Что касается понятия деловой репутации, то она связывается в текстах права прежде всего с предпринимательской деятельностью и определяется А. Эрделевским как «сопровождающееся положительной оценкой общества отражение деловых качеств лица в общественном сознании». Строго говоря, деловая репутация может быть и отрицательной, но, как правило, это сочетание употребляется в положительном смысле: ср. «защита деловой репутации».
Понятие престижа или морального престижа законодателем вообще не употребляется и встречается только в юридической литературе. Это оценка данного лица общественным мнением с точки зрения его социальной роли, социального статуса, социального влияния. Поэтому престиж может быть более или менее высоким, но не имеет качественной оценки. Сочетание же «моральный престиж» внутренне противоречиво: прилагательное «моральный», казалось бы, относится к личности человека, а существительное «престиж» – бесспорно только к его оценке общественным мнением.
Что такое «доброе имя» человека – термин, впервые употребленный в тексте нового ГК РФ, – остается пока совершенно непонятным. Видимо, этот термин синонимичен репутации (в общем смысле) и, следовательно, понятие доброго имени подчинено понятию чести.
Одним словом, все эти три понятия не определены законодателем и пока не вносят ничего содержательно или процессуально нового.
Что такое клевета?
Ответ УК РФ следующий: это «распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию». Следовательно, понятие клеветы включает три признака: а) унижение (опорочение) чести и достоинства или подрыв репутации, б) умышленность этого деяния, в) ложность распространяемых сведений.
Таким образом, клевета – такое унижение чести и достоинства (или унижение чести и умаление достоинства), которое связано с умышленной ложью, но совершенно не обязательно предполагает неприличную форму (в отличие от оскорбления – см. ниже).
Попытаемся несколько подробнее разобраться в определении клеветы, данном УК РФ. Здесь есть две неясности.
Во-первых, что такое «заведомо ложные» сведения (формулировка перешла в новый УК из старого)? По-видимому (так трактует это выражение Комментарий к УК РФ), имеется в виду осведомленность распространителя клеветнических сведений об их ложности. Но точное определение законодатель не дает.
Во-вторых, что такое «порочащие» сведения и как они соотнесены с унижением чести и достоинства? В подзаконном акте – Постановлении Пленума ВС РФ от 18.02.92 – есть определение порочащих сведений: «не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов,…которые (утверждения. – Авт.) умаляют честь и достоинство гражданина либо деловую репутацию гражданина или юридического лица».
Значит, налицо три признака порочащих сведений: а) направленность на унижение (умаление) чести и достоинства либо деловой репутации, б) характер сведений (нарушение законодательства или общепринятых моральных принципов), в) ложность этих сведений. Если по признакам б) и в) сведения легко квалифицировать как порочащие, то основной признак – а) – возвращает нас к оставшемуся неопределенным понятию унижения чести и достоинства.
Порочащие сведения и позорящие сведения – это одно и то же?
Нет, не одно и то же, хотя кое-где в юридической литературе они отождествляются. Позорящие сведения, как и порочащие, направлены на унижение чести и достоинства. Но, в отличие от порочащих, у них нет признака ложности.
Что такое вообще сведения?
Сведения – это тексты, содержащие описание (и оценку) тех или иных событий или их отдельных компонентов. Они могут быть фактологическими и оценочными, истинными и ложными и т. д.
Что такое оскорбление?
Согласно ст. 130 УК РФ, это «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме». Здесь присутствуют два признака: а) направленность на унижение чести и достоинства и б) неприличная форма. Строго говоря, предполагается еще один признак, в тексте статьи прямо не указанный – это в) умышленный характер деяния. Правдивость (истинность) или ложность сведений, распространяемых при оскорблении, значения не имеет.
Как мы видели выше, понятие унижения чести и достоинства субъективно и юридически точно не определимо. Трудно, хотя и возможно установить умышленность оскорбления. И наконец, столь же туманно, как мы увидим далее, понятие «неприличной формы». Получается неопределенность если не в кубе, то в квадрате.
Что понимается под «неприличной формой»?
Если бы кто-нибудь знал, что надо понимать под этим выражением! Законодатель никаких определений не дает. А Комментарий к УК РФ – лучше бы не давал. Вот что он говорит: «Неприличная форма дискредитации потерпевшего означает, что отрицательная оценка его личности дается в явно циничной, а потому резко противоречащей принятой в обществе манере общения между людьми. Это прежде всего нецензурные выражения, сравнение с одиозными историческими и литературными персонажами».
Циничный – синоним непристойного или неприличного с той только разницей, что непристойность не предполагает умышленности, а цинизм предполагает. Что такое «явно циничная» манера – остается тайной. Что вкладывается в понятие «принятой в обществе манеры общения между людьми» – еще менее ясно (см. главу 4).
Нецензурные выражения – опять-таки синоним непристойной формы, т. е. они дают отрицательную оценку личности потерпевшего через употребление слов и выражений с определенной семантикой, считающихся неуместными в большинстве ситуаций общения. Кстати, а если эти слова и выражения употреблялись, а отрицательная оценка личности при этом не давалась – этакие дружеские ласковые матюки (см. в главе 4 о функциях мата или обсценной лексики)? Одиозный, по словарю С. И. Ожегова, – это «вызывающий крайне отрицательное отношение к себе, крайне неприятный». Но вызывающий отношение у кого? Гитлер – одиозная фигура? Несомненно. Но, по-видимому, не для Президента Беларуси.
Таким образом, ни одно из приведенных здесь выражений не может быть определено – или, по крайней мере, не определено – сколько-нибудь объективно. Начиная с дискредитации, по всей вероятности, здесь полностью синонимичной унижению чести и достоинства.
Что такое моральный вред?
Согласно ст. 151 ГК РФ, это «физические или нравственные страдания, которые претерпевает гражданин в результате нарушений или посягательств на его права». В число этих страданий входят (Постановление Пленума ВС РФ от 20.12.94) «страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на… нематериальные блага (…достоинство личности, деловая репутация…)…Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с… распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина…».
Все эти нравственные страдания и нравственные переживания неуловимы, доказать следственным или судебным путем наступление морального вреда, кроме отдельных случаев, невозможно. Так же неопределенна связь упомянутых нравственных переживаний с унижением чести и достоинства – не говоря уже о неопределенности самого понятия унижения чести и достоинства. Поэтому единственный правовой выход – говорить не о наступившем, а о возможном моральном вреде. Соответственно и компенсация морального вреда должна производиться по логике возможного, а не наступившего вреда. Скажем, невозможно установить, действительно ли потерпевший испытывал унижение, раздражение или отчаяние в результате незаконного увольнения с работы, а если мы знаем, что он был раздражен, – то было ли это вызвано именно увольнением. Но сам факт незаконного увольнения уже дает основания для вчинения иска о компенсации морального вреда. Другой вопрос, что такая компенсация предполагает установление причинно-следственной связи между увольнением и «физическими или нравственными страданиями».
Чем различаются факт и его оценка?
А вернее: можно ли, как это обычно делается, противопоставлять друг другу факт и его оценку или суждение (мнение) о нем? Вообще: есть ли факт нечто совершенно объективное? А оценка или суждение о нем – наоборот, субъективное? Или: факт есть нечто первичное, а суждение о нем – нечто вторичное?
Нет. Факт становится таковым и становится нам доступным только в форме суждения (высказывания, пропозиции). Реальность существует независимо от человека, а факт – нет: он, этот человек, выделяет в действительности какой-то фрагмент, а в нем – определенный аспект (событие); затем он «переводит» свое знание о действительности (событии) на «естественный» язык, строит в виде суждения о предмете, затем проверяет, истинно ли данное суждение или ложно (как говорят, «верифицирует» его). И только тогда – если окажется, что суждение истинно – то, что описано в этом суждении, становится фактом!
