— где-то может появится новый влиятельный лидер или даже несколько, как произошло в Польше с Валенсой или Ландсбергисом в Литве, и они начнут делать историю;
— вожди реакции, в союзе с Горбачёвым или без него, могут прийти к выводу о том, что у них остался последний шанс, и они начнут действовать под флагом защиты законности и правопорядка.
5. Из всех возможных вариантов взрывного развития событий особенно роковой оказалась бы попытка реставрировать открытую диктатуру, ибо это сопровождалось бы стремлением к отказу от только что обретённых свобод и неизбежной долговременной дестабилизации обстановки. К сожалению, подготовка к введению диктаторского правления уже началась в двух направлениях:
5.1. Горбачёв может не желать такого поворота событий, но сам увеличивает вероятность серией своих персональных назначений, своим отчуждением от реформаторов и соответственно поиском опоры у традиционалистов, которых он тем самым усиливает, а также своими попытками править посредством указов, которые не работают, зато подбрасывают мысль о введении диктатуры для их реализации.
5.2. Более угрожающим представляется, что верхушка армии, МВД и КГБ осуществляет приготовления для широкого использования силы в политической жизни:
а) выступлениями, статьями и заявлениями их многочисленных руководителей закладывается соответствующий психологический фундамент. Крючков осудил иностранное вмешательство и утверждал, что содействие военных в ряде случаев необходимо для восстановления внутреннего порядка. Ахромеев потребовал сильной руки. Язов дал публичные указания, позволяющие в случае надобности применять огнестрельное оружие для защиты военных объектов и памятников; признав, что командир Вильнюсского гарнизона действовал неподобающим образом, он отказался привлечь его к дисциплинарной ответственности за убийство невиновных гражданских лиц. Командующий сухопутными войсками Варенников на заседании Верховного Совета потребовал более жёсткой политики в прибалтийских республиках, а ряд военачальников обращался к Горбачёву с петициями в пользу крутых мер либо требовал этого на массовых митингах.
б) Коммунистическая партия с санкции Горбачёва делает всё возможное для удержания своей ведущей и направляющей роли в Вооружённых Силах, обновляя свой фасад при сохранении структур Главного политического управления. На всеармейском уровне и ниже проводились партийные конференции, призванные институционализировать новые структуры. Они также почти наверняка использовались для пропаганды идеи сохранения любой ценой централизованного Союза.
Уже не первый день идёт кампания за отставку или как минимум смещение ключевых постов демократически настроенных офицеров <…>
Развёртывание в Москве 28 марта примерно 550 тыс. солдат и офицеров вооружённых сил и внутренних войск с участием КГБ прошло чётко и организованно, и это свидетельствует о том, что командная структура для проведения таких операций уже создана.
Возможно, именно совокупность этих психологических и организационных приготовлений к использованию силы побудила Шеварднадзе повторно предостеречь о «грядущей диктатуре».
6. Реакционеры всё же преступят к действию — с Горбачёвым или без него, — их первой мишенью на этот раз станут Борис Ельцин и российские демократы.
Ельцин — единственный лидер, пользующийся массовой симпатией и поддержкой как в своей собственной республике и, что важнее всего, — на Украине.
Те, кто хочет сохранить управляемый из центра Союз, понимают, что не добьются своего, если Россия ускользнёт из-под их контроля.
7. Любая попытка восстановления открытой диктатуры начнётся в Москве с ареста или убийства Ельцина и других демократических лидеров, таких как мэр Попов и его заместитель Станкевич, захвата всех средств массовой информации и восстановления цензуры при одновременном запрете собраний, подкрепляемым демонстрацией силы устрашения. Будет создан Комитет национального спасения — возможно под не менее одиозным именем, — который объявит о своём намерении спасти Отечество посредством суровых, но временных мер, призванных проложить путь демократии и экономическим реформам.
8. Долговременные перспективы такого предприятия невелики и даже их кратковременный успех далеко не гарантирован; число воинских подразделений, на которые можно положиться при проведении репрессий, ограничено. Будет трудно сохранить сплочённость участвующих в акции сил, если, что вполне вероятно, демократы откажутся безропотно отступить. Любая акция против Ельцина искрой всколыхнёт активность в других местах, и тогда силы госбезопасности и армии окажутся слишком растянуты при попытке установить контроль над другими российскими городами.
9. Даже если путч в России удастся, ряд других республик воспользуется неразберихой в собственных целях. Если путч не провалится немедленно, предпринятая попытка восстановить авторитаризм потерпит неудачу спустя несколько лет. Его предполагаемым лидерам недостаёт какой-либо конструктивной программы, кроме того, у них не окажется в распоряжении ни экономических ресурсов, ни политической смётки, необходимой для установления диктатуры. Скорее всего, повторится опыт введения военного положения в Польше с дополнительным элементом в виде отделения республик, но почти наверняка с большим кровопролитием и большим экономическим ущербом.
10. Даже путч, скорее всего, не сможет предотвратить выход плюралистических сил на доминирующие позиции уже до конца этого десятилетия. Эти силы притупляют натиск центра и укрепляются у региональных рычагов власти, в то время как силы традиционалистов, всё ещё контролирующие правительство и центральные учреждения, всё более дискредитируют себя из-за отсутствия у них жизнеспособной, устремлённой в будущее программы <…>
11. Такой медленный прогресс плюралистических сил, однако, ставит их на несколько лет перед угрозой путча и разочарования общественности в них из-за способности добиться быстрых улучшений. Понимая это, они, по всей вероятности, должны усилить натиск для достижения прорыва, подразумевающего в первую очередь подписание Союзного Договора, дающего республикам весомое слово в определении политики центра. Возможно, это им удастся. Даже сам Горбачёв ещё окончательно не потерян для их дела. Столкнувшись лицом к лицу с выбором: перейти окончательно и бесповоротно в лагерь традиционалистов, ненавидящих его и не разделяющих его предубеждение против использования неприкрытой силы, или снова связать себя с реформаторами, он всё ещё может избрать второй путь. Несмотря на всю политику оборонительных репрессий, центральная власть в то же самое время терпит или даже инициирует некоторые меры, которые могут создать основу реформаторских усилий.
Принят ряд законов, необходимых для формирования рыночной системы.
Референт Горбачёва, Шахназаров, и Ельцин имели беседу о желательности проведения общенационального «круглого стола», хотя декларированные ими цели сильно разнятся.
Союзное и российское правительства так или иначе формируют, хотя и чрезвычайно медленно, механизм урегулирования разногласий и разделения обязанностей по отношению к вооружённым силам и КГБ, в первую очередь через возглавляемый генерал-полковником Кобецом российский Комитет по обороне и безопасности.
Аналогичным образом была создана объединённая коллегия республиканских министров иностранных дел под председательством министра
