– Передай ему трубку и не смей никуда соваться сам, пока мы не приедем, – обратился к другу Воропаев.
– Хорошо.
Получив от водителя такси информацию о месте нахождения Стефании, Томашевский и Воропаев стремительно покинули кабинет и в сопровождении охраны на двух машинах выехали со двора.
Дорога протяжённостью в полтора часа, казалось длиться бесконечно. Томашевский молча смотрел в лобовое стекло, по которому стекали капли дождя. Внутри всё скручивало острой болью от осознания, что случилось непоправимое, то чего боялся больше всего и что теперь уже было необратимо.
Он позвонил Маше и, удостоверившись, что с ней и детьми всё в порядке, попросил её лететь в Швейцарию одну. Уверил её, что уже завтра его самолёт повторно вылетит в Женеву и доставит её родителей и Полонского.
Томашевский, почувствовав руку Воропаева на своём плече, повернул голову и посмотрел на друга.
– Дар, я позвонил в местное отделение полиции, так что подмога подоспеет. Не волнуйся, всё будет хорошо. Сегодня она вернётся домой.
– Очень на это надеюсь… И как только это случится, я с ней поговорю основательно.
– Да брось ты, она всего лишь любящая женщина, и её спонтанный порыв быть рядом с тобой, вполне оправдан.
– Порыв? – зарычал Томашевский. – Сашка, о каком порыве может идти речь, когда жизни в опасности? Я ей всё рассказал, объяснил всю сложность ситуации и вот так обезоружить меня своим поступком, повинуясь только своим чувствам, извини верх глупости.
– Перестань, не кипятись! Я же тебе сказал, всё будет хорошо. Всё уладится.
Томашевский промолчал и снова повернул голову и посмотрел в окно.
Когда дорога резко повернула направо, они заметили у обочины Полонского и охранника у машины такси.
Едва автомобиль остановился, Томашевский стремительно покинул его и подошёл к Ростиславу, гневно смерив при этом яростным взглядом своего личного телохранителя.
– Дома, жду подробный отчёт о том, чем конкретно ты занимался, когда Стефания Павловна беспрепятственно покинула территорию аэропорта, – он пронзал молодого человека яростным взглядом. – Ты меня понял?
– Да, – охранник опустил голову.
– О, а вот и наша подмога… – ответил Воропаев и пошёл навстречу машине полицейских.
Выяснив у них, кому принадлежит этот дом, он снова вернулся назад к Эльдару.
– Хозяин дома давно заграницей. Дом сдаёт. Вламываться мы туда не имеем права, только конечно если не откроют по требованию. В общем, я с ребятами, а вы оставайтесь тут, – обратился он к Томашевскому и Полонскому.
– Я пойду с тобой, – Эльдар пристально посмотрел на друга. – И не смей мне отказывать!
Воропаев тяжело вздохнул.
– Ладно, пошли…
Вместе с полицейскими они медленно направились к дому. Остановившись у калитки, Воропаев нажал на кнопку звонка и принялся ждать ответа.
– Кто там? – раздался хриплый мужской голос.
– Откройте, полиция! – ответил один из служителей закона.
– Что случилось? Хозяев нет дома.
– Я сказал, откройте. Ищем беглых преступников из колонии.
– Сейчас… – нехотя ответил мужчина и спустя несколько минут у калитки послышались едва различимые шаркающие шаги.
Воропаев достал из-за пояса пистолет, и как только дверь калитки приоткрылась, ударил её ногой и ворвался на территорию двора. Удерживая на прицеле, упавшего на землю мужчину, он быстро обернулся вокруг и осмотрел большой двор.
Он был абсолютно пуст, ни припаркованных машин, ни видимых следов проживания людей.
Александр подошёл к мужчине, который все ещё пытался подняться с земли и принялся внимательно рассматривать этого человека.
Внешне обычный пенсионер, не похожий на преступника, скорее просто на сторожа.
– Вы что с ума сошли? – мужчина потирал ушибленную руку. – Я жаловаться буду, – он, наконец, встал на ноги.
– Рассказывай! – громко обратился к нему Воропаев.
– Что рассказывать?
– Где люди, которые приехали сюда на чёрном внедорожнике, два часа назад.
– Я не видел никого.
– Слушай, старик… – грозно обратился к нему Томашевский. – Эти люди похитили мою жену, и если ты помогал им в этом, то я тебя порешу своими собственными руками! – он схватил мужчину за воротник куртки и рванул с такой силой, что волосы мужчины растрепались и густым слоем закрыли его лицо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я их не знаю, и кто у них в машине был, мне неведомо, – мужчина испуганно смотрел в глаза Томашевского. – Постучались вчера и попросились переночевать. Посулили хорошие деньги, а мне не жалко дом всё равно пустует. Хозяин жалование задержал в этом месяце, ну я их и пустил, заплатили ведь хорошо.
– Где они сейчас? – спросил у него Воропаев.
– Уехали, сразу же, как только машина въехала во двор. Тот второй, что ночевал у меня, сел в салон, и они оба уехали.
– Как уехали? Наш друг говорит, они не покидали дом и не выезжали снова за ворота.
– Так тут, это… – мужчина молча показал рукой на другие ворота, расположенные в задней части двора.
– Куда ведёт эта дорога? – спросил Воропаев.
– Тоже в город. Правда, она путаная и идёт через лес.
– Интересные подробности… И кто же твой хозяин, если придумал построить дом здесь на окраине, да ещё с двумя дорогами. Одну видимо для вот таких внезапных отъездов, как сегодняшний? – громко проговорил Томашевский, обращаясь к мужчине.
– Я у него не спрашиваю, как он зарабатывает свои деньги и на что тратит. Моё дело маленькое, сторожить его собственность.
– Мы проверим дом. Дар, оставайся здесь, – Воропаев махнул рукой полицейским и вошёл в дом.
Когда спустя несколько минут они снова появились на пороге, Томашевский стремительно развернулся, и покинул территорию двора. Он шёл медленно и каждый шаг, казалось, отдавался в его голове адской болью.
Усилившийся дождь с резким ветром хлестал его по лицу обжигающими каплями. Но ему казалось, что он не чувствует ничего и на попытку охранника укрыть его под зонтом, смерил его таким взглядом, что молодой человек, отшатнувшись, моментально отошёл в сторону.
Эльдар подошёл к своей машине и, прислонившись спиной к дверце, прикрыл глаза. Беспрестанно вибрировавший в кармане его пиджака мобильный телефон начинал действовать на нервы. Он нехотя протянул руку и, достав аппарат, ответил громко, предварительно не посмотрев на экран.
– Что осечка? – раздался в трубке знакомый голос с ехидной интонацией.
– Слушай ты… – зашипел Эльдар. – Я тебя предупреждаю, если хоть один волос упадёт с её головы, то…
Капральченко рассмеялся.
– То ты меня убьёшь. Знаю, проходили это уже пятнадцать лет назад, но как видишь, я до сих пор жив. А теперь, слушай меня внимательно. Заканчивайте играть со мной в детективов. Это и твоего третьего дружка касается. Отправлю всех на тот свет одного за другим. Завтра утром камни оставишь в том месте, которое я укажу, и уже вечером получишь свою девку обратно.
– Я не буду их нигде оставлять. Я передам тебе камни из рук в руки и лично заберу Стефанию.
– Томашевский ты, что не понял? Это я ставлю тебе условия. Твоя девка у меня и ты должен выполнять всё, что я говорю. Ты что не понимаешь всей ответственности? Хочешь получить её по частям? Так уверяю тебя, я это сделаю с удовольствием, причём своими собственными руками. Ты оставишь камни завтра утром в камере хранения аэропорта Пулково. Номер камеры сообщу дополнительно. Сделаешь дело и получишь девку. Мои люди привезут её к твоему дому, так что…
– Где гарантии, что после того как я оставлю камни в камере хранения, Стеша вернётся домой?
– Гарантии? Твои гарантии, это моё честное слово. Если только конечно она сама не передумает к тебе возвращаться. Тут уж, дружище, сам понимаешь, заставить её не смогу.
– Сволочь! Какая же ты сволочь! – прорычал Томашевский.
Капральченко громко рассмеялся.
– Да, Томашевский, правильно, злись. Всегда обидно, когда желаемое может ускользнуть из твоих рук и достаться другому.
