— Да.
— Сколько?
Май задумался, явно подсчитывая что-то в уме.
— Половина. Почти.
"Ё!"
Девять человек, ушедших в море за рыбой на той лодке — это всё, что осталось от филиппинского экипажа. Остальные или умерли, или их убили. На самом деле они сбежали. Смогли украсть компас, кухонный нож и ведро для воды и сбежали. Хоть куда-нибудь. Куда глаза глядят. Жизнь под началом criminals была совершенно невыносима. А потом они заметили белый парус "Беды" и погребли за ним. Маленькая серая лодка на фоне моря и грозовых туч была почти незаметна, да и в сторону открытого моря экипаж "Беды" вообще не смотрел, так что филиппинцы смогли незаметно подобраться к месту высадки. А потом разведчик сообщил, что это тоже русские, и у них отличная тёплая одежда.
— Нам очень холодно было. И мы решили сначала у вас одежду забрать, а потом — лодку. Нашли на берегу палки, заточили их ножом и всё.
Иван припомнил ледяное море, брызги и холодный ветер.
"Отчаянные ребята. На таком корыте. Нагишом. По открытому морю. Видать, допекло их там окончательно. Русские гангстеры… интересно!"
Маляренко без всякого сожаления посмотрел на моряка — именно этот Май и ударил Таню колом в живот.
— Олег, зови своих хлопцев, отнесите этого подальше, и покажи им, как это делается. И пусть тоже потренируются, ладно?
Прошло пять дней и, видимо, извещённые Доком, в Севастополь притопали пять добровольцев из Бахчисарая.
Татьяна, жена Олега, увела к себе всех детей, так что в доме Ивана были только мужчины, Маша, да наверху, в спаленке, лежала после операции Таня. Сашкин дом теперь пустовал.
Маляренко проводил производственное совещание.
Ну, как "совещание"… Иван просто собрал всех своих "подданных" и пришлых мужиков и поставил каждому из них совершенно конкретную задачу.
Во-первых, был назначен новый экипаж на "Беду". Мотористом становился Франц, а всем остальным — Игорь, один из боевиков Олега, уже неоднократно ходивший в море. Сам Иван так и остался почётным капитаном. Новоназначенных морячков озадачили учебными походами по затону и выставили вон.
— Учиться, учиться и ещё раз учиться! Игорь, переведи ему.
Во-вторых, в поход из местных, кроме экипажа и самого босса, шли только два дружинника, а их командир, Олег, оставался в усадьбе "на хозяйстве". Во временное подчинение к нему поступали все остающиеся: Борис, Семёныч, Юра, Толик, все работники фермы и агроном.
В глубине души Олег, конечно, расстроился. Даже обиделся. Но виду не показал, а лишь спокойно кивнул в знак согласия. Если его оставляют здесь, значит, хозяину это зачем-то нужно. Рыжий Лёха было попытался качнуть права, вякнув, что тоже хочет в поход, но быстро заткнулся, получив в ответ тяжёлый взгляд Ивана и совершенно зверское выражение лица Олега. Выражало то лицо… нет, совсем не то. Оно красноречиво обещало отбитые, в ближайшем будущем, почки и вырванный с корнем язык, чтоб не смел впредь перебивать начальство.
"Да. Я нужен шефу здесь!"
Омоновец, сидевший по правую руку от шефа, развернул плечи и приосанился.
Ну, и в-третьих, все пятеро добровольцев, конечно, тоже шли в поход.
Целых две недели, под жуткий грохот прибоя и гулко барабанящий по палубе дождь, команда "Беды" совместно с десантниками отрабатывала в затоне манёвры. Борис и Семёныч бросили все свои дела и из огромного куска брезента, найденного на складе возле школьного автобуса, сшили отличный тент, которым, на манер палатки, затянули всю палубу лодки от носа и до кормы. В борта, по всему периметру, для крепежа всей этой конструкции Иван лично вкрутил две сотни драгоценных больших стальных шурупов. На пятнадцатый день тренировок Маляренко рискнул и, как следует разогнавшись, выскочил из безопасного затона.
— Ах! Тля! Твою мать!
Лодку швыряло и качало, ветер выл и свистел, промасленный брезент трещал по швам под напором стихии, но внутрь, на палубу и тем более в трюм, не попало ни капли воды. Кораблик слушался руля и уверенно штурмовал двухметровые волны. Правда, качка была сумасшедшей, но это можно было перетерпеть. К немалому облегчению Ивана, ни он сам, ни экипаж с десантом морской болезнью не страдали.
— Милый, зачем тебе всё это нужно? — Маша с неприкрытым страхом вслушивалась в далёкий гул бушующего моря, вздрагивая после особо мощных ударов прибоя о берег. — Сгинете, пропадёте.
Женщина заплакала и уткнулась мужу в плечо.
— Всех, кто виновен в гибели ребят, ты убил. Эти люди там уже три года живут, и никуда они не денутся. Лодка у них всего одна, и она даже меньше, чем наша. Сейчас они точно не рискнут никуда плыть. Про нас они не знают — значит, нападения от них ждать не приходится. Ну, подожди до весны!
Ваня с нежностью обнял жену. Родив ребёнка, Маша расцвела, превратившись из молодой и чертовски красивой девчонки в молодую и чертовски красивую ЖЕНЩИНУ. Любоваться ею Иван мог бесконечно, дети к Маше тоже всё время липли, а дворня, завидев Марию Сергеевну, замирала, вытягивалась по стойке смирно и вежливо начинала пунцоветь. Если хозяина или боялись, или уважали, то хозяйку все просто любили.
Маляренко проморгался, смахнув украдкой слезу, собрался и постарался придумать контраргументы на чрезвычайно дельные мысли супруги.
"Блин! И сообразить-то ничего не могу. Хочу! Вот такой я самодур, любимая. Хм… любимая… иди-ка сюда!"
— Ваня! — У Маши высохли слёзы, и она, довольно улыбаясь, отпихнула шаловливые руки мужа. — Ты ответь мне сначала.
— Я тебе потом отвечу.
— Ну ты и гад!
— А то!
Несмотря на огромное желание Ивана немедленно поближе познакомиться с общиной людей, живших на северо-востоке, здравый смысл и аргументы супруги возобладали, и экспедиция была отложена на целый месяц. Этому сильно поспособствовал страшнейший шторм, разразившийся аккурат в ночь перед намеченным выходом и продолжавшийся три недели.
Стас и остальные добровольцы, до одури наплававшись вдоль берега, обменявшись на прощание крепкими рукопожатиями, отправились по домам. Впереди была короткая, но бурная крымская зима.
Лишь в начале февраля, когда море немного успокоилось, а на тёмном от туч небе стали появляться светло-голубые просветы, Иван Андреевич Маляренко отправил гонца за десантниками.
— Ну что, хлопцы, готовы? — Капитан бросил взгляд на пирс. Там, у самого края, с ребёнком на руках, стояла Мария, а за ней, тоскливо глядя на лодку и её капитана, Таня.
"Эх, девчонки, девчонки…"
Иван уверенно улыбнулся, ободряюще кивнул женщинам и, не дожидаясь ответа "хлопцев", скомандовал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
