Прорвать эту оборону можно только с помощью мощных артиллерийских и авиационных ударов. Это прекрасно понимали н в Ставке, и в штабе фронта. Вот почему армии для прорыва получили большое количество артиллерии. На каждый километр прорыва фронта планировалось свыше 220 стволов - по орудию на каждые 4-5 метров.
Необычайно плотным было построение танковых и стрелковых частей. Стрелковая дивизия, строившаяся в три эшелона, теснилась на фронте от 2,5 до 3 километров. На каждый километр фронта приходилось по 35 танков. Такого мощного сосредоточения войск на узком участке фронта нам не приходилось видеть за многие месяцы войны. Теперь Красная Армия обладала численным превосходством над противником во всех видах оружия.
Оборонявшуюся на главном стратегическом направлении группу гитлеровских армий "А" войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов превосходили в живой силе в пять с лишним раз, в орудиях и минометах - почти в семь раз, в танках и самоходно-артиллерийских установках - в шесть раз.
Именно на этом, завершающем этапе войны было особенно очевидно, насколько недооценила гитлеровская разведка экономический потенциал нашей страны, сумевшей в короткий срок создать вооруженные силы в таких масштабах и такого совершенства, которые не могла создать вся промышленно развитая Европа, работавшая на военную машину Гитлера.
Вернулись мы с игр в приподнятом настроении. Сразу приступили к подготовке войск к наступлению. Прежде всего с такой же тщательностью проиграли операции на картах с командирами корпусов и бригад, с начальниками служб, начальниками политотделов и начальниками родов войск.
Тысячи самых разнообразных вопросов встают перед командующим армией и его штабом накануне операции, особенно столь грандиозной, как Висло-Одерская. Пополнение должно вступить в бой хорошо обученным: боеприпасы, горючее, продовольствие вовремя завезено, размещено и укрыто так, чтобы не попало под вражеские бомбы; боевая техника должна быть в полной исправности; дороги и рельеф местности хорошо изучены; нужно предусмотреть, чтобы танки были хорошо укрыты, а маршруты тщательно разведаны; взаимодействие с другими родами войск отработано; колонные пути через минные поля - свои и противника - расчищены и многое, многое другое. Успешно выполнить задачу - значит все предусмотреть, ничего не упустить из виду...
Итак, 2 января 1945 года наша армия получила директиву Военного совета фронта. В ней говорилось: "Стремительным выходом на северный берег реки Пилица, а в дальнейшем к реке Бзура в район Ловича обеспечить успех 1-го Белорусского фронта по окружению и уничтожению варшавской группировки противника: уничтожить подходящие с запада резервы и не допустить их на соединение с окруженной варшавской группировкой. С выходом армии в район Кутно занять исходное положение для развития наступления на Познань".
От рубежа, с которого нам предстояло входить в прорыв, до конечного пункта наступления, оговоренного директивой фронта, нам предстояло пройти с боями 180- 190 километров. На этот бросок отводилось всего четыре дня.
- Темп небывалый! - говорит Шалин. - Помните, Михаил Ефимович, под Львовом и Сандомиром мы делали по двадцать пять, и это казалось рекордом. А тут мыслимое ли дело - сорок пять километров!
Невозмутимый начштаба возбужденно потирал руки. Впрочем, возбуждены все: и работники штаба, и командиры - работенка предстоит горячая.
К началу января 1-й Белорусский фронт объединял огромные силы. На линии фронта от Сероцка до Юзефова протяженностью 230 километров сосредоточилось восемь общевойсковых армий, в том числе 1-я армия Войска Польского, две танковые, одна воздушная, два отдельных танковых и два кавалерийских корпуса.
Самые горячие точки фронта - это отвоеванные у противника плацдармы южнее Варшавы: магнушевский (45 километров по фронту и 18 километров в глубину) и пулавский (30 километров по фронту и 10 километров в глубину).
Нам предстояло входить в прорыв с магнушевского плацдарма, который обороняла 8-я гвардейская армия генерала В. И. Чуйкова.
Перед наступлением я перенес свой КП на этот плацдарм. Солдаты вырыли небольшой блиндаж, установили железную печурку. Поскольку задерживаться мы здесь не собирались, устраивались по-походному. Плацдарм весь перепахан траншеями, ходами сообщения, воронками от бомб. То там, то здесь зарыты в землю танки. Под каждым кустом или деревцем замаскировано орудие, миномет или зенитка. За четыре месяца обороны гвардейцы 8-й гвардейской армии превратили этот клочок земли в неприступную крепость.
Сам командарм - воплощение анергии. Перед началом наступления он носится по плацдарму в своем вездеходе и не дай бог, если заметит непорядок: несдобровать нерадивцу. О требовательности, иногда даже крутом нраве командарма хорошо известно всем. Но за внешней грубоватостыо В. И. Чуйкова скрывается любовь к простому солдату, к своему военному ремеслу. Генерал дорожит репутацией армии, и его требовательность, горячность объясняются прежде всего стремлением выполнить поставленную задачу как можно лучше.
- У нас здесь так тесно, - говорю я командарму, - что любая, даже случайная бомба и та куда-нибудь попадет.
- Ну нет, - возразил Чуйков, - залететь к нам на плацдарм не так-то просто. Насчет защиты с воздуха мы побеспокоились заранее. Тут на каждом шагу зенитки. Так что немецкие асы не очень-то любят наведываться к нам в гости.
Гвардейцы В. И. Чуйкова произвели на меня приятное впечатление: солдаты хорошо одеты и обуты, выглядят бодрыми. На вооружении автоматы, снайперские винтовки.
- Да, это вам не пехота сорок первого, - заметил Василий Иванович, когда я поделился с ним своими наблюдениями.- Теперь солдат знает, что победа недалеко, и это сказывается на его моральном и физическом состоянии.
Неожиданно мне пришлось временно выключиться из подготовки к наступлению и на несколько дней покинуть армию. Это случилось примерно дней за десять до начала наступления, когда меня срочно вызвал к себе маршал Г. К. Жуков.
- Вот что, Катуков, - сказал он без всяких предисловий, - тебе придется срочно выехать в Киев.
- Зачем? - вырвалось у меня.
- Тебя приглашают на первую сессию Верховного Совета Украины. Ты должен сделать доклад о боевых действиях нашего фронта, освобождавшего земли Украины от фашистской оккупации.
- Но как же подготовка к наступлению, товарищ маршал?
- Ничего, поручи это Шалину. Если будет нужно, поможем мы.
Приказ был неожиданным, и мной овладели противоречивые чувства. С одной стороны, радовала возможность побывать в Киеве, с другой - бросать армию в столь ответственное время... Но что поделаешь: отказаться нельзя, тем более что, посылая меня на сессию, товарищи по 1-му Украинскому оказали мне большую честь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
