«И она пришла ко мне на прием, — рассказывал отец. — Она почти всегда была в белом, даже зимние платья у нее всегда были белыми, из теплой мягкой белой ткани, только в периоды траура я видел на ней черное. Тогда она еще носила траур по бабушке и выглядела стройной, тоненькой, как совсем юная девушка. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, когда доложили о ней: она не предупреждала о своем посещении, и я не знал, чего она хочет. И вот она уже сидит напротив; она засмеялась, попросила сигарету и сказала, что хотела бы подыскать себе место, скоро она разводится с Белой и станет совсем свободной, но, чтобы чувствовать себя полноценным и независимым человеком, надо ведь еще зарабатывать себе на жизнь. Места, собственно говоря, и были, и не были: учителей, ушедших на фронт, заменяли инвалиды, вдовы, я знал, что если я очень постараюсь, то найду ей место; только у меня и в мыслях не было стараться. Ведь, разведись она и поступи на службу, она тут же выскользнет у меня из рук. Мне тогда уже известно было от одного моего пештского родственника, что Йожеф собирается уехать из города и жениться на дочери какого-то важного банковского деятеля. Конечно, я пообещал ей всяческое содействие и сказал, что, как только что-то прояснится, тут же сообщу ей; она посидела для приличия еще несколько минут и убежала, оставив на столе хризантему, которую нашла на улице, — ты ведь знаешь, она подбирала все брошенные цветы».

В конце октября 1915 года посвежевшее, загоревшее на горном солнце лицо Белы Майтени вновь мелькает на главной улице Дебрецена; Йожеф даже не наносит прощального визита, лишь присылает визитную карточку с буквами РРС[172] — и исчезает. Ленке Яблонцаи со сдержанной грустью принимает к сведению то, к чему она, собственно говоря, была готова давно, с того достопамятного дня, когда пути их разошлись так круто; Мелинда ходит по городу, расспрашивая знакомых, не знают ли они, где сдается приличная квартира; матушка выжидает несколько недель, чтобы не выглядеть навязчивой, и снова идет в магистрат. Ей приходится подождать Элека Сабо, который теперь работает еще и в военной управе; наконец он появляется с усталым и мрачным лицом; отец был одним из немногих, кто реально представлял себе пучину бедствий, к которой движутся город, страна, весь мир, кто способен был предвидеть будущее. «Что с моим местом? Получу я его?» — спрашивает Ленке Яблонцаи. «Получите, — отвечает Элек Сабо, сидя в усталой позе за столом с пресс-папье из цветного стекла и с крылатым венецианским львом, — получите, если вам так хочется». Матушка улыбается, Элек Сабо не отвечает на ее улыбку; минута снова как бы зависает во времени: сейчас решается не только его, но и моя судьба. «Я нашел для вас кое-что: это, мне кажется, лучший вариант. Будьте моей женой». Матушка ошеломлена. Предложение не испугало ее, лишь застало врасплох; ища способ обрести свободу, она перебирала много вариантов, но мысль о новом браке даже не приходила ей в голову. Она всегда воспринимала этого человека не иначе как незаменимого члена их компании, как доброго друга, самого близкого после Беллы, которого она уважала, с которым ей никогда не надоедало беседовать. В полном соответствии с рекомендациями Розы Калочи она благодарит Элека Сабо, затем сообщает, что ей как-то не приходило в голову снова выходить замуж, но она обещает подумать над его предложением и вскоре дать ответ. Отец попросил ее не раздумывать слишком долго: если ей кажется, что ей будет хорошо с ним, то к чему терять время. Уходя, Ленке Яблонцаи не обнадеживает его, но и в отрицательном духе не высказывается и просит, если все же найдется место, незамедлительно известить ее. «Я хочу быть независимой, хочу наконец быть сама себе хозяйка, это мое самое большое желание», — объясняет она, и Элек Сабо отпускает ее, пообещав, что когда она выйдет за него, то будет делать все, что захочет, и устроит свою жизнь так, как задумала.

Матушке многие делали предложения — вернее, делали бы, если бы она соглашалась выслушивать всех тех холостяков и вдовцов в ее окружении, которые намекали, что не прочь были бы связать свою жизнь с ее жизнью, и если бы она давала им возможность сформулировать свою просьбу; но она им такой возможности чаще всего не давала. Теперь, когда Элек Сабо высказал ей свои намерения, она попыталась проанализировать, что может дать ей и чего лишить это предложение, и, даже не добравшись до дому, поняла: к его словам стоит отнестись серьезно. Не то чтобы она была влюблена в Элека Сабо: Йожеф-Уошер, по всей вероятности, завладел ее чувствами на всю жизнь, но она привязана к этому человеку, хорошо себя чувствует рядом с ним, его любит и маленький Бела; семья Элека Сабо принадлежит к уважаемому, известному роду; живи сейчас купецкая дочь, она была бы рада за нее: Яноша Сабо, помощника затисского епископа, и жену его, Марию Варади-Сабо, в Дебрецене знали все. Ленке Яблонцаи умела хранить лишь чужие тайны — для маскировки своих секретов у нее не было времени. Едва придя домой и отослав маленького Белу играть, она спросила у влюбленных: как они полагают, стоит ли ей выйти замуж за Элека Сабо? Мелинда чуть не прыгает от восторга, Бела Майтени уже готов ее поздравлять. Кто хоть раз беседовал с Элеком Сабо, может быть уверенным: он не станет раздувать вражду между бывшими супругами, он будет хорошо относиться к ребенку — может быть, даже лучше, чем к собственному. Целый день Мелинда и Бела Майтени расхваливают ум Элека Сабо, его характер, семью, его перспективы, стараются убедить Ленке Яблонцаи в том, что на такую удачу никто даже рассчитывать не мог. Теперь, задним числом, оба уверены, что давно уже заметили: Элек Сабо без ума от Ленке. И что за прекрасное будущее ожидает новую семью: ведь Элек Сабо исключительно талантлив и популярен, никто еще не слышал о нем дурного слова; через несколько лет, если он так же быстро будет продвигаться по служебной лестнице, он, глядишь, еще и бургомистром станет — в этом кальвинистском городе, для которого его семья сделала так много, перед ним открыты все пути. «Я, собственно говоря, о другом мечтала, — отвечала им матушка задумчиво. — О том, чтобы быть свободной и независимой». — «Но ведь ты и будешь свободной и независимой, — горячо откликнулась Мелинда. — В семье Сабо всегда устраивали домашние концерты, занимались живописью, и вообще женщины там делали все, что им хотелось, были свободны, хотя и без вольностей. Вон Эмма Варади-Сабо, та даже сигару курит в обществе». — «Значит, я буду свободна?» — с надеждой переспросила Ленке Яблонцаи. Влюбленные тут же заверили ее: насколько они знают Элека Сабо, она будет свободна и независима, как еще никогда в жизни, и нет ей никакого смысла мучиться в школе, а свои педагогические наклонности она может проявить, воспитывая маленького Белу. Матушка побежала к Бартокам, где предложение Элека Сабо также встретило величайший восторг, Белла даже прослезилась: она всегда чувствовала, что этот Элек Сабо если не Уошер, то настоящий Темпест, как в романе «Идущая через рожь», гораздо более Темпест, чем бедный Бела, что, впрочем, и не удивительно: ведь Бела, собственно говоря, и есть Уошер, только для Мелинды.

От Бартоков Ленке Яблонцаи отправилась в монастырскую школу; Штилльмунгус слышала про Элека Сабо и попросила как-нибудь к вечеру привести его к ней, она хочет посмотреть на него, познакомиться с ним, если Ленке решит принять его предложение, — Штилльмунгус не хотелось бы пережить с Ленке еще одну ее ошибку. Встреча эта так и не состоялась, каждый раз какое-нибудь экстренное дело мешало Элеку Сабо нанести визит Марии Маргит Штилльмунгус, а Ленке, которая слабо была знакома с жизнью отцов города, так и не догадалась, что причина тут совсем иная. Позже, будучи уже его женой, она поняла, что та поистине титаническая ревность, которая жила в щуплом теле ее мужа, распространялась не только на Йожефа, не только на умирающего Белу Майтени, не только на маленького Белу, не только на всех поголовно мужчин, но даже и на всех женщин и детей; исключением не были даже мертвые: отец ревновал к их памяти, к слезам, выступающим у матушки на могиле Марии Риккль. «Он же тебя так любил, что просто готов был умереть от любви, — пыталась объяснить я матушке. — Если б мог, он бы вырвал, выскреб из тебя ту часть твоей жизни, в которой его не было. Ты все время превозносила тетю Маргит — вот он и к ней тебя ревновал и не хотел ее видеть. Он и к Белле ревновал — только никогда этого не показывал, так как чувствовал ее расположение и знал, что Белла ему друг, а не враг». — «Он же мучил этим и меня, и себя самого», — сказала матушка. «Себя — сильнее», — ответила ей я, единственная, кому Элек Сабо доверил истину. Обе стороны быстро обо всем договорились; у обеих были какие-то свои условия. Ленке Яблонцаи хотела, чтобы будущий муж относился к маленькому Беле как к собственному ребенку, и Элек Сабо принял это без колебаний, повторив еще раз, что и сама Ленке может жить рядом с ним так, как ей удобно и приятно: если захочет выступать в концертах, пусть выступает, если загорится какой-то темой, пусть пишет, — когда кончится война и жизнь станет легче, у него, очевидно, появится возможность помочь ей продвинуть ее вещи в каком-нибудь издательстве. Матушка честно сказала: она не любит Элека Сабо, ее не оставляет детская, так никогда и не воплощенная в жизнь любовь; тот лишь улыбнулся на это, махнул рукой и сказал, смеясь: «Тень!» Ленке Яблонцаи не догадывается, что кроется за его смехом — какая яростная ненависть, какая отчаянная надежда: неужели ему не удастся стереть даже след этого бессмысленного, ничем не оправданного детского чувства, — ему, кто так подходит ей и так ее любит? Условие Элека Сабо касается религиозной стороны их брака: беря в жены католичку, он, собственно говоря, нарушает семейные традиции, поэтому он настаивает, чтобы ребенок, если таковой будет, был крещен как реформат. Матушка тут же соглашается, она и сама родилась кальвинисткой, успокаивает она будущего мужа, — и вообще все это важно лишь теоретически. И даже пугается, когда Элек Сабо неожиданно горячо говорит ей, что она глубоко заблуждается. «У вас есть сын, у меня же наследника нет. Я всю жизнь мечтал о ребенке. О девочке. Я послал вам ее изображение, когда вы были у Лейденфростов; вернувшись, вы сказали, что я перепутал адрес или был пьян — иначе ничем нельзя объяснить эту странную открытку. Разве вы не заметили, что я не выношу алкоголь?»

1 ... 99 100 101 102 103 104 105 106 107 ... 118

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Старомодная история - Магда Сабо бесплатно.

Похожие на Старомодная история - Магда Сабо книги

Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
Пилат - Магда Сабо - Современная проза
Рассказы - Иштван Сабо - Современная проза
Сожженная заживо - Суад - Современная проза
Записки старого киевлянина - Владимир Заманский - Современная проза
Незабытые письма - Владимир Корнилов - Современная проза
Поцелуй богов - Адриан Гилл - Современная проза
Книга и братство - Айрис Мердок - Современная проза
«Подвиг» 1968 № 01 - журнал - Современная проза
Другое тело - Милорад Павич - Современная проза

Оставить комментарий