— Давай, с удовольствием, — легко согласилась Хлоя. — А тебя отпустили? — она хитро прищурилась, в глазах блеснуло веселье.
— Да ну тебя, — я махнула рукой и щекам стало тепло от прозрачного намёка экономки.
Мы заглянули на кухню, утянули большой чайник чая и булочки с ореховым кремом, и ушли в ту беседку, где я сидела с Лоресом днём.
— Ну, рассказывай, — Хлоя забралась на сиденье с ногами и с предвкушением уставилась на меня. — Как ты?
— Это правда, что покои принадлежали жене Эрсанна? — уточнила я у неё на всякий случай.
— Да, — невозмутимо кивнула Хлоя. — Она недолго там прожила.
Я помолчала.
— Ты знаешь историю его женитьбы? — осторожно спросила девушку.
— Ну, как понимаешь, я в то время здесь ещё не работала, поэтому только слухи, — Хлоя вздохнула. — Лучше самого милорда спросить, думаю, тебе он расскажет, хотя не любит этой темы касаться.
Я задумчиво прищурилась.
— И всё-таки, не понимаю, неужели здесь нет нормальных женщин? — снова вернулась к волнующей теме. — Не всех же поголовно воспитывают такими, как леди Аллалия.
— Всех учат держать лицо, не показывать эмоций и исполнять долг хорошей жены и матери,
— ответила Хлоя, пожав плечами. — В обществе не принято открыто демонстрировать эмоции и чувства, этикет и всё такое. Леди должна быть всегда хорошо одета, причёсана, улыбаться, и ни в коем случае не показывать, что у неё на душе. Вежливость и доброжелательность, вот качества настоящей леди, — девушка фыркнула, закатив глаза. — А на деле мамочки учат дочерей лицемерить, обманывать и как заполучить мужа, перспективного со всех сторон.
— И что, остальных мужчин устраивают такие... жёны? — я недоверчиво покачала головой.
Вспомнилась Джейн Остин с её бессмертными романами про аристократическое викторианское общество. Там тоже женщинам сами мужчины не давали шанса быть умной...
— Ой, Ян, я не знаю, — Хлоя махнула рукой. — Я никогда не задумывалась над такими вопросами, но аристократов видела изнутри достаточно. Большинство да, устраивает. Им нужна жена, как показатель статуса, что ли, — она пошевелила пальцами в воздухе. — Чтобы красивая, воспитанная, умеющая поддержать беседу, и с которой не стыдно показаться в высшем обществе. Как-то так, наверное. Такие, как Морвейны, скорее, исключение, чем правило, — Хлоя отпила чай. — Ты лучше расскажи, как у вас всё? — её глаза загорелись интересом. — Правда, они хорошие?
Я смутилась, опустила взгляд и цапнула булочку, чувствуя, как на губах появляется улыбка.
— Ну... наверное, да, — пробормотала, мужественно озвучив наконец то, что зрело в душе в последние дни. Меня как прорвало, слова полились сами. — Хлоя, я не знаю. Я ужасно боюсь, что всё это закончится, что я скоро надоем, когда перестану быть экзотикой, что не справлюсь с тем, к чему меня готовят, хотя и не знаю, что это, — я прервалась, глубоко вздохнула и продолжила. Хлоя меня не прерывала, внимательно слушая. — Мне... хорошо с ними, очень, и это пугает сильнее всего. Я боюсь слишком привязаться, и потом будет больно, если всё закончится. Боюсь, что выше постельной игрушки не получится подняться, а я не хочу быть просто девочкой для утех! — прикрыла глаза, снова сделала паузу, обхватив чашку ладонями и не глядя на Хлою, погрузившись в собственные переживания. — Я пытаюсь привыкнуть ко всему, честно, стараюсь принять новые правила жизни, но они слишком отличны от старых, и мне тяжело, — покачала головой, сглотнув ком в горле. — Я понимаю, что про что-то серьёзнее увлечения и интереса рано говорить, если вообще оно будет, но... Хлоя, я не знаю, радоваться или нет, что всё вот так происходит, — и я сделала большой глоток ароматного чая, чувствуя облегчение, что выплеснула то, что подспудно копилось и давило, несмотря на мои добросовестные попытки не сворачивать на старые рельсы в поведении.
Сложно меняться, да ещё за столь короткое время. Всего-то неделя прошла, начиная с того момента, как меня первый раз осчастливили новым платьем, а столько всего уже произошло, и такого... непредсказуемого.
— Ян, — мягко позвала Хлоя. — Ты слишком много думаешь и слишком всего боишься. Я понимаю, что раньше у тебя была другая жизнь, но знаешь, — она помолчала. — Прости, тут я ничем не могу тебе помочь. Ты сама должна принять и понять, Яна, все эти изменения. Ты достаточно взрослая и умная для этого.
Я немного криво улыбнулась. Да уж, умная, но с таким выводком тараканов, и такой поломанной психикой, что не приведи господь. Ладно, Хлоя во всём права. Конечно, никто кроме меня не справится, даже Морвейны могут только показать путь, а уж выбирать, идти ли по нему или ехать дальше по накатанной, только мне. Я посмотрела на экономку, откусила булочку и поделилась новостью:
— Лорес меня сегодня танцевать учил. Говорит, мне предстоит с ними на приёмах бывать.
Глаза и рот Хлои приняли форму буквы "О".
— Это же здорово, Ян! — выпалила она и широко улыбнулась. — А ты боялась, что всё несерьёзно. Я тебе скажу так, обычно любовниц из числа попаданок в высший свет не таскают, — понизив голос, доверительно сообщила она. — И уж тем более не учат их танцам. Так что, не переживай, всё хорошо будет, — Хлоя подмигнула.
Мы ещё немного поговорили, в основном, как идут у девушки дела с привыканием к новой должности, я опять услышала, как хорошо организовала всё и как легко теперь учитывать нюансы ведения хозяйства в доме, и мы пошли обратно в дом, прихватив пустой чайник и чашки. Стало уже совсем темно, только на западе протянулась яркая оранжевая полоска заката. На небе высыпали звёзды, и я невольно замедлила шаг, полной грудью вдохнув сладковатый прохладный воздух. После разговора с Хлоей полегчало настолько, что мысли в голове плавали ленивые и мечтательные, и совсем не хотелось возвращаться к прежним напряжённым размышлениям о смысле жизни. Вот упрямое подсознание, а, тяжело с ним бороться. Вроде уже и решила всё для себя, а оказывается, легко сказать, да сложно сделать. Ну ничего, буду и дальше стараться, глядишь, и получится. Я зашла в дом, тихий, уютный, наполненный теплом, и окутавший особой атмосферой жилища, в котором царит мир и доброжелательность. Где никто не считает, что дети чем-то обязаны родителям, что для родителей ребёнок — обуза. Немного грустно улыбнулась, медленно направившись к лестнице, и вдруг поняла, что девятый час, а... а у меня свободный вечер.
Почитать? Ммм, на начиталась днём, пусть и специальной литературы. Раньше-то с Морвейнами сидела, или в кабинете делами занималась, а теперь надо как-то придумывать, чем занять свободное время. Поднялась на пару ступенек, и вдруг в удивлении замерла: показалось, со стороны бильярдной доносятся смутно знакомые звуки. Кто-то играл, причём на гитаре или чём-то похожем.
