— Винкалис — это я! — закричал Рейт стражникам через дверь. — Разве вы не слышали, что сказала Велин? Она сказала вам, что я Винкалис. Все его пьесы написаны мной. Это я задумал освободить уорренцев. Я — тот человек, которого вы ищете!
Он стучал кулаками в дверь своей камеры, но никто не пришел. Никто не хотел услышать правду. Ложь устраивала Империю куда больше.
Патр оказался прав: прибыло все, что он заказал, включая маленький ветхий аэрокар. Джесс сомневалась, что на нем можно улететь дальше, чем до деревни — если, конечно, он и это расстояние выдержит. Она старалась как можно меньше разговаривать с местными жителями, которые носили вещи в дом; занялась расстановкой мебели, посуды и всего того, что Патру удалось достать.
Джесс удивила привезенная малая сфера обзора. Она никогда особо не интересовалась вечерними новостями, но, учитывая свой статус беглеца, решила, что надо посмотреть, привлекли они с Патром внимание или нет.
Сидя за ужином, плохо приготовленном на огне — пища имела более резкий вкус, чем тот, к которому она привыкла, — Патр включил сферу обзора, и в крошечной комнате засветились вечерние новости. Она увидела Рейта, Соландера, каанцев, новопринятых членов Ордена Резонанса, персонал нескольких театров Рейта, волшебников более низкого уровня, работавших с Соландером.
Джесс прекратила есть, поставила миску и вилку на стол и уставилась на экран. Там мелькали знакомые ей лица. Люди рассказывали невероятные небылицы о страшном заговоре против Империи, о планах заговорщиков по свержению правительства. Во главе нового порядка, который запрещал магию, вынуждал мужчин и женщин жить подобно животным и вообще который принесет в этот райский уголок одни страдания, голод и войну, ставили драматурга Винкалиса — его вечерние новости окрестили Подстрекателем. Джесс сжала кулаки и крепко стиснула зубы; она перевела взгляд с экрана на Патра, затем вновь на эту пародию. Когда же ложь закончилась, когда стали ясны планы Империи во имя собственной безопасности уничтожить искусство и деятелей искусства, настроить людей друг против друга, чтобы они рвались получить за предательство смехотворное вознаграждение, она закрыла глаза и тихо заплакала.
— Это просто безумие, — прошептала она.
— Вовсе нет, — сказал Патр. — То, что они делают, послужит более крупным целям. Всех диссидентов разоблачат, и, с точки зрения Империи, если в ту же сеть попадутся несколько невиновных — или много невиновных, — что в этом такого? Невиновных всегда будет больше, Империя производит их каждый день. Далее, Магистры Империи, не прикладывая к тому особых усилий, получат возможность внушать страх и уважение, если будут постоянно сообщать о казнях. Главное, чтобы все знали — поиск предателей не прекращается ни на минуту, и каждый в той или иной степени считается подозреваемым. В-третьих, оставив Подстрекателя Винкалиса гулять на свободе в общественном сознании, они добились того, что люди больше не доверяют своим соседям и друзьям — и долгое очень долгое время не будет никакой почвы для новых заговоров.
Когда Совет Драконов заключил с Безмолвным Дознанием сделку, что те будут охотиться на людей и передавать пленников в их руки, уверен, ими руководило точно такое же стремление — стремление к власти.
— Сколько тебе за это заплатили Драконы? Какова цена всех этих жизней?
— Услуга, — ответил Патр с легкой улыбкой. — Услуга, о которой я скажу тебе позже.
— Пожалуйста, скажи мне, что они не намерены казнить каждого, кто попадется им в лапы.
— Они планируют массовые казни. Сомневаюсь, что останется в живых хоть кто-то, кто попал к ним в плен, — и чем больше они знают, тем больше я уверен, что их казнят.
— Но у них Соландер… и Рейт… и многие друзья… так много моих друзей, так много актеров, танцоров, певцов и писателей…
— Но они не поймали тебя, — сказал Патр.
Прошла неделя, и в течение этой недели в новостях беспрерывно показывали признания заговорщиков. И каждый вечер комментаторы обсуждали не только признания, но и их значение: как успех заговора привел бы к голоду, болезням, геноциду, полному уничтожению Империи, ее граждан и их детей.
Винкалис — Подстрекатель Винкалис, конспиратор, заговорщик, дьявол, что стремится уничтожить надежды и планы миллионов невинных людей — находился в центре внимания комментаторов.
С комментаторами сидели специальные Дознаватели, обсуждая методы выманивания предателей, распознания людей, которые с виду кажутся благопристойными гражданами, а на деле ведут тайную преступную жизнь.
Магистры-волшебники описывали, какую угрозу представляют Империи несанкционированные методы магии, как они подрывали ее энергетическую структуру и в конечном итоге ставят под сомнение само ее существование. Волшебники-трекеры демонстрировали кое-что из своих методов, при помощи которых они пытались, применяя магию, вычислить местонахождение неуловимого Винкалиса.
По мере развития событий интерес населения к заговору превратился в навязчивую идею, а навязчивая идея переросла в панический страх. По всей Империи на улицах собирались стихийные демонстрации, иногда даже с музыкой, требуя казни всех предателей.
На второй недели после арестов перебои в подаче энергии в бедном квартале Эл Артиса стали причиной смерти нескольких сот муфере и парвоев — река, которую до этого удерживала магия, хлынула ночью в дома и затопила всех жителей этого квартала. Виноватыми объявили Винкалиса и его предателей. Безмолвное Дознание собрало еще сто человек со всего города и загнало их в Золотое Здание. Этих «заговорщиков» даже не допрашивали — их просто под покровом тьмы отправили в Уоррен.
Никто не упомянул о том, что более десяти лет жители затопленной части города выступали против планов выселения, а Отцы Города давно вынашивали планы пустить этот квартал на слом, чтобы построить тут богатые особняки с видом на реку.
Казалось, никто не заметил, что исчезнувшие люди, которых забрало Безмолвное Дознание — по сути дела, втайне являющееся правой рукой Совета Драконов, — не имели ни малейшего отношения к искусству; на самом деле это были мелкие собственники, владеющие землей, на которую положили глаз Отцы Города.
Никто не ставил под сомнение Совет Драконов. Никто не ставил под сомнение истерию — по крайней мере публично. Никто не сопротивлялся Отцам Города. Жители всей Империи затаились как мыши в надежде, что на них не укажет перст Дознания. Естественно, это было именно то, чего хотели Магистры Совета Драконов.
Магистр Грат Фареган зашел в камеру Рейта и сел на скамью, что протянулась вдоль всей противоположной стены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
