под защитой круга повозок, вооруженных пушками. Там они ждали появления
арманьяков.
Через четыре часа Иоанн Бесстрашный решил не рисковать сражением с уменьшенным числом войск. Он получил известие, что графы Арундел и Уорик накануне прибыли в Кале и решил отступить на север, объединиться с ними и начать все сначала. После полудня он поспешно оставил свой лагерь и двинулся на север вслед за фламандцами. Первые отряды арманьякского авангарда прибыли на место как раз вовремя, чтобы разграбить покинутый лагерь, когда бургиньоны уходили. Остальные командиры арманьяков все еще находились в нескольких милях от лагеря и спорили о том, стоит ли атаковать или нет. Если бы они двигались быстрее или у них была бы лучшая разведка, они могли бы настичь отступающих бургиньонов и одержать решающую победу. А так Иоанн Бесстрашный потерпел серьезное стратегическое поражение и унизительную потерю лица. Далее арманьяки решили нанести удар по Парижу, пока враг деморализован. Они даже надеялись, что ворота столицы могут быть открыты для них без боя. 1 октября они переправились через Уазу по импровизированному деревянному мосту в Вербери, недалеко от Компьеня, и направились к столице[353].
Герцог Бургундский оставил свою армию, расположившуюся лагерем у Соммы в Пероне, и прибыл в Аррас 2 октября 1411 года, чтобы встретить своих английских союзников. На следующий день он встретился с двумя английскими графами в своих покоях в аббатстве Сен-Вааст. Вскоре к ним присоединились епископ Чичеле и его коллеги-послы. Первой задачей англичан было договориться об условиях оказания поддержки герцогу. Но они быстро обнаружили, что, несмотря на отчаянное положение Иоанна, у них не чем было с ним торговаться. У послов были сумки, полные назначений, верительных грамот и инструкций. Но герцог не был заинтересован в политическом соглашении с Англией, которое могло только дискредитировать его во Франции. Ему просто нужны были их услуги в качестве наемников. Иоанн был готов хорошо им заплатить: больше, чем платил своим людям, и в два раза больше, чем стандартные ставки в английских королевских армиях. В конце концов, это была единственная сделка, которую можно было заключить. Но даже это было расценено во Франции как измена. Арманьяки с возмущением осуждали союз своих противников со старым врагом, людьми, которые "в течение шестидесяти лет покидали свои острова на краю света, чтобы наброситься на Францию, как рой насекомых". Они распространили информацию о том, что Иоанн Бесстрашный обещал принести оммаж Генриху IV за Фландрию, уступить Нормандию и отвоеванные провинции Аквитании. Утверждалось даже, что он сдал англичанам четыре порта западной Фландрии в качестве гарантии выполнения этого обещания. Герцог ответил манифестом, разосланным по главным городам, в котором заявил, что наемники нужны ему для восстановления мира в королевстве. Его пропагандисты указывали на то, что арманьяки сами пытались заключить с англичанами именно такую сделку, в которой они обвиняли его[354].
Около полуночи 3 октября 1411 года первые арманьякские отряды прибыли к стенам Парижа. Когда герцог Орлеанский и его союзники подошли на следующее утро, они обнаружили, что ворота надежно закрыты и охраняются. Отступление герцога из Мондидье ничуть не поколебало верности ему парижан. Как только об этом пришло известие, в ратуше Отель-де-Виль на Гревской площади состоялось общее собрание ведущих горожан. Они решили защищать свой город до последнего человека. Прево призвал всех взрослых мужчин быть готовыми к бою. Улицы заполнились людьми, одетыми в синие шапероны и туники, с нашитыми сзади и спереди крестами Святого Андрея. Оборона столицы и ее окрестностей находилась в руках лейтенанта герцога Бургундского в столице Валерана, графа Сен-Поля, и его главного военного лейтенанта Ангеррана де Бурнонвиля, мрачного профессионального солдата из Пикардии, которого Иоанн назначил воспитателем и телохранителем Дофина. В их распоряжении было около 1.600 латников и 700 лучников, а также корпус из примерно 800 горожан-ополченцев. Эти цифры были почти удвоены, когда Филипп граф Неверский прибыл в Париж в начале октября. Вместе с обычными боевыми слугами и обслуживающим персоналом в Париже должно было находиться не менее 8.000 солдат. Кроме того, в Сен-Дени находился большой бургундский гарнизон: 500 латников и 150 лучников под командованием союзника Иоанна Бесстрашного Жана де Шалона, принца Оранского. Более мелкие гарнизоны удерживали Санлис и все города с мостами на Сене между Мантом и Монтеро. Все неохраняемые переправы через реку были уничтожены. Быстро стало ясно, что между двумя сторонами нет никакой возможности договориться, так как защитники Парижа были слишком уверены в своих силах. Когда вожди арманьяков послали в город двух герольдов с письмом, прося аудиенции у короля и Дофина, они были приняты Пьером де Эссаром, теперь восстановленным в должности прево, с угрозами и оскорблениями. Он сказал герольдам, что их обезглавят, если они попытаются доставить подобное послание еще раз[355].
Арманьяки разбили свой лагерь среди виноградников на холме Монмартр. Их положение было непростым. Большой густонаселенный город, наполненный профессиональными солдатами и бдительными горожанами, практически невозможно было взять штурмом. Только голод мог заставить парижан переменить мнение. Но для этого нужно было время, а времени у арманьяков было в обрез. Им нужно было сломить сопротивление Парижа до того, как Иоанн Бесстрашный подойдет с севера. Не имея доступа к государственным ресурсам, арманьяки также испытывали нехватку денег. По мере накопления задолженностей росло беспокойство по поводу их готовности придерживаться намеченного курса. Карл Орлеанский продавал драгоценности и столовую посуду, чтобы удержать своих солдат от дезертирства. Английский контингент на службе арманьяков, включая всех их лучников, уже ушел. Их предводитель Уолтер Клиффорд отказался сражаться против соотечественников, узнав, что графы Арундел и Уорик находятся на другой стороне. По мере того как осень переходила в зиму, ситуация со снабжением становилась все более сложной. Начались ливни, превращавшие землю в море грязи, замедляя передвижение людей и припасов. Бургиньонские гарнизоны в Сен-Дени и Санлисе, а также в городах на Сене препятствовали подвозу продовольствия из далека. Клинье де Бребан был назначен ответственным за обеспечение снабжения арманьякской армии. Он выполнял свою трудную задачу с жестокой основательностью. Тяжеловооруженные отряды фуражиров захватывали припасы в Валуа и Суассоне. Сопротивление крестьян подавлялось огнем и резней. Карательные рейды были направлены против основных центров местного сопротивления. Многих жителей забирали для получения выкупа или оставляли умирать с голоду. Крестьяне, в свою очередь, бросали свои поселения и прятались в лесах, откуда устраивали засады на фуражиров и перерезали глотки отставшим солдатам.
Некоторое время моральный дух арманьякской армии сохранялся, несмотря на трудности. В ее рядах служили бывшие друзья и клиенты Людовика Орлеанского. Их энтузиазм поддерживался возмущением несправедливостью мира, в котором
