— Я буду у вас завтра утром. Хочу приготовить рекомендации для импозантного мистера Кента, исполняющего обязанности директора.
Мак-Кен кинул на него быстрый взгляд и нехотя спросил:
— Вы полагаете, что он ими не заинтересуется, не так ли?
Значит, остальные тоже заметили неприязнь к нему Кента.
— Что, по-вашему, является основой популярности Кента, как лидера? — поинтересовался у геолога Эллиот.
После некоторых размышлений Мак-Кен ответил:
— Он человечен. У него есть приязни и неприязни. Он способен волноваться, он вспыльчив… Когда он делает ошибки, то пытается сделать вид, что так и надо. Он жаждет быть директором. После возвращения корабля на Землю директора экспедиции ждет мировая известность. Во всех нас есть что-то от Кента. Он… э… он — человек.
— Насколько я заметил, вы ничего не сказали о его способности к работе.
— Это не является жизненно важным вопросом. Он может получить совет у специалистов по любой проблеме, — Мак-Кен облизал губы. — Трудно выразить словами возможности Кента, но думаю, ученые постоянно опасаются ущемления своих прав и поэтому хотят, чтобы из возглавлял человек эмоциональный, но в то же время такой, чья квалификация не вызывала бы сомнений.
Гросвенф качнул головой.
— Я не согласен с вами относительно того, что работа у директора якобы не важна. Все зависит от личности и от ее умения использовать благоприятные ситуации.
Мак-Кен внимательно выслушал Гросвенфа и через некоторое время произнес:
— Побеждает не преданность ученых научным методам., Дело в их прямоте. Человек часто понимает, что тактика, используемая против него, лучше, чем тот, который ее использует, но не может решиться на контрудар, не ощущая себя при этом опороченным.
Мак-Кен нахмурился.
— Громко сказано! А у вас не бывает таких приступов малодушия?
Гросвенф молчал.
Мак-Кен настаивал:
— Предположим, вы решите, что Кента следует оттеснить. Что вы станете делать?
— В настоящий момент мои намерения вполне миролюбивы, — осторожно заметил Гросвенф и с удивлением увидел удовлетворенное выражение на лице Мак-Кена. Он с жаром пожал руку Гросвенфа.
— Рад слышать о том, что ваши намерения легальны, — искренне произнес Мак-Кен. — С тех пор, как я побывал на вашей лекции, я понял то, что никто другой еще не осознал: потенциально — вы самый опасный человек на этом корабле. Совокупность ваших знаний, подкрепленная решительностью и знанием цели, может стать куда большей бедой, чем любое нападение.
Придя в себя после мгновенного удивления, Гросвенф покачал головой.
— Невероятное предположение, — сказал он. — Одного человека слишком легко нейтрализовать.
— Я заметил, — произнес Мак-Кен, — что вы не отрицаете того, что обладаете значительными знаниями.
Гросвенф протянул руку в знак прощания.
— Благодарю за ваше высокое мнение обо мне. Хотя оно значительно преувеличено, но психологически стимулирует.
ГЛАВА XVIII
Тридцать первая по счету звезда, в системе которой они побывали, была размером с Солнце и почти такого же спектрального типа. Три ее планеты были такими же, как все остальные обитаемые миры, которые они видели. Всю поверхность этих планет занимали насыщенные испарениями джунгли и первобытный океан.
«Космическая Гончая» пролетела сквозь атмосферу планеты и заскользила над поверхностью — огромный чужеродный металлический шар, случайно оказавшийся в первобытном мире.
В геологической лаборатории Гросвенф наблюдал за приборами, отмечавшими природу почвы внизу. Это была сложная работа, требовавшая пристального внимания, поскольку оборудование нуждалось в контроле со стороны опытного оператора. Постоянный поток сигналов должен был быть направлен в строго определенную ячейку соответствующего вычислительного устройства в точно определенный отрезок времени для сравнительного анализа. К стандартной, знакомой Мак-Кену технике, Гросвенф добавил некоторые усовершенствования, согласно принципам некзиализма, и в таблицах и диаграммах была отражена удивительно точная картина поверхности планеты.
Гросвенф сидел там уже течение часа, глубоко погрузившись в процесс работы. Факты давали расхождение в деталях, но молекулярная структура и распределение различных элементов указывали на некое геологическое постоянство: ил, песчаник, глина, гранит, органические следы — возможные месторождения угля, силикаты в форме покрывающего скалы песка, вода…
Несколько стрелок на шкалах перед ним резко повернулись и застыли. Их реакция косвенно указывала на присутствие металлической руды в больших количествах, со следами углерода, молибдена…
Сталь! Гросвенф схватился за рычаги, которые ускоряли выдачу серии результатов. Зазвенел звонок и сразу же подбежал Мак-Кен. Корабль остановился. В нескольких футах от Гросвенфа Мак-Кен начал разговор с исполняющим обязанности директора Кентом.
— Да, директор, сталь, а не просто железо, — он не назвал имени Гросвенфа и продолжил: — Мы установили нашу аппаратуру максимум на сто футов. Это может быть город, похороненный или скрытый в джунглях.
— Узнаем точно через несколько дней, — сухо проронил Кент.
Корабль был осторожно посажен на планету и через временный проход в защитном экране были выгружены на поверхность необходимые механизмы. Гигантские экскаваторы, краны, подвижные контейнеры с установленными в них дополнительными устройствами. Все было так тщательно отрепетировано, что уже через полчаса после того, как корабль начал разгружаться, он уже вновь взмыл в пространство.
Все работы по раскопкам проводились с помощью дистанционного управления. Довольно большая площадка была очищена от почвы на глубину в двести пятьдесят футов. Был обнаружен не столько город, сколько невероятные обломки того, что раньше было городом.
Здания выглядели так, как будто были раздавлены огромной тяжестью. Бывшие улицы находились на глубине в двести пятьдесят футов от поверхности и были усыпаны костями. Был отдан приказ прекратить раскопки, и несколько спасательных шлюпок устремились сквозь облачную атмосферу. Гросвенф вместе с Мак-Кеном и другими специалистами находился в одной из них. Через некоторое время Эллиот стоял над тем, что осталось от обитателей города.
— Нехорошие повреждения, — нахмурился Скит. — Но, думаю, я смогу собрать скелет. — Его умелые пальцы укладывали кости в определенном порядке. — Четыре ноги, — сообщил он. Поднеся к одной конечности флюороскоп, он буркнул: — Похоже на то, что он мертв уже лет двадцать пять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
