Султан терпит езидов в своих владениях, потому что, по мнению магометанских ученых, следует признавать правоверным всякого, кто исповедует основные догматы: Нет бога кроме бога и Магомет — пророк его, хотя бы он и не соблюдал ни одного из остальных предписаний мусульманского закона.
С другой стороны, курдские князья терпят езидов ради своей личной выгоды: они даже стараются привлечь в свои владения возможно больше племен этого народа, ибо езиды отличаются испытанной храбростью, они хорошие воины, как пешие, так и конные, и очень пригодны на всякое смелое предприятие и на ночной грабеж в селах и деревнях; вот почему эти князья пользуются ими с большой выгодой как для усмирения непокорных магометанских племен в их владениях, так и для борьбы с другими князьями, воюющими с ними. К тому же магометане твердо убеждены, что всякий, погибший от рук этих сектантов, умирает мучеником: поэтому князь Амадийский постоянно держит при себе палача из езидов для приведения в исполнение смертных приговоров над турками. Езиды того же мнения о турках, и в этом отношении между ними наблюдается взаимность: если турок убивает езида, он совершает поступок, весьма угодный богу, а если езид убивает турка, он совершает дело, весьма достойное в глазах великого шейха, т. е. дьявола. Пробыв несколько лет на службе у князя, амадийский палач оставляет свою должность, чтобы предоставить своему преемнику также возможность заслужить благосклонность дьявола; и куда бы палач, сложив с себя эту обязанность, ни являлся, езиды везде встречают его с уважением и целуют ему руки, освященные кровью турок. Напротив того, персы и все магометане, принадлежащие к секте Али, не терпят езидов в своих владениях; более того, им запрещено оставлять этих сектантов в живых.
Во время войны с езидами туркам разрешается обращать в рабство их жен и детей и либо оставлять для собственной надобности, либо продавать их; езиды, не имея того же разрешения по отношению к туркам, убивают всех. Если езид желает стать турком, ему достаточно, вместо всякого исповедания веры, проклясть дьявола, а затем спокойно учиться молитвам по турецкому обычаю: ибо над еаидами совершают обрезание на восьмой день после рождения.
Все езиды говорят по-курдски; среди них многие знают по-турецки или по-арабски, потому что им часто случается общаться с людьми, говорящими на этих языках, а также потому, что они находят более выгодным и надежным вести свои дела без помощи переводчиков.
Без сомнения, у езидов есть еще немало других заблуждений или суеверий, но, так как у них нет каких бы то ни было книг, изложенные мною являются единственными, о которых мне удалось получить сведения. Кроме того, многое у них подвержено изменениям вследствие так называемых откровений их кочека, что еще более затрудняет основательное изучение их верований.
(Франц).
II. Маршрут от Тифлиса до Арзрума*
Телеты. 14 верст
Коды. 11 верст
Большие Шулаверы 27 верст
Пост Самисы. 20 верст
Пост Акзебиук. 19½ верст
Укрепление Джелал-Оглу. 19½ верст
Гергерский пост. 13 верст
Кишлякский. 16 верст
Амамлы. 13 верст
Переезд через Безобдал
Бекант. 15 верст
Укрепление Гумры 27 верст
Селение Джамумлы 28 верст
Другая дорога от Карса чрез Милли-Дюз до Кеприкёва
Селение Халив-Оглы 18½ верст
Карс. 21 верста
Селение Котанлы. 24 версты
Развалины Чирихли 22 версты
Селение Котанлы 24 версты
Урочище Дели-Муса-Пурун 30 верст
Речка Инжа-Су. 12 верст (где был лагерь наш с 14-го по 18-е июня на вершине Саганлуга)
Развалины Караван-Сарая на вершине Саганлугских гор. 12 верст
Урочище Милли-Дюз, где был лагерь Гакки-Паши. 7 верст
Речка Гункер-Су. 13 верст
Замок Минджегерт 9 верст
Речка Загин-Су. 16 верст
Речка Чермик, при коей теплые железные воды. 10½ верст
Замок Зивин. 12 верст
Селение Ардос. 24 версты
Селение Кеприкёв. 26 верст (мост на Араксе)
Деревня Хоросан. 12 верст
Деревня Кеприкёв. 25 верст
Деревня Гассан-Кала 14½ верст
Арзрум. 35 верст
Из ранних редакций*
Арап Петра Великого
В беловой рукописи романа имеется несколько зачеркнутых мест:
После слов «почувствовать всеми способами»:
Графиню почитают, — сказал он Ибрагиму, — женщиной умной и холодною, имеющей любовников от нечего делать. Это мнение не справедливо. Она проста, имеет пылкие чувства, и любовь главное дело ее жизни. В обществе она рассеяна и ленива; это придает какую-то заманчивость ее словам. Ее странные вопросы, загадочные ответы вольно принимать за эпиграмматические выходки или за глупости; мы, т. е. близкие ее приятели, из дружбы прославили ее оригинальность и остроту. Впрочем, она женщина самая добрая, самая милая. Познакомьтесь с нею короче, вы ее полюбите и удостоверитесь, что ограниченность ее ума почти незаметна от избытка простодушия и чувствительности.
После слов «стали до них доходить»:
Своенравный свет беспощадно гонит на самом деле то, что допускает в теории.
После слов «предметы, им покидаемые навек»:
Целый день он думал о графине D., следовал сердцем за нею, казалось, был свидетелем каждого ее движенья, каждой ее мысли; в часы, когда он обыкновенно с нею видался, он мысленно собирался к ней, входил в ее комнату, садился подле нее, разговаривал с нею — и мечтание постепенно становилось так сильно, так ощутительно, что он совершенно забывался.
После слов «и они поскакали»:
Ибрагим не мог опомниться. Прошедшее казалось ему сном. Он вновь сидел подле Петра, он видел и слушал вновь великого человека, близ коего провел он свое младенчество. Дорогою государь весело с ним разговаривал о разных предметах. Между тем въехали они в Петербург.
После слов «возвратился домой» (окончание главы V):
На другой день, следуя во всем советам государя, приехал он к Гавриле Афанасьевичу и был принят как жених, хоть и не мог видеть свою невесту. Ему сказали, что она ушиблась, прыгая неосторожно с своими подружками. С тех пор Ибрагим всякий день ездил к своему будущему тестю и своим почтительным и ласковым обхождением, кротким и образованным умом во время болезни Натальи Гавриловны снискал не только дружество отца, но и уважение князя Лыкова и благосклонность доброй Татьяны Афанасьевны, которая не раз со вздохом говорила своему брату: «Лучшего жениха грех нам и желать; а жаль, что он арап».
После слов «маленькую mijaurée?»:
— Нет, — отвечал Ибрагим, — я женюсь конечно не по страсти, но по соображению, и то если она не имеет от меня решительного отвращения.
Роман в письмах
В черновой рукописи было:
После слов «лишние страницы»:
Твое замечание о романических героях и героинях справедливо. Романы основаны на любви. Мужчины почти не знают любви: они развлечены честолюбием etc.
После слов «разве не аристократка?»:
Недавно кто-то напомнил эпиграмму Давыдова какой-то спелой кокетке, которая смеялась над его демократическою склонностью к субреткам: que voulez-vous, Madame, elles sont plus fraîches… Многие приняли сторону дам большого света, утверждали, что любовь питается блеском и тщеславием.
Повести Белкина. От издателя
Черновая редакция предисловия:
Сердечно радуюсь, что рукопись, которую имел я честь вам препроводить, показалась вам достойной некоторого внимания. Спешу исполнить волю вашу, доставляя вам все сведения, кои мог я получить касательно покойного моего друга.
Петр Иванович Д— родился в Москве в 1801 году от честных и благородных родителей. Будучи младенец, лишился он отца своего, Ив. П. Д., коллежского асессора и кавалера. П. И. воспитывался во втором кадетском корпусе, где, несмотря на чрезвычайную нежность здоровья и слабость памяти, оказал он довольно значительные успехи в науках. Его прилежание, хорошее поведение, скромность и доброта заслужили ему любовь наставников и уважение товарищей. В 1818 году был он выпущен офицером в Селенгинский пехотный полк, в коем он и служил до 1822. В сие время лишился он матери, и расстроенное здоровие принудило его взять отставку. Он поселился в Нов… уезде, в сельце Горюхине, где и провел остальные дни краткой своей жизни.
Быв его опекуном, желал я сдать ему его имение на законном основании, но П. И. по природной беспечности никогда не мог решиться пересмотреть счетные книги, планы и бумаги, мною ему представленные. Насилу уговорил его поверить по крайней мере расход и приход последних двух лет, но он довольствовался пересмотром одних итогов, по коим заметил, что число кур, гусей, телят и прочей домашней живности умножилось почти вдвое, благодаря хорошему надзору, хотя, к сожалению, число мужиков значительно уменьшилось по причине повальной болезни, свирепствовавшей в нашем краю. Предвидя, что беспечность его характера не допустит его заниматься хозяйством, я предлагал ему продолжение своего управления, на что он не согласился, совестясь налагать на меня лишние хлопоты.
