— Я, хороший слуга…. Нет, просто великолепный…. - не своим голосом прошептала я, и вырубила несчастного Роберта.
Ворота открылись, и я оказалась в проходной. Сердце звенело, каждым стуком отзываясь во всем теле. Удар сердца — и всплеск силы внутри. Видеокамер здесь не оказалось, зато три других охранника как раз стояли у маленькой двери в спальню Императора. Я расстегнула пиджак, охранники, наконец, меня заметили…. Дверь распахнулась, и на пороге спальни оказался ребенок. Однако пистолет уже был у меня в руках, сделав три переворота в воздухе, на четвертом я расстреляла всех троих и приземлилась рядом с мальчиком. Никогда еще тело не было мне так подвластно, сильно и невесомо.
Передо мной стояла точная копия Эдгара в тринадцать лет…. Только вот волосы — темные и короткие. Такие же нежные и умиротворенные черты лица. Он не закричал, даже не отреагировал. На лице отразилось недоумение, глубоко в нем сокрыта лишь грусть, печаль и гнев. Но не как не удивление или непонимание. Кто же этот мальчик? Почему, при одном взгляде на него, мое сердце так пылающее звенит, а легким сложно дышать? Одет он был в синий камзол и кружевную рубашку. На пальцах — кольца с Императорскими печатями. Аметистовые глаза сияли в полутьме проходной комнаты.
Опустившись на одно колено, я припала к его ножкам. Он не шелохнулся и снова не удивился. И не кричал, и сердце подсказывало, что вообще не закричит. Камзол и тонкие шорты в клеточку, а также ботиночки нисколько не скрывали его худобу и хилость тепла. Кожа бледная, но мягкая, к ней так и хотелось прикоснуться. Вот он источник — дивного аромата. Мой нос ощущал тысячу запахов различных цветов, когда я была внизу. Но все они, по сравнению с ароматом этого мальчика всего лишь зловония. Он пах невероятно вкусно.
— Ваше Величество, у меня есть шесть минут, чтобы спасти вам жизнь. Меня зовут Джульетт Хайт. Я поклянусь вам в вечной верности скоро, но сейчас вы должны поверить мне. Ничего не спрашивая, вы должны пойти со мной.
Мальчик рассмеялся, как-то обреченно, будто он заранее был готов услышать эти слова. Да что же с ним?
— И ты пришла меня спасать? Ты ведь медиум, как и Алексис? Он так хочет меня убить, что рано или поздно, все равно убьет. Какая разница, умереть ли от его руки сейчас или от болезни которой он заразил мое тело? — вот оно что, сознание воспылало ненавистью к Маршалу. Но, чтобы не испугать его случайно, я улыбнулась:
— Вы Император. И для вас еще есть разница….
— Хорошо, будь по-твоему. Как мы выберемся через зал приема, там же полно народу?
Достаточно быстро, чтобы он не успел передумать, я надела на него, поверх его одежды, форму служанки.
— Ты реально ненормальная?! — высокомерный голос и это в тринадцать лет…. Его высокомерность, как стена, скрывающая печаль и одиночество его души.
Мы прошли мимо видеокамер…. Я остановила Императора. У него порозовели щеки, когда я прикоснулась к нему, чтобы поправить платье и надеть шляпку, которую Луций заблаговременно спихнул мне в зале. Одежда была его и к тому же женская, клоун….
— Ваше Величество, пока я буду отвлекать Алексиса, вы должны пройти через толпу гостей, спустится по парадной лестнице и ждать меня у главных ворот. Если меня не будет ровно минуту, вы должны идти через площадь, до выезда и там вас будет ждать Клоун. Справитесь?
Он кивнул, и выражение его лица изменилось, стало серьезным. Как ребенок может быть так глубоко, осмысленно серьезен? Мы встречаемся взглядами и оба ощущаем волнительную дрожь. Император не по годам очень умный, жестокий, расчетливый и симпатичный. А главная его черта, превалирующая над другими — мстительность. Я даже не могла представить себе, какие ужасные страдания он вынес. Пока не могла…
Мы спустились, гости и вовсе не обратили никакого внимания на нас, все были заняты, наблюдая за показом «цветочной моды». Хорошо, что на Императоре туфли с каблуками. К нам приближался Алексис, сейчас, находясь на пике духовной активности, я ощутила его приближение, даже еще не видя его. Я кивнула мальчику, и тот продолжил движение сквозь толпу зевак. Глубок вздохнув, я умиротворенно рассчитала расстояние. Ура, мальчик исчез с глаз подошедшего Алексиса! Три минуты…. У меня осталось три минуты, это же просто не возможно….
— Мой дорогой мальчик! Вижу, с тобой ничего ужасного не случилось…. Ну и чудненько, а мне Луций столько всего не успел рассказать…. И испарился….. - он подозрительно оглядывался по сторонам. Больше всего меня пугала дергающаяся повязка, ведь глаз Алексиса видит абсолютную истину, ему нельзя солгать. Было бы отлично, если бы глаз не видел через повязку, но ведь это только мое «желание….» Я предусмотрела это, еще есть шанс и еще есть время…. Быстрее…. Я вынула из кармана пиджака блокнотик и карандаш. Неровным подчерком я нацарапала: пойду, отыщу вам дядю, ему есть, что вам рассказать», и, вымучив улыбку, я подмигнула ему. Сомнение исчезло, Алексис стал улыбчив и, похлопав меня по плечу, воодушевил:
— Конечно, буду тебе премного благодарен.
Я убрала блокнотик, для верности улыбнулась еще раз, подавляя желание врезать ему в морду, поклонилась и направилась через толпу, тихо тихо. Он все еще наблюдает….
«Быстрее, времени уже нет» — закричала моя новая личность.
Оказавшись внизу у ворот, я вздохнула и перевела дыхание. Император ждал меня. Взяв его тонкую ручку, я побежала в ночную тьму. Мы успели пробежать половину дворцовой площади…. Но резкий раздирающий уши звук прорезал ночь. Это сирена….
— Нам стоит поторопиться, Ваше Величество, бежим! Быстрее! — через площадь, до выездных ворот осталось бежать еще метров сто. Но впереди по периметру всего ограждения, начала подниматься высоченная стена из камня. Она вырастала из под земли.
— Твою же мать…. Это Алексис!
Мы добежали до ворот, но стена уже слишком высоко. Мальчик обреченно уставился на не пробиваемую стену. Он воодушевился идей побега.
— Ваше Величество, не падайте духом, это не конец. Верьте мне! — пока он охнул в надежде, что я не сделаю глупость, я ее сделала. Подкинула его, и придала ему ускорение перелезть через стену, я была уверена, что с другой стороны его поймает Луций.
Со стороны дворца уже бежали солдаты. Те самые, вместе с толстым бароном Лачетти. Обреченность. Голова стала такой пустой. Достала пистолет — двадцать пять патронов, не хватит надолго. Ну, что ж, смерть и так была близка….
«Ты не умрешь так просто….» — что она несет! Ее «пробуждение», уже слишком поздно. Она опоздала. Почему сейчас, в последний миг жизни, я совсем не думаю о Фрае? Лишь о запахе прекрасных лунных цветов исходивших от хрупкого Императора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
