сильно, что кончики его пальцев побелели. – Кто ты? –
Давать и брать. Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, я хотел бы задать вам вопрос. Майнильд обернулась, а ее лошадь продолжала двигаться вперед. Ее голос был ровным, как будто она обсуждала что-то тривиальное.
Брендель на мгновение замолчал, его мысли смешались друг с другом. Он пытался во всем разобраться, но все вопросы сводились к одному пункту. Он нерешительно открыл рот и сказал: -, спрашивай.
Некоторые люди участвуют в гонках. Именно тогда гонщик преодолел первоначальное второе место. Где он сейчас?
Брендель не ожидал такого сбивающего с толку вопроса. Не подумав об этом, он выпалил: – Первый? –
Майнильд подавил смех и сказал. – Я понял. Вы Софи, не так ли?
Брендель замер на своей лошади, как статуя. Он ошеломленно уставился на женщину-рыцаря, и его зубы стучали друг о друга. Он выдавил имя из самой глубокой части своего горла: – Бай Цзя, старшеклассник? –
Майнильд остановился и посмотрел на него.
Я не она.
Это невозможно! – Брендель был расстроен. Он почти узнал ее — иначе почему Мейнильд не существовало бы в истории, иначе почему она выглядела бы точно также, как Бай Цзя, и зачем ей знать, кто он такой?
Но почему она не признается в этом?
— Но я ее знаю, — спокойно ответила Майнильд.
Брендель колебался. Тон Майнильда был очень тихим и, казалось, успокоил его взволнованное сердце. Он посмотрел на женщину с легким замешательством — знакомая фигура. Он спросил: – Что происходит? –
Я не знаю, – Майнильд глубоко вздохнула. — Но я рад, что не ошибся. Если вам не кажется это скучным, я могу рассказать вам о себе…
Пожалуйста, сделай. – Брендель изо всех сил старался подавить свои эмоции. Ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума.
С того момента, как я смогла что-то вспомнить, мне начали сниться сны. Странные, невероятные сны. Иногда во сне империя рушилась, и все пожиралось пламенем. Иногда мне снилось, что я был кем-то другим — в этих снах я был как бы наблюдателем, но я все еще боролся с этой непостижимой судьбой. В конце концов, история вернулась на прежний путь, – Мейнильд медленно описала свой опыт. Тон ее стал грустным: -, именно в этой истории я узнала о твоем старшекласснике.
Брендель чувствовал себя так, будто только что очнулся ото сна. Первое, что он сказал, было: – Это невозможно! –
— Из всех ее товарищей по команде ты был самым глупым. Вы всегда будете неправильно отвечать на каждый вопрос викторины. Но ты ей нравился больше всего, потому что ты был наивен и идеалистичен, как чистый лист бумаги. Ответила Майнильд. — Я более или менее догадался, кто вы, но только сегодня убедился, кто вы — Софи.
Брендель крепче сжал поводья и уставился на женщину.
— Если ты не она, то зачем мне это говорить? Его голос звучал так, будто из него высосали душу,
— Потому что я боюсь.
Испуганный? –
Во сне я видел много странных и невероятных вещей. Я не знаю, какие из них настоящие, а какие фальшивые. Пока то, о чем я мечтал, постепенно не стало реальностью, одна за другой. Я начал бояться окончательного конца. Я дал себе имя – Майнильд. В немногих фрагментах воспоминаний сна это слово означало – месть. Я надеюсь бороться со своей судьбой.
Подожди, – Бренделю показалось, что он слушает надуманную историю. Он обнаружил, что понимает, о чем говорила Мейнильд. Они совпали с тем, что произошло в предыдущем мире. Но как только он собирался что-то сказать, его прервала женщина-рыцарь: – Не перебивай меня.
Женщина-рыцарь продолжила: – Из-за этого желания я отправилась на поиски принцессы. Но я понял, что это было немного желаемое за действительное. Я присоединился к роялистам, но, как и в моих снах, роялисты не могли этому помешать. Ауин подобен лодке, которая вот-вот пойдет ко дну во время шторма. Все на лодке могут только беспомощно смотреть, как лодку затягивает в глаз вихря.
Здесь она остановилась. – Ты веришь тому, что я говорю/ –
Прямо сейчас Брендель чувствовал себя точно также, как в тот день, когда перешел границу. Его разум был в том же беспорядке, что и тогда. Он смутно чувствовал, что эти два события связаны, но понятия не имел, как именно. Он натянуто кивнул в ответ на вопрос женщины-рыцаря. – Странная история, но, –
— Но ты в это веришь, да? Потому что вы лично испытали часть этого. Майнильд спокойно продолжил. Этот вопрос заставил Бренделя вздрогнуть.
Он уставился на нее.
Потому что у меня был такой же катализатор. Мейнильд не избегала взгляда Бренделя. – Был день, когда я понял, что все начало отклоняться от первоначальных путей истории.
—, С какого дня? Вообще-то Брендель мог догадаться, но все же задал вопрос слабым призрачным голосом. Его голос дрожал.
— Со дня смерти Граудина.
Брендель слегка вздрогнул.
Женщина-рыцарь тихо вздохнула, как будто она никогда не говорила так долго в своей жизни. — Вы понимаете, мистер Брендель? Я знаю, что ты единственный катализатор, который мог все изменить. Только ты можешь остановить концовку, в которой Ануин погружается в руины, потому что я знаю, что мы с тобой пережили одну и ту же историю,
Хотя я не знаю, откуда ты родом, и, возможно, тебе приснился тот же сон, что и мне, но, по крайней мере, я понимаю твою мотивацию. Она обернулась и посмотрела на него ясными и яркими глазами. — Ты же не позволишь этому повториться, верно?
Брендель спокойно ехал на своей лошади и ничего не ответил.
Почему ты говоришь мне это? – После долгого молчания он задал тот же вопрос, что и раньше.
— Потому что я хочу помочь тебе,
Ответила Майнильд.
Помоги мне? –
Этот сон был ясным, но и расплывчатым. Это позволило мне узнать некоторые фрагменты вещей, хотя я не могу вспомнить, когда произошла война между Ауином и Мадарой, или кто мой враг, а кто мой друг. Такое ощущение, что между мной и историей лежит завеса, — она сделала короткую паузу, — но знаешь, она знает больше, чем ты. Я могу помочь тебе, Брендель.
— также, как сейчас? Брендель тихонько вздохнул. Он знает, что Мейнильд не ошиблась. Бай Цзя знал больше, чем он. До Линь Мао он был новичком. И вся имевшаяся у
