? Она как будто просто спит.
? Я знаю.
Плоть фейри не разлагается. Джен выглядела так, будто вот-вот проснется и спросит, где ее очки. Но она не проснется. Даже если со временем получится найти способ обратить процесс и вернуть других жертв в Эй-Эль-Эйч к жизни, Джен ушла навсегда. Благодаря Гордан, у нее не будет даже сомнительного бессмертия ночного призрака. Впервые за много веков дитя фейри потеряно насовсем.
У костра стояли, взявшись за руки, Сильвестр и Луна. Когда мы вышли на поляну, Луна кивнула мне, поджав в знак молчаливого приветствия одно ухо. Я сделала глубокий реверанс, затем ушла в противоположную часть рощи и встала в тени деревьев. Квентин последовал за мной. Вскоре и Луна, погладив Сильвестра по руке, шепнула что-то ему на ухо, а потом подошла к нам.
? Миледи,? произнесла я. Квентин поклонился.
? Тоби, Квентин,? ответила она и грустно улыбнулась. — Надеюсь, вы оба в добром здоровье?
? Да, насколько возможно,? ответила я.
? Хорошо. Мы беспокоились.
? Простите меня. Я скоро загляну навестить.
Наверное, она догадывалась, что я лгу. Мне было все равно.
? Хорошо. И, Тоби… он не сердится. Ты сделала все, что могла. Вы оба. — Она снова улыбнулась, развернулась и пошла обратно к мужу.
Я смотрела ей вслед, пряча горькую улыбку. Если то, что произошло в Эй-Эль-Эйч, называется «мы сделали все, что могли», что-то не хочется мне когда-нибудь встретиться с нашим «не все, что могли». Лицо Квентина выражало ту же смесь противоречивых чувств, какая, по моим ощущениям, сейчас была и на моем лице, так что думал он наверняка о том же самом.
Я прошлась глазами по толпе и внезапно застыла с упавшим сердцем. Я увидела отблеск на серебристых волосах грациозной женщины в рваном зелено-коричневом платье.
? Мама?..
? Тоби, ты чего?
? Подожди здесь,? сказала я Квентину и припустила через рощу, подобрав платье до коленей, чтобы не споткнуться. Несколько людей при виде такого нарушения приличий покосились на меня с испугом, но никто не остановил.
Когда я добежала до места, где, как мне показалось, я видела свою мать, там ее уже не было. Следом подбежал Квентин и растерянно спросил:
? Ты куда так рванула?
? Мне показалось, что я увидела кое-кого,? сказала я, закрыв глаза и вздохнув. — Одну знакомую. Видимо, я ошиблась.
? Вот как,? сказал Квентин и затих.
Мы молча стояли рядом, когда голос у меня за спиной произнес:
? Пожалуйста, не подпрыгивайте, не кричите и не используйте другие варианты выражения удивления. Я очень устала.
Голос был почти знаком: женский, немного невыразительный, как будто его прогнали через синтезатор. Но это был голос взрослого, а не ребенка. Я повернулась.
? Привет, Эйприл.
? Привет.
Эйприл изменилась за прошедший месяц, из подростка превратившись в почти близнеца Джен, если не обращать внимания на светлые волосы и чересчур идеальную кожу. Когда Эйприл взрослела, то взрослела быстро. На ней было черное платье из какого-то блестящего материала — по моим подозрениям, это был затвердевший свет.
Квентин стоял с отпавшей челюстью. Я его понимала.
? Мы не могли не прийти,? сказала я. — Но не ожидала увидеть здесь тебя.
? Эллиот на основе маминых записей разработал переносной сервер. Независимой работы хватает ненадолго, но все равно это существенно расширяет мои пределы перемещения.
? Это здорово,? сказала я.
? Эйприл? — произнес с круглыми глазами Кввентин.
? Да,? ответила та и грустно улыбнулась. Я увидела выражение ее лица, и тут до меня дошло: тогда, в Эй-Эль-Эйч, она была в него влюблена. «Была», прошедшее время. Возможно, даже сильно влюблена, но теперь все было кончено.
Она его переросла.
? Рад тебя видеть,? сказал Квентин.
Опираясь на трость, подошел Эллиот. Выглядел он потрепанно, но, по крайней мере, ходить мог.
? Тоби,? произнес он.
? У тебя все-таки получилось,? откликнулась я.
? Пришлось постараться. — Мы коротко, неуклюже обнялись. Я боялась задеть его раны, а он не знал, куда девать трость. И все-таки мы оба почувствовали себя лучше после этого объятия. — Рад снова с тобой повидаться.
? И я рада повидаться с тобой.
Эллиот повернулся к Квентину и спросил:
? Как поживают морские коньки?
Я приподняла бровь, и Квентин покраснел под моим взглядом.
? Ты забрал морских коньков? — спросила я его.
? Мне их подарили,? пробормотал он.
? Круто. — Я снова перевела взгляд на Эллиота и Эйприл. — А что Алекс?
? Он не захотел покидать наши земли,? ответила Эйприл.
Я оказалась права насчет Терри: с рассветом она снова обернулась Алексом, и он очнулся. С каждым закатом происходил обратный коллапс. Поэтому меня не слишком удивило, что Алекс не захотел отлучаться далеко и надолго.
? Мне его жаль,? сказал Квентин.
? Мы подождем и посмотрим, сумеет ли он оправиться. И спасибо вам за всю оказанную помощь. Если бы не вы, никого из нас здесь бы не было. — Эйприл протянула руку, и я пожала ее. Пальцы на ощупь казались чуточку ненастоящими. Мне ли этого не понимать.
? Никаких проблем,? ответила я ей. Эйприл слишком юная и странная, чтобы разделять стандартные предрассудки относительно некоторых вещей — например, запрета на «спасибо». Будет очень забавно наблюдать, как она растет.
Споры касательно наследования Укрощенной Молнии велись бурные, но в конце концов победила традиция. Эйприл была дочерью Джен, к тому же холм признал ее в этом качестве, так что, в связи с отсутствием иного законного наследника, графство перешло ей. Не будет ни государственного раскола, ни войны — разве что немного благотворного хаоса. Герцогине Риордан придется подождать.
В определенном смысле вступление Эйприл на материнский престол было последней и самой горькой иронией. Когда она была слишком юна и чужда людям, чтобы понимать, что делает, она была убийцей, и мир фейри простил ей ее неведение. В том, что Эйприл сбилась с пути, была виновата Гордан, и для правосудия фейри этого оказалось достаточно. Если бы она продолжала пребывать в том же неведении, мы могли бы назвать ее монстром и убили бы ее, защищая самих себя… но она изменилась. Смерть матери заставила Эйприл стать человеком по-настоящему, и теперь, поняв, в чем состояли ее преступления, она прилагает все усилия, чтобы исправить содеянное. Через осознание собственной вины она снова стала невинна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
