Бомба сработала. Были слышны приглушенные крики солдат. Если ранение Джонти могло служить показателем, то другие Красные Колпаки тоже были ужасно изранены. Тогда почему дворяне неблагих не выследили меня и не прикончили, пока я была без сознания? Чего они ждали?
Я почувствовала, как из меня рвется крик, как давление, с которым не получалось справиться. Нет, я не хотела справляться. Я не могла двинуться. Я не могла помочь Джонти. Я не могла видеть то, что случилось. Я не могла сопротивляться, но я могла кричать. Это было единственным, что я могла сделать и что могло спасти меня от нарастающей паники. Глубоко дыша, я заставила себя замедлить пульс и попыталась заглушить дрожь от страха. Если я начну в панике кричать, то не остановлюсь. Я кричала бы и дергалась под телом Джонти, пока мои враги не нашли бы меня. И не было иллюзий, что со мной случится, если люди Кела найдут меня. Были ли сегодня на поле воины благих? Если бы они меня нашли, то попытались бы забрать меня к Таранису? Вероятно. Смерть, или еще насилие моего дяди. «Прошу, Богиня, пусть будет другой выбор».
Где Дойл? Это не он лежал в ногах неблагих, но если он был жив и в состоянии быть рядом со мной, то где он? Где Гален, Рис, Мистраль, Шолто, любой из них? Что удерживало их вдали от меня? Они были… мертвы? Были мертвы все, кого я любила?
Джонти начал двигался.
— Джонти, — позвала я.
Он не ответил, и я понял, что не чувствовала напряжения его мышц. Он был все еще без сознания, но он поднимался, без его рук, просто перемещался. Кто-то снимал его. За несколько мгновений до этого, меня охватывала паника, что я не смогу выбраться из-под него. Теперь, я не была столь уверена. Было ли хорошо, что с меня снимали Красного Колпака, или плохо, что зависело от того, кто его снимал.
Мой пульс зашелся, когда большая грудь Джонти поднялась вверх. Это занимало так много времени, что возник вопрос, а не были ли это люди, солдаты. Для них была бы проблема снять его с меня. Он поднялся вверх достаточно, что бы рядом с собой я увидела ноги. Сапоги, ноги в рваных дизайнерских сапогах.
— Дойл!
Он встал на колени, руки все еще держали Джонти, стаскивая его с меня.
— Я здесь, — ответил он.
Я потянулась коснуться его ноги. Моя рука оказалась в крови. Джонти или Дойла? Что случалось, в то время пока я лежала? В тот момент, я почти ни о чем не заботилась, потому что Дойл был здесь. Я могла дотронуться до его. Все было в порядке, потому что он был рядом.
Появились еще ноги. Другие был в черных брюках и ботинках — Мистраль. Я вспомнила, что Гален и Рис были в военной форме. Они все были здесь. Спасибо, Богиня.
— Тебе больно? — Дойл спросил.
— Нет.
— Ты можешь выбраться из-под Красного Колпака?
Я подумала немного и поняла, что смогла бы. Я начала двигаться из-под поднимающегося тела Джонти. Для этого нужно было проползти, отталкиваясь локтями и мысками, чтобы мое лицо наконец достигло свежего воздуха. Я глубоко вдохнула зимний воздух, и продолжила двигаться. Продвинувшись вперед, я смогла развернуться и ползти уже на четвереньках. Чья-то рука подхватила меня и помогла встать. Это был Доусон. Он выглядел невредимым.
— Принцесса, — сказал он, — Все в порядке?
Я кивнула.
— Нормально. — Я коснулась его руки. — Я рада видеть, что с Вами все хорошо. Я слышала крики.
На его лице промелькнуло странное выражение.
— Теперь все в порядке.
Мне показалось это выражение странным. Но рядом со мной оказался Гален, обхватывая меня руками, и на сомнения не осталось времени. Гален оторвал меня от земли, так крепко сжимая меня в объятиях, что я не могла ясно разглядеть его лицо. Зато за его плечами мне было видно спину Джонти. И этот вид сорвал улыбку с моего лица.
Спина Джонти была месивом ран. Дойл и другие мягко положили на траву. Теперь я поняла, почему его двигали так медленно.
— О, мой Бог, Джонти, — сказала я.
Гален ослабил хватку достаточно, чтобы посмотреть мне в лицо, потом он опустил меня на землю.
— Мне так жаль, Мерри. — Кровь от глукой раны на виске засохла на его щеке.
— Тебя ранили.
Он улыбнулся.
— Не так серьезно, как некоторых.
Я оглянулась на Джонти и мужчин, окруживших его. Они были слишком серьезны, слишком тихи. Мне это не нравилось.
— Сердце Джонти все еще бьется. Если мы сможем найти целителя, он не умрет.
Лицо Галена горело болью в лунном свете.
— Ты могла погибнуть.
Он был прав. Если бомба так серьезно ранила Красных Колпаков, то я бы вряд ли перенесла такие раны. Меня, и моих младенцев, этот взрыв превратил бы в фарш.
— Это сделали сторонники Кела, — сказала я.
— Доусон рассказал нам, — сказал Гален.
Я пошла к Джонти и другим. Гален взял меня за руку и шел рядом со мной.
Дойл прижал ладонь к моей щеке и я прижалась к ней.
— Красные Колпаки выполнили наш долг, — сказал он.
Комментарий заставил меня поднять свое лицо от его руки и кинуть взгляд на Джонти и других стражей. Солдаты помогали покинуть поле раненным, но Красные Колпаки продолжали лежать в траве. Почти никто из них не сидел, и ни один из них не стоял.
— Почему люди и Красные Колпаки получили такие разные раны?
— Нас тоже ранило, — сказал Доусон, — но мы зажили.
— Что? — Переспросила я.
— Каждый солдат, кого Вы раньше излечили вылечился самостоятельно. Потом мы излечили других.
— Что? — Снова спросила я, все еще не понимая смысла.
— Мы излечили их, — сказал Доусон. — Мы использовали осколки, как своеобразные волшебные палочки.
— Это может излечить Красных Колпаков? — Спросил Дойл.
— Они металлические, — сказала я.
— Они умирают, Мередит. Я не думаю, что это им еще больше повредит, — сказал Рис. Одна из его рук была перевязана, а рукав был черен от крови.
Пальто Мистраля было почерневшим на спине. Был ли Таранис среди нападавших благих? Я поняла, что здесь не было Шолто.
— Где Шолто?
Дойл убрал руку от моего лица, и ответил, отворачиваясь.
— С Шолто все хорошо. По его требованию прибыли слуа. Это спасло нас от Тараниса и его воинов. Они бежали от слуа.
Я схватилась за руку Дойла, другой продолжая стискивать руку Галена. слишком много всего и я не знала, как с этим справиться. Единственное, что я знала, чтобы лицо Дойла не было таким, как сейчас.
Он повернулся и посмотрел на меня, но его лицо опять превратилось в непроницаемую тьму, только его глаза и подрагивающие веки. Теперь я знала что такое подрагивание означало.
— Я хочу обернуть тебя вокруг себя как пальто, покрыть тебя поцелуями, но мы ранили, чтобы спасти. Но не сомневайся, я чувствую тебя, даже посреди всего этого. — Первая горячая слеза покатилась по моей щеке. — Я думала, что тебя убили и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
