Суждение может быть разным по содержанию. Например, оно может быть бытийным: существует одно и только одно солнце. Или может относить данное лицо или предмет к тому или иному классу: Сократ – человек. Или может приписывать лицу или предмету качество: Вовочка хороший.
Факт соответствует самым абстрактным по своему характеру суждениям, он абстрактен по своей природе, он – всегда «голый» факт, очищенный от частных характеристик события. Факты не описывают, их излагают. Можно описывать, как развертываются события, но не как происходят факты. Факты вообще не «происходят». Это лишь наша интерпретация событий, наш образ ситуации. Образ, который в результате проверки (верификации) оказался истинным (Кстати, само понятие истинности в логике достаточно сложно).
Значит, факт может быть достоверным или недостоверным?
Конечно. Установить факт, т. е. сделать его достоверным, значит осуществить его верификацию. Другой вопрос, что такая верификация не всегда возможна. Иногда она невозможна объективно: доказать, что Х был платным осведомителем КГБ, невозможно, так как соответствующие архивы недоступны. А иногда невозможна субъективно: этому мешают эмоции и субъективные оценки говорящего. Вот суждение «Вор у вора украл» в известной публикации В. Поэгли, ставшей предметом судебного разбирательства: оба «вора» слишком нагружены эмоциональной и вообще субъективной информацией. Может быть, это и факт, но чтобы его установить, надо пробиться через оценку и комментарий автора.
Достоверный факт – это суждение о событии, которое оказалось истинным в результате его верификации. Недостоверный факт – это суждение о событии, верифицировать которое оказалось невозможным. А если суждение в результате верификации оказалось ложным, то о факте как таковом вообще не может быть речи.
Как же разграничить событие и факт (или суждение о факте)?
У события есть только одно свойство или признак – то, что оно произошло (или не произошло). Ельцин выиграл президентские выборы 1996 года – это событие. А вот суждений об этом событии может быть бесконечное множество. Например, такое:
Ельцин выиграл благодаря поддержке электората А. И. Лебедя. Или такое: выигрыш Ельцина – благо для России. Первое из них может быть фактом (суждением о факте), если в результате верификации выяснится, что оно истинно. А вот второе не может быть фактом вообще (во всяком случае, в условиях реального времени – мы не можем пока стать на позицию будущего исто-462
рика, в распоряжении которого окажутся средства верификации этого утверждения). Это – типичное оценочное суждение.
Значит, следует разграничивать не факт и оценку, а событие и оценку?
Давайте еще раз проследим всю цепочку от начала до конца. Событие либо произошло, либо нет. Это обычно не требует дополнительного доказательства или специального исследования (хотя бывают ситуации, когда само наступление события ставится под сомнение, например выиграл или нет Л. Тер-Петросян президентские выборы в Армении: оппозиция утверждает, что это событие не произошло, а итоги голосования были сфальсифицированы). По поводу происшедшего события могут быть высказаны различные суждения. Часть из них может быть верифицирована (проверена); в процессе верификации некоторые из них не подтверждаются и оказываются ложными (не являются фактами). Другие в ходе верификации оказываются истинными, подтверждаются – и тогда превращаются в факты. Но у нас остались еще суждения, которые вообще не могут быть верифицированы, например: Н. – козел. Это и есть оценочные суждения.
Что оценивают оценочные суждения?
Они могут оценивать либо само событие («первый этаж»), либо факт, т. е. истинное суждение о событии («второй этаж»). (Предупреждая возможное недоумение, уточним: суждение типа «Н. – козел» тоже относится к событию или событиям, а именно к поведению или действиям Н.). Оценочные суждения пользуются различными языковыми средствами, когда относятся к событию или факту: в первом случае это наречие, предикатив, слово категории состояния, во втором случае – модальные высказывания или вообще сложные синтаксические конструкции. События оцениваются эмоционально, факты – как правило, рационально.
Оценки событий и фактов могут быть независимы друг от друга.
Как все это соотносится с юридической терминологией?
Обратите внимание: здесь возникают те же основные параметры суждений, что и в текстах права. Это: истинность – ложность, оценочный – неоценочный характер, событийность – ее отсутствие и др. Событие либо произошло, либо нет. Это можно установить юридически. По поводу события некто высказывает суждение. Если оно в результате верификации оказывается истинным (т. е. фактом), все в порядке. Если оно оказывается ложным, то возникает проблема информированности этого «некто»: либо он впал в добросовестное заблуждение; либо у него было сознательное намерение (умысел) солгать, и тогда его суждение является, очень возможно, порочащим и дает основание для обвинения в клевете. Но возможен и третий случай – а именно, если суждение квалифицируется как оценочное. Здесь, в свою очередь, существенно, относится оценка к событию или факту. Но гораздо важнее, в какой форме выражена эта оценка, является ли она оскорбительной и есть ли у автора соответствующего суждения интенция (умысел) на унижение или умаление чести и достоинства, дискредитацию того или иного лица и т. п.
Как, следовательно, должен рассуждать юрист (судья, адвокат)? Каков должен быть его «алгоритм»?
Это зависит от того, как сформулировано обвинение и имеем ли мы дело с гражданским или уголовным делом. Наиболее часто речь идет об унижении чести и достоинства. Допустим, Х. высказал какое-то суждение об У., и У. возбуждает против Х. иск об унижении чести и достоинства. Вопрос первый: имело ли место само событие? Если не имело, то знал ли об этом Х.? Если не знал, то имело место добросовестное заблуждение. Если знал, то это означает, что Х. распространял заведомо ложные сведения. Вопрос второй, возникающий, если событие имело место: является ли суждение Х. суждением оценочным или неоценочным? Если оно неоценочно, т. е. претендует на то, чтобы быть достоверным фактом, то является ли оно истинным или ложным? В первом случае (суждение истинно) проблема сводится к тому, в какой форме оно выражено, – см. ниже. Во втором случае (суждение ложно) опять-таки существенно, знал ли об этом Х.: если да, то он распространял заведомо ложные сведения. Вопрос третий, если суждение оценочно: содержит ли оно порочащие У. сведения? Вопрос четвертый: имела ли место умышленность в распространении таких сведений? Вопрос пятый: выражено ли суждение в неприличной форме?
И все-таки: существует ли факт в действительности или это только суждение о действительности?
Факт – это, как мы видели, истинное суждение о том или ином событии. Таких истинных суждений может быть несколько, они образуют своего рода пучок признаков события. Событие Х одновременно имеет и признак А, и признак В, и признак С… Но очень существенно, чтобы все эти признаки в совокупности полностью описывали данное событие. Что это значит? Они, эти признаки, должны характеризовать и участников события, и характер действия, и обстоятельства, при которых происходило событие, в частности его временные и пространственные границы. Образно говоря, они должны образовывать завершенный «сюжет». Если же чего-то в характеристике события не хватает, то это может привести к неправильной юридической квалификации этого события или суждений о нем. Например, вся логика приговора по делу газеты «Мать» рушится, если учесть, что инкриминируемый номер газеты является первоапрельским.
Совокупность истинных суждений о событии, образующих завершенный «сюжет» этого события, может быть названа реальным фактом в отличие от отдельно взятого истинного суждения об этом событии – вербального факта.
Случайно или нет, что судебному преследованию чаще подвергаются газеты, чем электронные СМИ?
Мы полагаем, что не случайно. См. главу 3. Но кроме того, телевидение как бы задает в зрительном образе, который воспринимается как «объективный» и «самодостаточный» (хотя на самом деле таковым не является), значительную часть «сюжета» данного события и лишь вербально комментирует этот образ. Автор же газетного материала вынужден составлять «сюжет» из отдельных вербальных суждений о событии, что дает больше поводов для инкриминирования ему различных правонарушений.
Значит, для правильной квалификации суждений о том или ином событии важно учитывать целостную структуру этого события (реального факта, ситуации)?
Да, и такую структуру изучает особая научная дисциплина – теория речевых актов, или речевая прагматика. В ней, в частности, выделяются следующие важные понятия.
