Вот на выходе, который был на противоположной стороне храма молодожёнов встречали гости и журналисты. При том группки встречающих стояли разрозненно, не редко сразу с глайдерами. Огромная площадь занятая людьми и техникой. Это без прикрас самая большая площадь без леса на этой планете, и кстати через которую пешком идти приходится до встречающих. Хотя эта сторона храма сильно отличалась, от той через которую заходили и больше похожа на торжественную.
— И из-за этого сюда летят со всех ваших планет, чтобы пару часов потолкаться в очереди, а потом получить пенделя для ускорения, что бы очередь не задерживать.
— Ничего ты не понимаешь. Как будто у вас не так.
И Ви потянула меня к группе встречающих.
— У нас не так, у нас хоть музыку включают для каждого.
— Ладно? Для каждого свою.
— Нет, одну и ту же, но для каждого включают с начала.
— Не понимаю, для чего, но подробно расскажешь как нибудь, а лучше покажешь.
Нас перебил шум встречающих, из ворот храма вышла следующая пара и по моему самая большая группа встречающих начала весело улюлюкать. Похоже это экипаж какого то корабля, потому что одеты все были в одну униформу.
Нас же встретила Ма, с небольшой делегацией, спросила, не передумали ли мы. И сказала, что всю эту делегацию нужно брать с собой. Оказывается это не гости, оказывается это няньки, учителя, и врачи, специально отобранные для нашей дочери. Так же медицинское, и образовательное оборудование уже грузится на наш линкор. Ну здорово, от оборудования я точно не откажусь, потому, от души сказал спасибо.
Ну и всё, нас, точнее меня тут ничего больше не задерживает. Ну практически ничего, пару контейнеров личных вещей Остроухой, которые всё никак не могли доставить не в счёт. Наконец то двигаем отсюда. С курьера правда снял дипломатический статус, пусть по специальности работает, развозит образцы продукции по содружеству.
А мы же назад летели со щадящем графиком прыжков, тот график к слову разработал медик, которого нам Ма подсунула. Причём график был рваный, один день могли постоянно прыгать, другой равномерно через определённые промежутки времени, а мог быть полностью день отдыха. Снова пошли дни в замкнутом пространстве, не скажу что бы они потянулись, ведь рядом была Ви. И нет не то что вы подумали скрашивало наше заточение, хотя не без того. Очень много разговаривали, я рассказывал что происходило со мной. Она рассказывала что происходило с ней. Причём, мы делились друг другу историями из всей жизни а не только из последнего полгода, я чаще рассказывал истории о жизни на Земле, а Ви о своём детстве.
Прыжки совершенно не напрягали, я не знаю какой логикой пользовался медик заставляя нас так прыгать, но было действительно комфортно. Да и время было иногда заглядывать на местные станции, вот правда только скучновато на них было. Обычно приходилось попадать в ВИП зоны, а мне там было как то не очень, людей мало, нормальных людей ещё меньше. Если с Ви и выходили, то у нас была обязательная программа, это заведение общепита, а после магазины торгующие предметами искусства, сюда Остроухая ходила в надежде увидеть что нибудь интересное, но как правило выходила ругаясь на безвкусицу продавцов. Я же ходил сюда прицепом, терпеливо рассматривая картины, статуи и голограммы. А вот дальше шли в антикварные лавки, тут мы уже вместе искали что нибудь интересное. Не скажу что совсем интересного не было. Не было интересного, за нормальную цену.
Потолкаться в общие отсеки торговых станций мы тоже конечно ходили. Но нас не отпускали наши телохранители без отряда из шести бойцов. Которые шли снежинкой вокруг нас. Гена спелся с начальником охраны Ви, и они совместно несли вахты. А вот какое гуляние может быть, если вокруг тебя оцепление, которое расталкивает обывателей, не знай как кому, но нам с Остроухой было неудобно перед людьми на станции. И по той причине мы старались не гулять там.
Отдельно хочу рассказать о Малышке, любой кто имеет детей знает, что такое личное время. Вернее те кто ещё не завёл детей даже не представляют что у них есть личное время, а вот как появляется маленькое орущее счастье то сразу начинают понимать, что времени просто посидеть и потаращиться в коммуникатор больше нету. Так и у нас большее время стало уходить на Малышку. Хотя покривлю душой, что время уходило всё. Ведь у нас был штат нянек, вот то конечно удобная штука няньки. Можно было конечно всё на них свалить, но ревность что ли какая то заставляла чаще заниматься с ребёнком, особенно Ви не отходила от неё. И правильно, а то неизвестно кого ребёнок назовёт мамой, няньку или Ви. И кстати упокоить малышку могла только Ви, ни одна нянька так не могла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Первую неделя прошла в спорах как назвать. Я конечно предлагал, имена. Но даже не пытался отстаивать свои версии. По моему Остроухая предлагала так же. Ну единственное что я пытался отстоять то назвать просто Малышка. Мое предложение почему то Ви восприняла в штыки. Нет и всё.
— Да ну почему нет?
— Просто нет.
— Ну объясни.
— Вот вырастит, займёт должность высокую, а у ней имя Малышка. Нет!
— Ну давай Малышка на вашем языке.
— Нет!
— Ну на нашем.
— Никто не выговорит то имя. И нет!
Ну и похожие споры у нас проходили до тех пор пока кто то не начинал накалятся, при этом мы молча откладывали вопрос на завтра. А завтра начиналось всё сначала. Я бы честно уже согласился на те первые имена что предлагала Ви, но я их не мог запомнить, а те её варианты что она предлагала сейчас были не просто слова, а набор щелкающих звуков. Ну пусть хоть как назовёт на стандартном и я соглашусь. Ну вернее думал что соглашусь, но не думал что Ви додумается до слов дражайшая. Оказывается это у них распространённое имя, и ничего такого зазорного в том нету, но я такое просто не пропущу. В общем я вновь был против. На мои предложение типа Солнышко, тоже шквал критики.
Дошло до того, что Ви сказала.
— Осталось два дня. Если мы не дадим имя в тот срок то плохая примета, сегодня обязательно нужно дать имя. Потому, никуда не пойдём пока не назовём.
Ожидался большой спор. Не страшно решил что уступлю, я всё таки поумнее чуть, значит первым в споре уступать должен, так меня мать учила, когда я спорил с младшей сестрёнкой. Тогда это работало, и сейчас должно сработать. Я себя настроил уступить всему, ну я уже на всё согласен был, но Остроухая выдала вообще не перевариваемый вариант.
— Я всю ночь не спала и решила что хочу назвать воскресшая.
Я чуть не подавился.
— Тьфу на тебя, что тебе в голову только не лезет.
— Пусть это даже будет на вашем языке, как это звучит.
— На нашем плохо звучит. Очень плохо.
— Тогда на древнем.
— Не на древнем тоже плохо.
— Произнеси.
Я чтоб отвязалась на автомате начал произносить.
— Анастас…
И осёкся пронзённой догадкой, пусть слога произносились с большим акцентом. Но это имя Анастасия и по моему даже на земле это обозначает возрождённая.
— Ты чего замолчал.
— Есть у меня имя, только оно обозначает возрождённая, а не воскресшая.
— Давай, так даже лучше.
— Анастасия.
— Анастасия. — Повторила Ви очень чётко, совершенно спокойно без коверканья звуков — Ты знаешь, а оно ей подходит. Как сокращённо? Настя, Настенька.
Я уставился на Остроухою, то она не может выговорить даже звук «А», а теперь свободно произнесла имя, даже производные узнала откуда то.
— Что?
Деланно встрепенулась она.
— Базу по языку себе залила?
Спросил я на русском.
— Если бы знал какую дорогую.
Ответила Ви так же по русски. Как приятно это было слышать, я даже притянул и прижал Остроухую к себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Зачем тебе это?
Я ведь знал что объём импланта памяти не бесконечен, и подряд все базы учить могут только те у кого древний имплант, как у меня. Значит Ви пожертвовала чем то ради меня.
— Хотела знать что за заклинания ты говоришь когда мизинцем ноги об углы ударяешься. Ладно хватит о нас, так называем Анастасией?
