.
Что ж, пусть хотя бы эти последние дни я проведу вместе с Анабель. Не следует рассказывать ей о встрече с Тенебросо и его мрачных прогнозах. Так будет проще, когда настанет момент расставания. А он все равно настанет рано или поздно, независимо от того, прав окажется Бета-креатор или нет.
«Помни о смерти»... До недавнего времени я прекрасно помнил о прошлой смерти, но редко задумывался о будущей, поскольку жил по принципу «двум смертям не бывать...». Оказывается, я ошибался. В моем случае эта утешительная присказка должна была звучать так: «Больше двух смертей не бывать...» Правда, в отличие от первого варианта, второй меня уже не утешал...
– ...Только я был в Терра Нубладо твоим другом! Да что там другом – самым настоящим братом! – продолжал Мануэль Васкес, в очередной раз выдержав паузу, в ходе которой, похоже, снова принял на грудь. Речь изрядно захмелевшего Бета-креатора стала сбивчивой и эмоциональной. – Благодаря мне ты коптил здесь небо все эти годы! Я знал, что ты за тип, еще до того, как «Терра» выпустила тебя в мой симулайф. Но ведь не закричал же: «Эй, ублюдок, ты недостоин топтать мои грезы!» Наоборот, я разделил их с тобой по-братски и даже гордился тем, что Проповедник Шульц принадлежит к нашему роду-племени! Пусть тебе и приходилось фактически подчищать за мной грязь. Однако, несмотря на это, ты стал в моем мире великим человеком! Тебя боялись и уважали, как наверняка не боялись и не уважали при жизни! Я был богом Терра Нубладо, а ты – моим избранным! Я и ты – соль этого мира, и никакая гребаная «Терра» не сможет принизить наше достоинство! И сегодня о нас с тобой вытирают ноги – вот она, благодарность за то, что мы заработали для этих мерзавцев миллионы! Да и плевать нам на них! Главное, наш мир будут помнить. Он был по-настоящему реален, не чета сопливой сказочке Моргана Платта, которая, я надеюсь, осточертеет всем уже через полгода. И когда это случится, тогда-то наш труд и оценят по достоинству. Только поздно окажется, поскольку ни Васкеса, ни Шульца уже не будет в той поганой реальности, где правят такие поганые законы! Мы с тобой уйдем в историю вместе с Терра Нубладо, и о нас сложат легенды! Вот за это я, пожалуй, и выпью напоследок! Но сначала я хочу, чтобы ты сказал мне спасибо! За все хорошее, что ты видел в моем мире. Просто спасибо – большего мне от тебя не надо... А?! Что там за вопли? Кого это, черт побери, сюда несет? Что за мерзавцы не дают мне спокойно поговорить с хорошим человеком!..
Снаружи раздавался гомон и топот множества ног – направлявшаяся сюда компания торопилась. Выглянув в окно, я увидел, как из-за поворота улицы показался крупный отряд возбужденных скитальцев. Знакомых среди них не обнаружилось, так что к нам приближались явно не вояки Квинта. Окончательное подтверждение этому я получил, когда глянул вверх – туда, где на крышах прятались снайперы. Оба стрелка, скрывавшиеся до сей поры за печными трубами, теперь стояли в полный рост и приветливо размахивали руками приближавшимся скитальцам.
Альянс Мстителей, похоже, заранее праздновал победу. Моя бывшая «паства» двигалась будто не на штурм, а на народное гулянье, разве что без песен и танцев. Да, теперь они могли позволить себе такую открытую демонстрацию силы. Мертвого льва, как известно, даже зайцы пинают. И пусть лев пока подавал признаки жизни, при таком количестве разъяренных зайцев это уже не имело значения.
Отправляться на заблокированную локос точку «Феникс» мне не хотелось и раньше, а теперь и подавно. Мне еще было что терять в этом мире, и прощаться с ним без борьбы я не собирался.
– Я обязательно скажу тебе спасибо, Мануэль, – пообещал я Тенебросо, – если ты окажешь мне последнюю услугу. Помоги выйти отсюда. Неподалеку меня ждет девушка, которой я много чем обязан, и мне нужно во что бы то ни стало вернуться к ней. Задержи этих ненормальных хотя бы на пару минут, и я буду благодарен тебе всю оставшуюся жизнь.
– Эта девушка – Анабель Мэддок, та самая неукротимая Кассандра? – понимающе подмигнул Бета-креатор влажным хмельным глазом.
– Верно, – не стал скрывать я. – Если бы не твоя башня Забвения, мы бы, вероятно, никогда с Кассандрой не встретились. Как видишь, даже в плохом отыскалось что-то хорошее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
