Несдержанная неловкость движений, боюсь, причиняет ей боль, хоть Жен и не жалуется. Силы извиниться за это потом найдутся. Ее движения становятся все более рваными, инстинктивными, намного более похожими на мои. И тогда я переворачиваю ее на спину, вхожу с одного движения и понимаю, что, если бы решился на это сразу, не доведя ее до точки кипения, то ни за что бы не продержался достаточно долго. С каждым горячим толчком в тело любимой женщины я все отчетливее понимаю, что окончательно пропал. В кольце рук, плену ласковых губ и паутине одурительных бедер. Я не отпущу ее. Ни черта подобного. Она останется со мной, чего бы мне это ни стоило. Эта восхитительная мысль приносит с собой разрядку, умопомрачительно яркую, а еще взаимную.
Несколько следующих минут я лежу на ней, и в ней, и только потом нахожу силы на то, чтобы встать и закрыть дверь на замок. Она не возражает, когда я возвращаюсь в постель, цепляется за обнимающую ее руку и устало закрывает глаза. Измученная физически или мыслями? Я не знаю.
Ее глаза закрыты, дыхание выровнялось, а мне не спится. Не дает покоя зрелище: на груди женщины, которую я люблю, лежит моя правая рука с обручальным кольцом.
ГЛАВА 18 — Решка. Кинжалы прошлого
.. У таких, как я, Лас-Вегас смывает прочь былые грехи. Он вроде стиральной машины, которая «отбеливает» прошлое
из к/ф Казино
Сантино
Мое путешествие по местам потерянной памяти совсем не возвышенное. Таскаться по улицам ночью, в ливень, чертовски лень, но, чувствую, если я приеду к инопланетянке сухим и довольным жизнью, получу не более чем очередную пренебрежительную отповедь. И, дабы воспроизвести полную цепочку событий как можно точнее (спятил, наверное, но решил — вдруг поможет?), машину свою я бросил у казино и взял такси. На месте аварии даже вылезать не хочется, но виной тому не поток долгожданных воспоминаний, а премерзкий проливной дождь. И даже если бы зонт прихватить было не поперек сюжета, я бы, как обычно, не вспомнил о его существовании.
На часах около полуночи, а я разгуливаю по разделительной полосе, пытаясь найти черные следы горелой резины. Вот только среди луж и бликов мокрого асфальта это практически невозможно. Говорят, места катастроф должны вызывать эмоции. Где-то здесь была моя кровь. Логично, если бы я почувствовал хоть что-то, но нет ни страха, ни дежавю. Приседаю и касаюсь пальцами асфальта там, где что-то померещилось. Пара секунд, и раздается визг шин, рев клаксона. Экий неженка: не ожидал увидеть среди потока парня и дал вправо, не посмотрев в зеркало. Или экая неженка? Тут же старательно обрываю себя.
Стартовую царапину на моей первой машине (старой, проржавевшей, глохнущей на каждом светофоре), помнится, посадила Полька. Не разъехалась с клумбой на парковке и зацепила крылом бетонную вазу. Чудом не пропорола металл. Она рассказала о случившемся сама, чувствовала себя ужасно виноватой за это, но я все равно на нее наорал. Будто бес вселился, будто не были у той консервной банки все бока в ржавчине — не мог успокоиться. И ведь понимал, что не смогу укорить Польку сильнее, чем она сама себя, но все равно вел себя точно двинутый псих. Орал, что баба за рулем — что обезьяна с гранатой.
Она никогда больше не садилась за руль. Ссылалась на самочувствие, усталость, любовь ходить пешком. Пешком. С сумками в обеих руках. По пятнадцать минут от метро. Это так она учила меня уважению к женщинам.
Дьявол! Вот бы вспомнил аварию, так нет — снова о Полинке. Выпрямляюсь и начинаю ждать просвет в потоке машин. Не читал сводки о случившемся, но Карина как-то обмолвилась, что погибших в аварии не было. Запомнил, потому что удивился. Невероятное везение, если учесть какой здесь трафик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мимо проносится скорая с мигалками. Слежу за ней глазами, прислушиваюсь к вою сирены. Если что и должно запустить цепочку воспоминаний, то она, ведь врачи на месте аварии были. До того, как увезли Алекса на экстренную операцию, я даже успел с ними пообщаться и сбежать. Но эффект, опять же, нулевой. Скорая и скорая, штук по десять в день таких вижу.
Кстати, как я уехал с места происшествия? На такси? Вряд ли. Что делать таксистам на месте аварии? Попивать дерьмовый чаек и наслаждаться зрелищем? Да копы бы этих стервятников вмиг разогнали. Одна надежда на добропорядочных зевак.
Подбираюсь к припаркованной под знаком «остановка запрещена» машине. Вот он: м*дак типичный, всем мешающий и моя жертва. Кажется, я нашел себе достойного извозчика. Нахально распахиваю дверь. Болтающий по телефону водитель от вида ломящегося в машину бугая теряет дар речи.
— Вы что-то хотели? — настороженно спрашивает он, однако за биту хвататься не спешит. Снова убеждаюсь, что мои два метра роста — залог вежливости собеседника в любых обстоятельствах.
— Подбрось до Олимпа.
— Какого Олимпа? — переспрашивает.
— В центре города жилой комплекс, — объясняю терпеливо. — Давай, соображай. На каждом третьем плакате его реклама красуется. Там еще девка под Монро, с полуголыми сиськами, ключ держит.
— Ааа, — на лице водителя проступает понимание.
Месяцами проезжая мимо этого убожества, я думал о том, как Алекса угораздило подписаться на подобную безвкусицу, но, глядите-ка, работает!
— Ну как, подбросишь?
— Давай назад, а то у меня жена вон, в банкомат побежала — дождаться надо.
— Благодарю покорно, — фыркаю.
Что-то инопланетянка недоглядела, отправив меня по маршруту кошмара. Сомневаюсь, что в состоянии нестояния детально объяснял водителю, как добраться из пункта А в пункт Б. Или ждал даму, которая, узнав, что в компании пополнение, придвинула сидение максимально близко к приборной панели и недовольно засопела, да так, что спустя двадцать минут мне захотелось предупредить ее о такой штуке, как гипервентиляция. Кстати, услуги извозчика оценивала тоже она. Дважды на меня взглянула и только потом сумму озвучила. Опасалась, видно, что и врезать за лишнюю копейку могу.
Интересно, что по мнению Жен я должен был почувствовать? Единение с потерянной частичкой собственной души? Чакр каких-нибудь раскрытие? Не знаю, но пока прет разве что раздражение. Особенно, когда я понимаю, что не в курсе номера ее квартиры, а в такую пору ворота мне навряд ли кто-нибудь откроет. Достаю из кармана телефон и набираю ее номер, но пара гудков — и перебрасывает на голосовую почту. А ведь верно — старый мобильный-то я посеял в аварии! И если кто и настроен провести меня по всему маршруту от и до, то это инопланетянка. Фанатичная она барышня — аж пробирает.
Оглядев собственные джинсы, берусь за прутья и перелезаю через забор. Спрыгнуть удается только в масштабную лужу, но это почти не обидно, ведь за некоторыми заборами даже грязь, мать ее, элитная!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Презрительно фыркнув, оставляю калитку позади и топаю к центральному дому, прикуривая сигарету. Размокший в кармане табак поддается с трудом. То еще удовольствие. В борьбе за пару затяжек даже ладонь обжигаю. Что ж, все равно иду к доктору в гости, пусть лечит. Только белый халат с декольте надеть не забудет. Ах ты черт, не наденет. Из-за шрама. Ругнувшись, отбрасываю едва начавшую тлеть сигарету прям на газон. Спорю, ее еще до утра подберет какой-нибудь учтивый, услужливый дворник.
