— Где второй сид? — по-русски повторил Карлссон.
— Туда убежал! — Катя кивнула на вторую дверь.
Карлссон молча устремился в указанном направлении.
В зал сунулся кто-то… Увидел Хищника и драпанул.
— Лейка, где-то там мои тряпки, — сказала Катя. — Дай их сюда. Димка, отвернись.
— Давай живее, — сказал Дима, отходя к выбитому окну. — Надо отсюда убираться. Эй, что ты делаешь? — крикнул он Хищнику, который оттолкнул его и полез на подоконник, держа в зубах свою добычу. Потерявший сознание Селгарин свисал у него из пасти, как мышь-переросток.
Хищник не обратил на окрик внимания, вылез наружу, ухватился за что-то наверху (порубленная рука его уже восстановилась), потянулся и исчез. Дима увидел, что на подоконнике остался толстый кожаный бумажник. Дима, после секундного колебания, сунул его в карман.
— Сматываемся быстро! — скомандовал он.
Лестница вывела их к служебному выходу. Дверь была открыта. Во внутреннем дворе было довольно темно. Но можно было разобрать, что одна из стен закрыта лесами, а у второй теснились дорогие иномарки.
Карлссона не было. Сбежавшего сида — тоже.
— Что они с тобой сделали? — шепотом спросил Дима.
— Да так, попытка изнасилования, — сказала Катя. Ей вдруг стало весело и легко. Неужели все обошлось?
Диме весело не было. Он скрипнул зубами.
— Этот? Которого Хищник задрал?
— Нет, другой. Который удрал. Кстати, вон машина Селгарина. Если бы ты умел водить, сейчас бы прокатились с ветерком.
— Я умею, — сухо произнес Дима. — Еще ключ нужен, ты в курсе?
Машинально он сунул руку в карман, где лежал бумажник… и нащупал внутри ключ.
— Я…
Тут фары здоровенного угловатого джипа, стоящего метрах в десяти, полыхнули ослепительным дальним светом, а сам джип рванулся с места и полетел на них. Дима дернул Катю за руку, в сторону… Но джип резко затормозил, дверца его распахнулась, водитель его схватил Катю, рванул с такой силой, что едва не вывихнул ей плечо. И вывихнул бы, если бы Катина левая рука не выскользнула из пальцев Димы. Водитель, проявив недюжинную силу, перебросил Катю через себя — на правое сиденье.
Катя закричала. Подоспевшая Лейка швырнула в джип подвернувшимся обломком кирпича. Дима ухватился за открытую дверцу машины, но джип взревел, взвизгнув покрышками, прыгнул вперед, Дима сорвался и покатился по асфальту, а джип вырулил в ворота, с лязгом отбросив «кенгурятником» створку, и умчался.
Что-то с шумом обрушилось на асфальт. Карлссон. Спрыгнул и устремился за джипом.
— Стой! Погоди! — закричал Дима. — Так ты его всё равно не догонишь!
Карлссон остановился…
Дима встал, потирая ушибленный локоть.
— Сейчас, погоди… — Он нащупал в кармане брелок.
Пискнула отключенная сигнализация.
Дима полез в машину Селгарина.
Лейка подошла к Карлссону, потерлась щекой о его плечо.
— Ушел, — пробормотал Карлссон. — Опять ушел…
Дима возился внутри селгаринского «порше». Через несколько секунд заурчал мотор.
— Эй! — позвал Дима изнутри. — Если вы будете так стоять, мы его точно не догоним.
Глава пятьдесят пятая
Погоня
Шел как-то эльф через заснеженный перевал, замерз страшно, зуб на зуб не попадает, вдруг видит — пещерка, а в пещерке — горный тролль сидит, снежного барса дрессирует. Увидел эльфа, обрадовался.
— Замерз? — спрашивает. — Согреться небось хочешь?
— Очень хочу, — отвечает эльф.
— Сейчас согреешься, — обещает тролль. И командует снежному барсу:
— Фас!
Карлссон плюхнулся на переднее сиденье, Лейка втиснулась на заднее. Дима газанул, «порше» дернулся, прыгнул вперед и заглох.
— Поехали! — нетерпеливо приказал Карлссон. — Сид уходит.
— Сейчас, — пробормотал Дима, щелкая какими-то переключателями. — Только вспомню, где тут… Ага, вот фары. Дайте разобраться, а то сейчас врежемся, к чертовой бабушке. Какая-то странная машина — чуть педали коснешься, а ее уже куда-то уносит…
— Ты точно водить умеешь? — с подозрением спросила Лейка.
Дима наконец завел мотор и очень осторожно вывел машину на улицу. Двигатель работал почти бесшумно.
— В какую сторону он поехал, кто-нибудь видел?
— Направо, — сказал Карлссон. — А потом еще раз направо.
— Точно?
— Не спорь с ним, — прошипела Лейка. — Он лучше знает. Давай, жми на газ, а то плетемся как черепаха.
— Как скажешь, — согласился Дима, и «порше», как ракета, рванулся вперед. Дима, не ожидавший такой прыти, тут же тормознул… Тормоза оказались на уровне — машина остановилась, как будто врезалась в стену, и опять заглохла. Все повалились вперед. Лейка охнула, стукнувшись лбом о подголовник, и принялась ругаться.
— Машина слишком чуткая, — виновато проговорил Дима. — Я на такой никогда не ездил. Вы лучше пристегнитесь.
— Мы теряем время, — напомнил Карлссон.
Дима вырулил на Каменноостровский проспект и довольно осторожно, не обращая внимания на понукания Лейки, двинулся в сторону Петроградской. Машина шла неровно: Дима никак не мог приспособиться к чуткости «порше».
— Что ты прыгаешь, как больной кенгуру? — возмущалась Лейка. — Не можешь ехать побыстрее?
— Не могу, — соглашался Дима. — Пока не привыкну, быстро не поеду. Хорошо хоть ночь. Улицы пустые.
— Димка, ты вообще-то по городу ездить умеешь?
— Приблизительно. Я, честно говоря, по Питеру сам ни разу не ездил. Только с инструктором. И еще на даче с отцом катались…
— Сколько раз? Один?
— Почему сразу «один»? Раз шесть… или больше… Мне же восемнадцати нет. Как исполнится — сразу пойду права получать.
— Покупать, — Лейка подчеркнуто тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья. — Интересно, тут специально так низко сиденья установлены? — проворчала она. — Чувствуешь себя так, как будто сейчас пятой точкой все колдобины пересчитаешь. А это что там, справа от тебя?
— Компьютер, — сказал Дима. — Видите — рекомендуемая скорость, температура воздуха внутри и снаружи, время… Ого — максимальная скорость по спидометру — 300 кэмэ в час. Она что, типа гоночной?
Лейка фыркнула.
— Глупости! По нашим дорогам только на гоночной и ездить!
— Не глупее, чем откидной верх — при нашем климате.
— Что гоночная — это хорошо, — неожиданно сказал Карлссон. — Значит, мы их догоним.
Они проехали Петроградскую. Дима немного освоился и увеличил скорость. Каменноостровский на всем протяжении был практически пуст.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
