К этому времени Картер и Пикман разделили упырей на три группы, две из которых должны были выйти навстречу наступавшим колоннам противника, а третья остаться в городе. Обе ударные колонны быстро овладели скалами на своих направлениях, а из третьей группы сформировались сухопутный и морской отряды. Морской отряд под командованием Картера обосновался на галере, которая двинулась к недоукомплектованному вражескому кораблю. Последний тут же ретировался в открытое море. Картер не стал его преследовать, ибо знал, что его воины могут понадобиться в городе.
Тем временем жуткие полчища лунных тварей и полулюдей уже оккупировали вершину скалистого мыса, страшными силуэтами отпечатавшись на фоне серого сумеречного неба. Омерзительно-тонкими руладами взвыли флейты, и вид беспорядочной процессии монстров был не менее тошнотворным, чем запах, исходящий от жабоподобных лунных тварей. А потом показались оба отряда упырей, дополнив жуткую панораму на вершине скалы. Со всех сторон полетели дротики, и раскатистый визг и звериный вой полулюдей слился с адским всхлипыванием флейт, произведя неописуемую демоническую какофонию. То и дело с узких хребтов скалистого мыса в воду летели тела – и те из них, что падали в гавань, тут же пожирались подводными хищниками, о чьем присутствии свидетельствовали бурлящие пузыри на воде.
Полчаса продолжалась великая битва, пока на западном утесе захватчиков не уничтожили почти полностью. На восточном же утесе, где находился вожак воинства лунных тварей, упырям не сопутствовал успех, и они медленно отступали к склону центральной скалы. Пикман приказал быстро выслать туда подкрепление из города, и приданные силы оказали существенную помощь воинам. А когда завершилась битва на западном утесе, победители-упыри тоже поспешили к соседнему утесу на помощь соплеменникам. Им удалось переломить ход сражения, и они вынудили нападавших вернуться на узкий хребет. Полулюди к этому времени были почти все перебиты, но уцелевшие жабоподобные отчаянно бились огромными пиками, которые они сжимали в своих могучих лапах. Момент для использования дротиков был упущен, и битва перешла в рукопашную.
По мере того как возрастал накал боя, число падающих в море жертв увеличивалось. Многие упавшие в воды гавани стали жертвами незримых подводных хищников, из тех же, кто упал в открытое море, кому-то удалось выбраться на прибрежные скалы, и стоявшая все это время поблизости вражеская галера подобрала из воды нескольких лунных тварей. Прибрежные утесы, кроме места высадки монстров, были абсолютно неприступны, так что никому из упырей, расположившихся на вершине скалы, не удалось спуститься к передовой линии боя. Кого-то из них пронзили насмерть пущенные с вражеской галеры дротики, кого-то убили лунные твари, но кое-кто все же уцелел. Когда же сухопутному отряду уже более ничто не угрожало, галера Картера вышла из гавани и отогнала вражеский корабль далеко в открытое море, а потом бросилась на помощь упырям, которые остались на скале или барахтались в воде. Лунных тварей, выброшенных на прибрежные скалы, быстро уносили прочь.
Наконец, когда галера лунных тварей ушла далеко от острова и вторгшееся воинство закрепилось в одном месте, Картер выдвинул значительные силы с восточной части мыса в тыл врагу, после чего судьба битвы была предрешена. Атакованные с двух флангов, боевые порядки мерзких захватчиков были быстро расчленены и сброшены в море, и к вечеру вожаки упырей решили, что остров вновь очищен от неприятеля. Вражеская галера тем временем исчезла, и было решено покинуть остров-утес, пока превосходящие силы лунных тварей не собрались в кулак и не бросились в новую атаку на победителей.
Итак, к ночи Пикман и Картер собрали всех оставшихся в живых упырей и после пересчета обнаружили, что в ходе вчерашней битвы они потеряли четверть состава. Раненых разместили в трюме, так как Пикман всегда выступал противником старого обычая упырей убивать и пожирать трупы раненых, а здоровых воинов посадили на весла или расставили там, где их присутствие могло быть полезно. Галера заскользила под низкими фосфоресцирующими облаками, и Картер без сожаления покинул остров жутких тайн, и перед его мысленным взором стоял неосвещенный зал с куполообразным потолком, с бездонным колодцем в центре и отвратительной бронзовой дверью в стене. Рассвет застал корабль на рейде саркомандского базальтового причала, где их до сих пор терпеливо дожидались ночные призраки-часовые, сидевшие, точно черные рогатые горгульи, на поверженных колоннах и разрушенных сфинксах страшного города, что возник и угас до появления на земле человека.
Упыри разбили лагерь среди саркомандских обломков, выслав вестника за ночными призраками, которые должны были стать их скакунами. Пикман и прочие вожаки пылко выразили Картеру благодарность за оказанную помощь. Теперь Картер понял, что его планы близки к осуществлению и что он сможет воспользоваться помощью своих страшных союзников не только для выхода из этой части сновидческого мира, но и для успешного завершения поиска богов на вершине неведомого Кадата и чудесного предзакатного города, который боги столь странным образом не допускали в его сны. Он говорил об это с вожаками упырей, поведав им все, что было ему известно о холодной пустыне, где стоит Кадат, и о чудовищных птицах шантак, и о горах, в которых вырублены двуглавые стражи Кадата. Он говорил о том, насколько опасны птицы шантак для ночных призраков, и о том, как гигантские лошадиноголовые птицы с криком уносятся прочь от черных расщелин высоко на серых хребтах, отделяющих Инкуанок от чудовищного Ленга. Еще он рассказывал о тайнах ночных призраков, изображенных на фресках в безоконном монастыре неописуемого верховного жреца, и о том, что даже Великие боги их боятся, и что их владыка вовсе не ползучий хаос Ньярлатотеп, а древний седой Ноденс, Повелитель великой бездны.
Обо всем этом Картер поведал столпившимся вокруг него упырям, и потом изложил свою просьбу и сказал, что считает себя вправе попросить их о такой же услуге, как и та, что была не так давно оказана им собакоподобным прыгунам. Он изъявил желание, чтобы ночные призраки перенесли его над гористой страной птиц шантак прямо в холодную пустыню, туда, куда не ступала нога смертного. Он хотел перелететь к ониксовому замку на вершине неведомого Кадата в холодной пустыне и упросить Великих богов подарить ему чудесный предзакатный город, к которому они его не допускают; он не сомневался, что ночные призраки доставят его туда без особого труда, и он минует все опасности, подстерегающие его на равнине и на ужасных двуглавых горах-сторожах, что навечно притаились в серых сумерках. Рогатым безликим тварям это путешествие ничем не грозит, ибо их страшатся даже сами Великие. И даже если Великие предпримут какие-то неожиданные шаги, ибо самых неожиданных вещей следует ждать от Великих, привычно надзирающих за делами добрых земных богов, ночным призракам их не следует бояться, так как внешние адские пределы не опасны безгласным скользким летунам, чьим владыкой является не Ньярлатотеп, а могущественный древний Ноденс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
