И вдруг Ливей повернулся ко мне.
— Я попросил принцессу Фэнмэй освободить меня от обязательства жениться на ней.
Я недоверчиво посмотрела на него, не зная, что сказать.
— Почему? Когда?
Ливей одарил меня печальной улыбкой.
— Ты действительно не знаешь, почему? Когда ты отправилась на Луну, я навестил принцессу Фэнмэй. И рассказал ей все, что должен был поведать намного раньше. Она заслуживает большего, чем я могу ей дать: возлюбленного, чье сердце будет принадлежать лишь ей. И принцесса Фэнмэй прекрасно все поняла. А еще попросила передать тебе: она будет надеяться, что нам удастся обрести счастье. Думаю, Фэнмэй и так обо всем догадалась в тот день, когда ты спасла нас в лесу Вечной весны.
Я вспомнила, как она посмотрела на наши Небесные капли и как легко поняла, что они парные. Мне не хотелось причинять ей боль… но и сложно было отрицать расцветающую сейчас в груди радость.
— А как же союз против Царства демонов?
— Империя Феникс уже пообещала поддержать Небесную империю. И хотя союз будет не таким крепким, каким бы получился, будь он скреплен браком, они все равно останутся нашими друзьями. Их императрица с принцессой Фэнмэй благодарны нам за нашу помощь.
Взяв мою руку, Ливей прижал ее к своей груди, и я почувствовала, что его сердце бьется так же громко, как мое. Глаза принца сияли от несдерживаемых эмоций. А когда он второй ладонью обхватил мою щеку, я невольно подалась к нему, наслаждаясь его теплом.
— Мое сердце принадлежит тебе и всегда было твоим, — сказал он. — Можешь ничего не отвечать мне сейчас. Я знаю: тебе требуется время, чтобы побыть с матерью и все обдумать. Но знай, я понял, что недостаточно усердно боролся за нас, и больше никогда не подведу тебя. — Последние слова прозвучали так торжественно, словно Ливей произносил клятву.
От переполнявших меня эмоций я просто потеряла дар речи. Казалось, будто солнце вышло из-за облаков и озарило все небо. И хотя тени могут вернуться, сейчас я буду купаться в его сиянии.
Когда начали сгущаться сумерки, мы полетели обратно, на Луну. А перед возвращением в Нефритовый дворец Ливей помог мне установить защитные чары. Бессмертным больше не запрещалось посещать наш дом, и хотя мы радовались каждому гостю, не стоило забывать про осторожность. Поэтому мы переплели нашу магию в нити силы, которые протянули через весь дворец Чистого света. Когда я исчерпала себя, Ливей продолжил сам. Он закрыл глаза — и из его рук вырвалась новая волна света, которая облетела все узлы, а затем растворилась.
— Я добавил еще один уровень, чтобы щиты не пропускали тех, кто скрывает свою сущность. Будь то жители Царства демонов или Небесной империи либо и вовсе дух. Барьер не сможет остановить их, но хотя бы предупредит о появлении, — пояснил он.
От того, насколько серьезно звучал его голос, я побледнела.
— Небесной империи? — слегка заикаясь, повторила я.
Мне казалось, мы покончили со всеми интригами, опасностями и страхами.
Лицо Ливея потемнело.
— Мне не известно ни о каких заговорах. Но мои родители недовольны, что армия поддержала тебя. Поползли слухи, что их уступка тебе — признак слабости. Некоторые и вовсе начали сомневаться в мудрости их прошлых решений, таких как заточение драконов и изгнание богини Луны. А также дозволение солнечным птицам беспрепятственно летать по небу.
По спине прополз озноб.
— Мне всего-то хотелось вернуться домой и освободить маму. У меня и в мыслях не было бросить вызов императору. Я просто желала жить здесь, в мире.
— Мы не можем влиять на страхи других. Но ты не останешься одна. Я буду с тобой, пока ты меня не прогонишь. — Ливей обхватил мои замерзшие пальцы и, поднеся к губам, согрел своим дыханием. — Я просто проявляю осторожность. Это лишь слухи и домыслы, поэтому пока беспокоиться не о чем.
Я задумчиво кивнула. Слухи и домыслы, попавшие не в те уши, могут привести к ужасным последствиям.
В ту ночь после ухода Ливея я долго ворочалась с боку на бок, прежде чем уснуть. Но даже во сне не находила покоя, а погрузилась в яркое сновидение, в котором оказалась на балконе и смотрела в небо. По нему плыли облака странного, почти фиолетового цвета. Вдруг ко мне подошел бессмертный в зеленом халате, полы которого развевались на ветру. Он пристально смотрел на меня серебристыми глазами, словно ждал, пока я заговорю первой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо, что отпустил нас. Но это никак не повлияет на мое отношение к тому, что ты сделал, — спокойно сказала я.
— Я не отказываюсь от своих слов. И никогда больше не стану принуждать тебя к чему-то против воли. — В голосе Вэньчжи слышались тоскливые нотки, которых я раньше не замечала. — Я не осознавал, как ты дорога мне, пока не потерял тебя. И если бы мы могли начать все сначала, то поступил бы по-другому.
Я молчала, не зная, что на это сказать.
— Могу я задать тебе вопрос?
— Можешь, но это не означает, что я на него отвечу.
Мне не хотелось продолжать этот разговор, потому что он вытаскивал все больше и больше тревожных воспоминаний.
Вэньчжи улыбнулся, но на его лице отражалась какая-то опустошенность.
— Неужели ты не можешь пойти мне навстречу? Я скучал по нашим беседам.
— А я — нет.
Это была и правда, и ложь. Да, мне не хватало его общества, но, как оказалось, отношение Вэньчжи ко мне изначально строилось на обмане.
Его глаза вспыхнули.
— На крыше, перед тем как тебя унес дракон… ты бы выстрелила в меня?
Я уже задавала себе этот вопрос бесчисленное количество раз. И прекрасно знала ответ.
— Нет.
Его честность заслуживала от меня неменьшего.
Услышав мой короткий ответ, он глубоко вздохнул, и напряжение спало с его плеч.
— Ты бы смогла когда-нибудь относиться к демону так же, как к бессмертному из Небесной империи?
— Бессмертного из Небесной империи никогда не существовало. Все это время им притворялся демон. — Мне удалось не показать разрывающей грудь боли и произнести это спокойным голосом.
Вэньчжи склонил голову, признавая мои слова.
— Возможно. Но каким бы ты меня ни видела, я подожду.
— Чего?
— Пока ты не полюбишь меня снова.
Он протянул руку и, едва касаясь пальцами, провел по волосам.
— Или, по крайней мере, перестанешь меня ненавидеть.
Но только я собралась ответить ему какой-нибудь колкостью, как Вэньчжи исчез.
Утром я проснулась в мрачном настроении и с ощущением, будто мне в глаза насыпали песка. Сон вышел таким ярким, а вызванные им эмоции — настолько реальными, что я еще долго обдумывала его. Вдобавок разрывалась между возмущением, оттого что Вэньчжи смог проникнуть в мои сны, и негодованием, что мысли о нем все еще тревожат меня. Наконец я встала с постели, чтобы одеться. Но когда подошла к зеркалу, застыла, потому что в моих волосах сияла серебряная заколка с узором в виде облака.
Обхватив пальцами холодный металл, я выдернула его и отшвырнула подальше. А затем взяла лук Нефритового дракона, перекинула через плечо и вышла из комнаты. Проведенное в армии время научило меня осторожности, поэтому я предпочитала всегда держать оружие под рукой. Выйдя на улицу, я еще раз проверила щиты, которые мы с Ливеем установили.
Серебристо-золотые нити плотно переплетались вместе. И хоть они казались тоньше паутины, но защищали лучше железа. Поэтому, если вдруг на горизонте возникнут враги, я буду готова к встрече с ними.
Ночью Вэнчжи не появился в моем сне. И я не знала, как к этому относиться, но не сомневалась, что мы с ним еще увидимся.
Со временем дни наполнились привычными делами. После отмены маминого наказания к нам в гости пришли многие бессмертные. Одни — чтобы засвидетельствовать свое почтение, другие — чтобы удовлетворить любопытство, но не из беспокойства, а из желания узнать побольше скандальных подробностей нашей истории. Мне хотелось выпроводить их сразу после первой чашки чая, но мама одним взглядом останавливала мои порывы.
