Затем была паника, с которой я долго не могла справиться. Я думала, не вызвать ли полицию, воображала, что полиция приедет сама. Плакала. Но ничего не происходило. Ночь была совершенно спокойной. Понемногу я собралась с духом. Начинался прилив. Меня никто не видел, надо было избавиться от тела, океан вступал в свои права, скоро он смоет возможные следы крови. Я бросилась к машине. У меня в багажнике лежало покрывало. Я завернула в него тело Элинор, чтобы не оставлять следов крови на газоне или на парковке: они могли бы привлечь внимание полиции. Я считала, что если никаких следов не останется, все подумают, что она утонула. Я положила Элинор в багажник, вернулась на пляж и забрала дубинку, хотела взять ее с собой и выбросить где-нибудь по дороге. И тут я услышала, что у Элинор звякнул телефон. Ей пришло сообщение. Я увидела, как зажегся экран среди ее вещей. Тогда-то мне и пришло в голову замаскировать ее смерть под самоубийство. Аляска мне говорила, что у Элинор в прошлом были две попытки покончить с собой. Я взяла ее телефон, открыла контакты и послала по номеру, который был обозначен “Мама”, сообщение: “У меня нет больше сил жить дальше”. Положила телефон на место и уехала. Выбралась на дорогу, не понимая, куда направиться. Мне надо было избавиться от тела. Я хотела двигаться, не останавливаться, обойтись без обычных полицейских проверок, люди вечно так и попадаются. А потом я вдруг вспомнила про колодец в доме на Виналхэйвене. Я знала, что Бенджамин в тот вечер на свадьбе в Бостоне. Стивен и Бэлла поначалу были моими друзьями, но решили пригласить не меня, а его. В общем, я хочу сказать, что на Виналхэйвене в тот вечер никого не было. Я двинулась в Рокленд: доберусь туда на рассвете, до первого парома будет всего пара часов. Вполне приемлемо. В районе Портленда остановилась на заправке, бензин кончался. Помню, стояла жара и духота. Тропическая ночь, я вся вспотела. Я как раз почти залила бак, как вдруг услышала какую-то возню в багажнике. Постукивания в крышку. Потом стон. Так я поняла, что Элинор не умерла.
Элинор Лоуэлл не умерла. Удар лишь оглушил ее, и она приходила в себя. Патрисии удалось справиться с приступом паники: у колонок она была одна. Никто не мог ничего услышать. Она пошла в магазин при заправке расплатиться за полный бак, изо всех сил стараясь казаться спокойной и расслабленной.
Глава 38
Признания
Бостон, штат Массачусетс
Пятница, 27 августа 2010 года
– В этот момент вы могли пойти на попятный, – заметил Гэхаловуд.
– И сесть за покушение на убийство? Мне все равно была крышка. Оставь я ее на пляже, было бы другое дело. Но я ее засунула в багажник, чтобы от нее избавиться. Мне грозило огрести лет тридцать.
– И что же вы сделали?
– Поехала дальше. Мчалась без остановок, то в одном направлении, то в другом, чтобы добраться до Рокленда к моменту отплытия парома. Надеялась, что долгие часы дороги ее прикончат. Или что она по крайней мере снова потеряет сознание. На этом этапе уже толком не думаешь. Только действуешь. Пытаешься спасти свою шкуру. Я погрузила машину на паром, идущий на Виналхэйвен. Путь показался мне нескончаемым. Элинор, наверное, на какое-то время отрубилась, а потом вдруг снова начала стучать. Но грохот машин и океана заглушал ее зов на помощь. Наконец мы причалили к Виналхэйвену. Я доехала до дома. Было семь часов утра, я никого не встретила. Дом был пуст, как я и ожидала. Элинор больше не подавала признаков жизни. После долгих колебаний я открыла багажник. Глаза у нее были полузакрыты, я не знала, жива она или мертва. Собрала все свое мужество: пережить один тяжелый момент, и все будет кончено, навсегда. Я подхватила ее и вытащила из багажника. В эту секунду она вцепилась мне в руку и широко открыла глаза. Я была в полном ужасе. Донесла ее до колодца, с которого заранее сняла деревянный щит. Сама не знаю, как я тащила Элинор. Меня трясло, тошнило. Я перекинула ее через стенку колодца. Она по-прежнему в упор смотрела на меня. Наконец я толкнула ее в последний раз, тело перевесило, и она с глухим стуком упала на дно колодца. Думаю, падение ее добило. А может, и нет. Я закрыла колодец и вернулась к машине. Меня несколько раз вырвало на траву. Оставалось избавиться от дубинки. В эту минуту я вспомнила про маленькую пристройку-гараж, где Бенджамин круглый год держал свой “крайслер себринг”, чтобы не перевозить машину на пароме. В зависимости от времени года место для нее надо бронировать за сутки или двое, никакой спонтанности. Поэтому Бенджамин купил машину специально для острова, а основную свою машину обычно оставлял в порту Рокленда. Приезжая на Виналхэйвен, он всегда встречал какого-нибудь островитянина, который подвозил его до дома. Короче, гараж был закрыт на замок, код ни разу не менялся. Так что дверь я открыла без труда. Ключи от машины, как всегда, были в замке зажигания. Я спрятала дубинку под коврик на полу. Сказала себе, что если по какой-нибудь несчастливой случайности в колодце найдут тело Элинор и полиция будет обыскивать местность, дубинку обнаружат в машине и все обернется против Бенджамина. Я, как могла, защищала свои тылы. После этого я без сил растянулась на траве и несколько часов проспала. Разбудил меня звонок на мобильный. Звонила Аляска, сообщить, что Элинор пропала, а перед тем отправила матери сообщение, что намерена покончить с собой, и что ее вещи нашли у подножия маяка в Чандлер Хави Парк. Полиция решила, что она утопилась.
* * *
Сентябрь 1998 года
Несмотря на отсутствие тела, полиция вскоре пришла к выводу, что Элинор покончила с собой. Патрисия, которую неотступно преследовала ночь 30 августа, старалась замести следы.
В субботу, 19 сентября, Аляску избрали мисс Новая Англия. Какой-то режиссер немедленно предложил ей пробоваться на большую роль. Все шло хорошо, они с Патрисией скоро смогут уехать в Нью-Йорк. Наконец-то! Патрисия была в нетерпении. Ей нужно было покинуть Салем, забыть то, что там произошло. Но она не хотела навлечь на себя подозрения из-за излишней поспешности.
На следующий день после победы Аляски Патрисия сдержала слово и договорилась с Бенджамином об окончательном разводе без всякой денежной компенсации. Только попросила дать ей возможность провести еще два дня на Виналхэйвене, съездить в последний раз в дом, который она так любила.
Бенджамин согласился, и она вышла от него с ключами от особняка. Отвезла туда Аляску, отпраздновать ее титул “Мисс Новая Англия”. Но в первую очередь Патрисии хотелось убедиться, что из колодца ничем не пахнет и что ее тайна никогда не будет раскрыта. На пароме она вручила Аляске купленный для нее подарок – цифровую видеокамеру последней модели. В тот же день, под вечер, в гостиной дома, где на заднем плане висела картина с закатом над океаном, Аляска записала свою пробу. Ту, что должна была открыть перед ней двери славы. Но этого не случилось. Из-за Уолтера Кэрри.
25 сентября, на выходных после победы Аляски, Уолтер приехал в Салем. Аляска хотела воспользоваться удобным случаем и порвать с ним. Назначила ему встречу в кафе; он явился с цветами и коробкой конфет.
– У меня для тебя сюрприз! – заявил он, прежде чем Аляска успела открыть рот. – Чтобы отметить твой триумф, я везу тебя на следующий уик-энд в Маунт-Плезант, представлю родителям и всем остальным! Хочу, чтобы они наконец с тобой встретились, а то я давно про тебя рассказываю.
– Уолтер, – ответила Аляска, страшно смущенная тем, что собиралась ему сообщить, – мне так жаль, но я должна тебе кое-что сказать.
– Что ты хочешь мне сказать?
– Я хочу уйти от тебя. Между нами все кончено.
– Что? Но ты не можешь со мной так поступить!
– Мне очень неприятно. Правда. Ты классный парень, но у нас с тобой ничего не получится. Я хочу жить в Нью-Йорке, а твоя жизнь – это Маунт-Плезант.
