Но Ганнибал так и остался командиром иноземной армии в чужой стране!
Конечно, Риму и его италийским союзникам многолетняя война тоже становилась в тягость. Многих из них римляне отправляли на войну в далекую Иберию, где они гибли в боях отнюдь не за родную землю. Опустошались поля, по которым двигалась армия Ганнибала, да и все население Италии было истощено поборами и гибелью мужчин призывного возраста. Недовольство плебса, отягощенного военным лихолетьем, росло. У римских граждан ничего не оставалось, кроме опустошенной земли, даже рабы были взяты по распоряжению правительства или выкуплены за ничтожную плату для службы в пехоте. Сенаторам и сословию всадников приходилось серьезно раскошеливаться на ведение дальнейшей войны.
И все же время работало на римлян, и для Ганнибала настали черные дни. Его армия катастрофически уменьшалась: в 211 г. до н. э. у пунийского полководца уже было не более 26 тысяч боеспособных воинов, к тому же полегших костьми на полях сражений прославленных ветеранов сменили необстрелянные малонадежные новобранцы из италийских племен, греческие моряки, римские дезертиры и, наконец, очень мало осталось его легендарных нумидийских всадников. Покончить с войной, которая тянулась уже много лет, одним последним ударом уже не хватало сил. Все отчетливее сказывалась усталость пунийского полководца от перенапряжения военного лихолетья.
Хотя все оставшиеся долгие годы пребывания Ганнибала в Италии Рим почти не будет его трогать, а сам он, лишь изредка огрызаясь, уже предпочитал почивать на лаврах, полностью завися от того, какой оборот примут военные действия в Испании, но исход войны, по сути дела, уже почти определился.
Часть V. Как «золотой юноша» выиграл «Ганнибалову войну»
Глава 1. Тем временем в Испании… или Триумф и трагедия братьев Сципионов
Помимо Италии и Сицилии, важные события происходили также в Испании – источнике живой силы для пунической армии, а ее неисчислимые запасы серебра могли давать деньги для комплектования наемной армии. Обстановка там складывалась для карфагенян весьма неблагоприятно. Находившемуся в Испании брату Ганнибала Гасдрубалу пришлось сражаться с двумя римскими полководцами – известными братьями Сципионами, отправленными в Иберию еще в самом начале войны.
…Кстати сказать, первый экспедиционный корпус был туда направлен, как известно, сразу же после неудачного преследования П.К. Сципионом в устье реки Родан Ганнибалова воинства, стремившегося к предгорьям Альп для прорыва в Италию…
После того, как к Гнею Сципиону присоединился его брат Публий, они на пару стали теребить карфагенян, казалось бы, на обжитом ими полуострове. Прекрасно понимая, что судьба всей «Ганнибаловой войны» решается в Иберии, римские братья умело привлекали на свою сторону многочисленные иберийские племена, лишая тем самым Ганнибала подкрепления. Сципионы сделали правильный ход: они предприняли все, чтобы не пропустить карфагенян через реку Эбро для очередного похода в Италию.
Совет Карфагена собирался направить армию Гасдрубала на соединение с Ганнибалом в Италию. Но сам брат Одноглазого Пунийца, видя, что римские братья «не сидят, сложа руки», вынужден был с горечью отписать в Карфаген, что едва-едва он, Гасдрубал, двинется к Пиренеям, вся Испания станет римской; у него нет ни армии, ни командиров, чтобы оставить вместо себя, – ни того, ни другого в Карфагене тогда не оказалось. Первым на пути римской экспансии оказались войска некого Ганнона. Будучи не чета римскому полководцу Г.К. Сципиону, он потерпел поражение у города Циссис (Кисс), более того – сам попал в плен.
Тем временем брат Ганнибала Гасдрубал получил приказ из Карфагена – немедленно выступать на помощь своему брату в Италию. Но ему удалось убедить карфагенское правительство, что пока ему не будет прислана равноценная замена (толковый полководец с сильным войском!), покидать Иберию нельзя: иначе она будет навсегда потеряна для пунов – она перейдет в руки Рима. Только получив преемника в лице Гимилькона с сильным войском, Гасдрубал начал активно действовать. Поначалу ему сопутствовал некоторый успех: он даже ухитрился разбить беспечно поведший себя передовой отряд римского воинства у города Тарракон.
И все же осенью 216 г. до н. э., когда на реке Эбро (Ибер) его армию, уже готовую для отправки через Альпы в Италию, встретили Сципионы, все сложилось совсем иначе.
Если римляне встали своим традиционным образом – в три линии (гастаты, принципы и триарии с застрельщиками боя, прикрывшими фланги римских легионов), то Гасдрубал в центр своей диспозиции поместил иберов, справа – конных нумидийцев, слева – ливийцев и карфагенских наемников, прикрыв их сбоку иберийской конницей. Численно стороны не уступали друг другу. Некоторые историки – апологеты Ганнибала потом пускались в рассуждения, что в том бою Гасдрубал попытался применить ту же схему сражения, что и его старший брат на Треббии: пехота в центре, по бокам от нее слоны и конница на флангах. Ему, судя по всему, не хватило не только исполнительского мастерства и закалки его воинов, но и вспышки озарения гения Ганнибала, искусно маневрировавшего своими силами в ходе перипетий сражения.
На флангах пунов, где при поддержке слонов действовали проверенная в боях карфагено-ливийская пехота и нумидийские всадники, все складывалось очень удачно. Последние использовали в бою сразу двух лошадей, перепрыгивая с усталой лошади на свежую, чем значительно усиливали свое КПД. Природная ловкость и отменная выучка лошадей позволяли им это делать.
И все же Гасдрубал уступил в центре. Карфагенянина сильно подвели стоявшие здесь его иберийские пехотинцы. Судя по всему, аборигены решили, что им гораздо выгоднее уступить в Испании, чем, победив, отправляться в какую-то неведомую Италию, вернуться из которой смогли бы лишь единицы! Уже первый же прицельный залп римских пилумов заставил иберов – этих индивидуально сильных бойцов – пошатнуться, а когда римские легионеры пустили в ход свои мечи, то они и вовсе побежали. И хотя в какой-то момент могло показаться, что фланги пунов уже берут вырвавшийся было вперед центр римлян в «клещи» (маневр а-ля Канны?!), но иберийская кавалерия вовремя их не поддержала и битва была проиграна. Не спасли пунийского командующего и его слоны, которых то ли римляне смогли обратить в бегство, то ли сами махуты, видя, что бой проигран, погнали в тыл. Потеряв 25 тысяч убитыми и ранеными (?!), а также 10 тысяч пленными (?!), сам Гасдрубал, до последнего сражавшийся на поле боя, едва спасся с горсточкой телохранителей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
