Ярт, нежно огладив её волосы, заботливо уложил их в свободную косу и поднялся с колен, возвращая ей гребень.
— Уже закончил священнодействие? — с усмешкой спросила она.
— Ничего смешного, — с некоторой обидой произнёс он. — Это, и правда, как особый ритуал. Я с самого начала мечтал расчесать твои волосы. Едва только увидел твою косу.
— Теперь ты их каждый день расчёсываешь. Не надоело ещё? — Фэль ткнула его в кончик носа.
Он отрицательно покачал головой и слегка коснулся её волос кончиками пальцев:
— Каждый раз, когда они скользят по моим рукам, я сливаюсь с тобой в одно, словно на постели. Ты и сама это знаешь, не правда ли? Уверен, многие отдали бы всё за одну лишь возможность хоть раз расчесать твои волосы, Нэртэнэль.
Когда он так говорил, это имя приобретало особый смысл, словно её приравнивали к Деве Ночи. Фэль было даже слегка не по себе, когда он так её называл. Иногда, когда она дразнила его и шалила, он звал её Инорэсси, и это имя от него не несло никакой боли. Норисса, Инорэсси, котёнок пантеры. Но каждую ночь она была для него — Фэль, Пламя. Яростное и нежное, свободное, вольнолюбивое и — покорное. Ему было приятно покоряться. Не менее, чем покорять его.
Фэль отвлеклась от этих мыслей и стянула его волосы в хвост. Что бы она ни говорила, как бы над ним ни подшучивала, но приводить в порядок его шевелюру было для неё истинным удовольствием, и в такие моменты она могла его понять.
— Идём, — она направилась к двери, — а то Альтамир со скуки весь завтрак один съест.
Они спустились в общий зал Гостиного Двора, где Альтамир от скуки действительно уминал вторую добавку. Всё равно он сегодня собирался помахать молотом в кузне. Лишний раз поесть не помешает.
— Фэль, тебе не кажется, что мы здесь несколько засиделись, — проговорил Странник, едва парочка уселась за стол. — Когда мы отправляемся?
— Судя по тому, что все мои дела в лазарете уже окончены, то, скорее всего, в ближайшие дни, — Фэль стащила с его тарелки яблоко. — Странно слышать от тебя, что ты хочешь покинуть Силливайор.
— Мы здесь уже довольно давно, но до сих пор не продвинулись ни на шаг к нашей цели. Нам по-прежнему неизвестно, есть ли здесь Врата, или это была очередная ошибка наших мудрых Магов, — Альтамир серьёзно посмотрел на неё. — Хотя бы из уважения к памяти Элээн мы должны закончить начатое, тебе так не кажется?
— Кажется, — Фэль нахмурилась. — Раньше я была занята в лазарете, ты же знаешь, но у них уже всё в порядке, и нам действительно пора отправляться в путь. Осталось лишь найти проводника.
— Проводника я нам уже нашёл, — Альтамир отставил в сторону чеканный кубок. — Он довольно молодой, но уже все горы вдоль и поперёк излазил.
— Это то, что нам нужно, — девушка кивнула.
— Честно говоря, я бы предпочёл отправиться прямо сегодня, — Альтамир нахмурился. — Мне что-то неспокойно. Обычно я ничего такого здесь не чувствую.
— Ты просто перетрудился, — усмехнулась Фэль. — К тому же у меня осталось одно невыполненное обещание.
— И какое же? — поинтересовался друг.
— Судя по хитрой улыбке Ярта, он понял, — Фэль вздохнула. — На свою голову, я, когда мы ещё только приехали, пообещала ему прогулку по этим местам. Сегодня как раз подходящий случай.
— Действительно, — Ярт улыбнулся. — Пора бы уже. Я видел Силливайор изнутри, но ни разу не смотрел на него снаружи.
— На это стоит посмотреть, — глаза Альтамира затуманились дымкой памяти. — Заодно поучишься по горам ползать. Может пригодиться в переходе. Только оденьтесь потеплее, а то сегодня несколько прохладно. Возможно, к вечеру метель соберётся.
— Спасибо за предупреждение, — Ярт слегка ухмыльнулся. Он уже привык тепло одеваться. На улице было отнюдь не жарко, и Ярт не раз благодарил всех богов за то, что горцы придумали тилены — куртки из плотной шерсти, подбитые мехом. Одним из самых неоспоримых достоинств тилена являлось то, что он совершенно не стеснял движения. Горцы в этом толк знали. А ещё знали норов своих земель, поэтому и сотворили множество жизненно необходимых здесь вещей. В частности тилен. Или лоцы, без которых в одних сапогах запросто можно было лишиться пальцев. Ярт хорошо помнил свой неудачный опыт, когда решил попробовать пройтись без них до рудников. Он очень много тогда узнал о себе от Фэль, которая возвращала к жизни его замёрзшие конечности.
Фэль сбегала в их комнату и теперь спускалась по лестнице, застёгивая по пути свой тилен и неся яртов в руках. Он залюбовался ею. Нет, право, не существовало в мире такой вещи, которая не была бы ей к лицу. Она бы даже в лохмотьях, наверное, смотрелась словно королева. Чёрная шерсть её тилена была оторочена серебристым мехом горной мыши (симпатичная такая зверушка в метр длиной, не считая хвоста), полоска того же меха на голове защищала от холода уши, в то же время ненавязчиво подчёркивая черноту волос, коса, перекинутая через плечо, стекала по груди до колена.
— Проснись! — девушка вывела его из розового транса, кинув Ярту в руки его одежду.
Они вышли из Гостиного Двора, и Ярт в который раз ощутил, как задохнулось сердце от восхищения при виде величественных голубых пиков, укрытых белоснежными, искрящимися шапками льда. В Вэльтарете не было гор. С Границы, если забраться куда-нибудь повыше, можно было разглядеть горный хребет на востоке, но это было так далеко. Поэтому величественная нерушимая красота гор была для Ярта в новинку.
На улице действительно было прохладно. С неба валился мелкий крупяной снег. По земле бежала лёгкая позёмка.
Их путь лежал на окраину поселения, где начиналась дорога в рудники. Там, рядом с горячими источниками, располагался лазарет. У Фэль сегодня был последний обход тех, кто лежал с порчей. Сейчас больные быстро поправлялись на эльфийских травках, хотя в первый день после приезда у неё в этом были некоторые сомнения.
Однако, первым, кого они увидели, был Туро, старшина группы Слышащих. Они обладали даром слышать голос камня и занимались тем, что прослушивали гору, определяя направление дальнейших разработок. Ни одна разработка не начиналась без их ведома и согласия.
Туро опирался на костыль и, как всегда, был нахмурен. Его вот уже луну держали в лазарете. Угораздило же сунуться в ту пещеру. Луна прошла, как он ногу сломал. Всё давным давно в порядке, а лекари по-прежнему над ним трясутся.
— Госпожа! — он со всей возможной скоростью бросился к девушке, едва их завидев. Фэль тяжело вздохнула. Она уже знала, о чём сейчас начнёт просить гном.
— Госпожа, — Туро умоляюще смотрел на неё. — Да сколько ж можно? Ну хоть вы им скажите. Мне же работать надо. Вы представляете, что эти оболтусы там без меня наделают? Они же такого натворят, тресни молот моих предков! Я уже давно окреп, нога совсем не беспокоит, зажила. А меня всё здесь держат. Утомлюсь, так посижу на скамеечке или на полу, и дальше можно работать. А тут я что? Ни лечусь, ни работаю. Как неприкаянный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
