Снаружи быстро темнело, и у Джека на душе стало спокойнее: наемникам придется прервать свои розыски до утра. Хижину согревал пылающий в печурке огонь и наполнял запах стряпни. Джек сварил овсянку, приправив ее кусочком вяленого мяса. Он не был уверен, годится ли оно еще в пищу, но рискнул. Мелли сперва воротила от овсянки нос, но голод заставил ее переменить мнение. Сняв пробу, она прикончила весь котелок, съев куда больше Джека, а потом свернулась клубочком около печки и уснула.
Джек посидел еще немного, обдумывая, как им быть завтра. Мысль о том, чтобы провести еще сутки в хижине, была очень соблазнительна. Снаружи выл ветер и лил дождь, и Джек решил, что утро вечера мудренее.
* * *
Он парил высоко над облаками, и небосвод мерцал холодными огнями тысячелетий. Никогда еще небеса не казались ему столь прекрасными и столь устрашающими: они дразнили его своей близостью. Он летел, освобожденный от тела и души, — струйка дыма, облачко атомов, несомый лишь силой собственной воли.
Настало время спуститься на землю: небеса карают безумием тех, кто смотрит в них слишком долго. Он устремился вниз, оставив позади звезды и мрак Вселенной. Он пронизал облака, и влага, насыщавшая их, не задела его. Он спускался все ниже и ниже, к черневшей под ним земле.
Он различал уже серый четырехугольник замка, смутное пятно городка. На юге черной стеной стоял лес — место его охоты.
Ниже, еще ниже — и лес, казавшийся с высоты сплошным монолитом, начал обретать очертания. Из мрака выступали деревья, кусты, молодая поросль. Ему открывалось свечение живых форм — от огромного оленя, стоящего во всей красе на травянистом склоне, до ничтожного червячка, прокладывающего себе дорогу в затвердевшей земле. Природа представала перед ним во всем своем многообразии, живая и обильная.
Поиск вел его в глубину леса. Он мчался между стволами, и голые ветви колыхались, когда он пролетал мимо. Вдали блеснуло что-то, привлекшее его, и он свернул в ту сторону. Там чувствовалось творение человеческих рук — какое-то строение, почти невидимое в густой чаще. Он плавно слетел вниз и проник в трещину между бревнами хижины.
Его подозрения оправдались — девушка и парень спали около печки, где едва теплился огонь. Он проплыл над ними, и оба зашевелились во сне, но не проснулись.
Довольный своим успехом, он удалился, велев своему теневому существу вернуться в тело. И снова полетел между деревьями, равнодушный к их красе. Его время было ограничено, и он подвергался опасности остаться бестелесным на веки вечные.
Он снизился над замком и пронизал многочисленные слои камня, торопясь воссоединиться со своей плотью. Вот и оно, его тело. Как слабо оно дышит, как бледна кожа! Он проник внутрь, в мягкие серые сумерки, ощутил великую слабость и изнеможение и провалился в забытье.
Глава 21
Мелли повернулась, стараясь устроиться поудобнее на твердом полу, и сквозь полуоткрытые веки заметила, что уже светает. Вставать не хотелось, не хотелось возвращаться из сказочного мира сновидений. Пробуждение означало новый день, когда опять надо бежать и прятаться от наемников Баралиса и людей отца. Снова терпеть голод и холод, страх и усталость. Как хорошо лежать здесь, у остывающей печки, и притворяться, что никаких страхов не существует!
Но нет, притворяться больше нельзя: непрошеные воспоминания уже вторглись в ее покой, смущая душу. Воспоминания о бичевании, о заточении в тесной каморке и — тревожнее всех — о пальцах Баралиса, бегущих по ее спине. Мелли содрогнулась от омерзения, сознавая при этом, что не совсем честна с собой: был миг, когда эта ласка показалась ей приятной, даже желанной. Она позволяла Баралису трогать себя, и какая-то часть ее при этом испытывала сладостный трепет. Баралис считался заядлым соблазнителем, но Мелли никогда не думала, что сама может подпасть под его чары. Скорее бы уйти подальше от замка Харвелл, оставив позади все тревоги и душевную смуту.
До ее слуха донесся какой-то слабый звук. Мелли насторожила уши и узнала топот скачущих лошадей. Опасность скрутила желудок узлом. Джек тоже проснулся, вскочил и начал совать какую-то еду в дерюжный мешок.
— Да брось ты все, — крикнула Мелли, — они совсем близко! — Она дергала дверь, но та не поддавалась. — Джек, помоги скорее! — Вдвоем они осилили дверь и протиснулись наружу.
Деревья бешено раскачивались под ветром, вихрем кружились опавшие листья, и дождь хлестал в лицо. Копыта гремели совсем рядом, и слышно было, что всадников много. Мелли схватила Джека за руку, и они бросились в лес.
Погоня приближалась, и треск ломаемого подлеска вселял страх в сердце Мелли. На этот раз им не удастся спрятаться. Джек изо всех сил тянул ее за собой, борясь с ветром, а тот свирепствовал, делая мучительно трудным каждый шаг.
Позади послышались крики: их заметили. Ветер сорвал с Мелли шаль и унес ее прочь. Но она не обращала внимания ни на мигом промокшее платье, ни на растрепавшиеся волосы. Только бы уйти от погони — она не вынесет, если ее схватят снова.
Мелли оглянулась и увидела всадников с копьями наперевес, а мрачное лицо Джека только усилило ее страх: этих людей послали не схватить беглецов, а убить — заколоть, словно диких зверей.
Стрела просвистела на палец от ее щеки, и Мелли остановилась в ужасе, но Джек снова поволок ее вперед. Она обомлела, увидев, что стрела вонзилась ему в плечо. Он не вскрикнул, но его лицо исказилось от боли. Всадники ринулись вперед. Беглецы из последних сил карабкались на скользкий от дождя пригорок. Мелли ощутила острую боль в руке и завопила — в ее предплечье тоже торчала стрела. Силы покинули ее, и она лишь усилием воли удержала себя от обморока. Кровь лилась ей на платье, и слезы жгли глаза. Джек, видя, что с ней происходит, внес ее на пригорок. Она приникла к нему, ища опоры, а он внезапно повернулся лицом к погоне.
Лицо его сделалось пепельным от боли и гнева. Стрелы свистели вокруг, и одна оцарапала Мелли ухо. Она вскинула руку, чтобы ощупать ранку, и почувствовала какое-то движение в воздухе. Время будто замедлило своей бег: ветер на миг утих, и лошади наемников попятились в страхе. Мерцающий воздух сгустился и сбил всадников наземь. Опавшие листья взвились с земли, молодые деревца вырвало с корнем, а с больших посыпались ветки.
Вихрь нес наемников назад. Одного ударило о ствол, и он сломал себе шею, другой проткнул себя своим же копьем. На третьего упада его лошадь; отчаянно барахтаясь на земле, животное снесло копытом череп всаднику. Мелли вцепилась в руку Джека — рука была холодная и твердая, как дерево. Мелли потянула его прочь, но не смогла сдвинуть с места. В испуге она затрясла его:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
