И поцеловал. Ни разу не нежно, но подстёгнутые ночными видениями эмоции, дремавшие в глубине души, моментально встрепенулись и откликнулись на настойчивость Лореса, как и я сама... Увлёкшись сладкими, обжигающе страстными ощущениями, не сразу заметила, что пальцы ушлого младшенького блуждают по моим плечам и груди, практически стянув с последней рубашку, при моём полном попустительстве. По телу уже разливалась тягучая истома, оно моментально откликнулось на смелые прикосновения, и я прервала поцелуй, откинув голову и уставившись на довольного Лореса прищуренными глазами.
— Эй!.. — выпалила я, пытаясь успокоить дыхание.
То, что мои ладони каким-то образом оказались на плечах младшего Морвейна, мелочи жизни. В последнее время мои конечности вообще ведут себя крайне самовольно.
— Вот теперь утро действительно доброе, — мурлыкнул Лорес, его глаза заблестели. — Завтра, значит, у тебя всё закончится?
И с такой многозначительной ухмылкой, что меня щедро обсыпало горячими искорками, волнение и смущение пряной волной ударили в голову. Вот же ж!.. Я прочистила горло и отвела взгляд, упёршись ладонями ему в грудь.
— Можно, я встану? — сдержанно спросила, отчаянно желая наконец переодеться, и чтобы он уже перестал так смотреть на меня!
В конце концов, мне всё ещё временами непривычно такое пристальное внимание...
— Конечно, — со смешком ответил Лорес и отстранился, однако с постели не встал.
Я вылезла из-под одеяла, остро жалея, что стул с халатом далеко стоит, и придётся пройтись перед лордом главным следователем в полупрозрачной ночнушке. Сердце колотилось, дыхание сбивалось, а лицо было равномерно тёплым от краски, пока я наконец с облегчением не завернулась в халат. Взгляд Лореса чувствовала очень хорошо...
Поспешила к шкафу, взяла одежду, особо не задумываясь и сдёрнув с вешалки первое, попавшееся под руку платье, и направилась к ванной. Едва взялась за ручку двери, меня настиг небрежный вопрос Лореса:
— Как книжечка, кстати? Нравится?
Не ответив, я дёрнула дверь на себя и с крылась в ванной. Уф. А глянув на себя в зеркало, увидела, что улыбаюсь, и глаза блестят, несмотря на яркий румянец. Мне нравилось общаться с Лоресом в таком ключе, чёрт возьми, и я не собираюсь это отрицать!
Умылась, переоделась, расчесалась и вышла обратно в спальню, уже гораздо более спокойная. Жизнь продолжает радовать переменами к лучшему, и это хорошо. Лорес окинул меня внимательным взглядом, одобрительно кивнул и встал, протянув руку.
— Пойдём, завтракать и снова учиться, — я кивнула и подошла, без колебания и смущения вложив пальцы в его ладонь. — Сегодня продолжаем географию, потом пройдёмся ещё раз по королевской династии, закончим с внешней политикой и приступим к изучению Большой Книги этикета, — последняя фраза озадачила, я покосилась на Лореса с откровенным удивлением. — Ну, Ян, к экзамену ты вполне готова, — охотно пояснил он, пока мы по коридору шли к лестнице. — На основные вопросы ответишь, пора двигаться дальше. А после обеда продолжим танцы учить.
Так. Значит, про появление в высшем свете ни разу не шутка. Ну что ж, ладно, будем учиться быть леди.
Глава 18.
Дальше день прошёл тихо и спокойно, Лорес больше не устраивал провокаций, и снова волновал маленькими нежностями — прикосновениями и поцелуями, — отчего я время от времени выпадала в астрал, забывая про учёбу. Мы сидели в той же беседке и обедали там же. Закончив с обязательными предметами, перешли к той самой настольной книге молодых барышень, по словам Лореса. Он не поленился принеси из библиотеки, и я впечатлилась толщиной фолианта, а ещё, пожалела себя, любимую. Мне в жизнь не выучить всех правил!! Младший лорд заметил кислое выражение моего лица и весело подмигнул:
— Яааааан, конечно, тебе не надо знать её от корки до корки, — он сел рядом, положил книгу на стол и открыл. — Только правила поведения на королевских приёмах, и общие знания по светскому этикету.
К пяти часам я поняла, что не хочу быть леди. Более того, не отойду ни на шаг от Морвейнов, буду улыбаться и молчать! И танцевать только с ними! Потому что здесь существовала такая же система, как в моём мире: дамы носили на браслетах маленькие записные книжки, где составлялся список танцев и кавалеров на них. Более того, в этом списке соблюдалась строгая иерархия, с кем следовало танцевать в первую очередь, а кого поставить в конец очереди. Кошмар!.. Рекомендации, в какие комнаты леди не следовало заглядывать, на какие темы не следовало вести разговоры, и ещё куча всяких мелочей. Мне стало жалко местных девочек, их же с детства этому всему учат! А потом на выходе имеют то, что имеют... Закончив с главой про поведение на королевских приёмах, Лорес повёл меня в бальный зал.
— Лорес, вот скажи мне, глупой, кто придумал эти правила, а? Потому и вырастают такие женщины, как Алалия! — не могла я никак уяснить логику этого странного общества аристократов. — Мужчинам неинтересно, когда рядом умная женщина?
— Ян, мужчинам неинтересно, когда женщина лезет в их дела, — со смешком ответил младший лорд. — Женщина должна быть красивым украшением, вот главный девиз наших мужчин. Что там у неё в душе, волнует очень немногих. А женщин тоже всё устраивает, им не надо ни о чём заботиться, даже детей воспитывают няньки и гувернантки. Существуют так называемые детские балы, куда допускаются дети по достижении десятилетнего возраста, их там учат правильно вести себя в обществе, — Лорес пожал плечами. — Да, Ян, всех всё устраивает, поэтому такие, как ты, или Эрис, большая редкость. Женщины, даже если им что-то не нравится, тщательно скрывают своё недовольство, иначе будут изгоями.
— Как всё сложно, — пробормотала я. — Ну а Эрис? Как она такой стала? И как вышло, что она работает в твоём отделе, да ещё и заместителем?
— Сначала урок, а потом расскажу про Эрис, за ужином, идёт? — Лорес пропустил меня в музыкальную комнату. — Сегодня продолжаем парные танцы.
Ладно, вечером, так вечером. Танцами мы занимались часа два, и я настолько увлеклась, что не сразу заметила, что у нас появился зритель. В комнате уже стало сумрачно, но отсутствие света лично мне не мешало, даже придавало уроку некоторую интимность, налёт романтики. Негромкий голос Лореса, его взгляд, прикосновения...
Кажется, я медленно, неотвратимо совершаю самую большую ошибку в своей жизни — привязываюсь слишком крепко. Не хочу озвучивать то, что со мной происходит, даже в мыслях. Страшно. А наткнувшись на пристальный взгляд Эрсанна, наблюдавшего за нами — он стоял у входа, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, — я чуть не наступила Лоресу на ногу от неожиданности.
