воробья. Грязь на тряпке предсказуемо оказалась кровью – и Петер, совместив эти два элемента, взмахнул палочкой.
- Остендус Объект!
Над доступными фрагментами останков проступил полупрозрачный образ невзрачной рябенькой птички – не воробей, но что-то очень похожее.
«Проверить птицу. Есть вероятность, что ареал можно привязать к локализации производства» - пометил Петер и перешел к травкам. Полынь, чертополох, белладонна, четырехлистный клевер. Ничего интересного, все как в учебнике.
Белое кристаллическое вещество – все-таки сахар, такой в любом супермаркете мешками закупать можно.
Темный порошок – частички грунта.
«Производство амулетов вне лаборатории. Вероятно, кустарное производство в стихийно организованней мастерской», - сделал очевидный вывод Петер.
Волос для визуализации было слишком мало. Петер сконцентрировался и всадил в Остендус Объект максимальный заряд, но все, чего он добился – смутный образ кого-то очевидно четвероногого. Лошадь, что ли?
«Мастерская рядом с конюшней? Создатель амулетов ездит верхом? Может, цирк?»
«Нитки обычные, швейные. Нет смысла устанавливать производителя.»
Над рунами Петер завис. Фео – процветание, тут все понятно. Йер – урожай, он же доход, успешное завершение дел. Но гифу, символизирующая дар, - это вовсе не материальная выгода. Гифу – это обмен энергией, причем двусторонний. Расширяя границы восприятия, реципиент отдает равноценную часть собственной силы. Мастер об этом не знал? Или знал, но счел допустимым при наличии отката? А может, это сознательная позиция: покупая удачу, реципиент должен заплатить не только деньгами, но и чем-то более значимым?
Петер уперся локтями в стол, бессмысленно покачивая пинцетом.
Обменно-цикличная гифу торчала в стандартной гармонике, как хуй на именинах. То ли ошибка, то ли глубокий философский замысел, то ли хер знает что.
Но в любом случае гифу и суицид ножкой стула не имели очевидной логической связи. Если рассматривать самоубийство как обменную жертву, то плюшки от вселенной должны быть размером со статую Свободы. А тощий зачморенный Конфорта не походил на большого удачника.
Так какого же хрена?
Поколебавшись, Петер взял в руки сам мешочек – черный, из дешевого синтетического бархата. На рыхлой подкладке образовались затяжки, а между нитями застряли частички сушеной травы. Петер уже сканировал упаковку, но для чистоты эксперимента попробовал еще раз. И получил закономерный результат: по нулям. Просто два куска не особо чистой ткани, простроченные неровным швом.
Два.
Вплотную друг к другу.
Ну-ка, ну-ка…
Азартно прищурившись, Петер заклинанием подпорол нитку и потянул ее пинцетом. Подкладка отделилась от бархатного чехла и сползла на стол вялым использованным презервативом.
- А если так? – Петер переместил пальцы, повторил сканирующее заклинание и взмахнул палочкой.
Мешочек был по-прежнему чист, и это огорчало. Но зато подкладка…
Петер сорвался со стула, как будто его пинком вышибли.
- Делл! Рыжая! Чего я нашел! Быстро сюда иди! – рявкнул он в громковещатель, и через несколько минут в коридоре простучали дробью шаги. Два человека, не один. Ну кто бы сомневался.
- Чего орешь? – влетела в лабораторию Делла. За ней маячил до боли предсказуемый Паттерсон – волосы взъерошены, глаза широко распахнуты, даже рот приоткрыт. Ни дать ни взять ребенок у мешка Санта Клауса – воплощенное ожидание свершающегося чуда.
Ну что сказать – чувак пришел по адресу.
- Вот, гляди! – Петер поднял палочку, сдвинул большой палец вперед, а указательный выставил перед средним.
- Кварите Магика!
Золотая искра прошла через клочок ткани, как через пустое место, и скрылась в столешнице, подсветив защитные и стабилизирующие руны.
- Ебать-копать! – Делла выпучилась на подкладку так, словно увидела пришествие мессии. – Дай-ка я!
Еще один сканнер проскочил через клочок синтетического шелка и ушел в дерево.
- Охуеть!
- Полностью согласен с вашей экспертной оценкой, коллега, - многозначительно кивнул Петер. – Именно охуеть.
- Эй! Стоп! Как насчет объяснить происходящее тем, кто не поклоняется Сатане? – бедняга Паттерсон выглядел так, будто Санта ему вместо подарка в камин нагадил.
- Сканирующее заклинание направлено на объект. Оно может сработать, может не сработать – но в цель прилетит в любом случае. Это так же неизбежно, как закон тяготения. А сейчас Петер подбросил камень – и он завис в воздухе, - объяснила Делла. По мнению Петера, херово объяснила, но Паттерсон понимающе кивнул.
- Ясно. И что нам это дает?
- Без понятия. В том-то и прикол – такого не может быть, потому что не может быть никогда. – Делла подцепила палочкой обтрепанный шелк и подняла его в воздух. – Однако же есть. Если магия не работает, может, глазками посмотрим?
Подняв настольный пюпитр, Делла положила чехол на стеклянную поверхность.
- Пракаш!
Петер и Паттерсон шагнули к ней, склонившись над потасканной тряпочкой, как рыцари над Граалем. Движением палочки Делла смещала источник света, а пинцетом – поворачивала чехол.
- Стой! Что это? – ткнул пальцем в подкладку Паттерсон.
- Ничего.
- Где?
Два ответа слились в один. Не удостоив Петера даже взглядом, Паттерсон отобрал у Деллы пинцет и сдвинул руку с палочкой.
- Вот. Сюда смотри – видишь пятно? Здесь ткань плотнее, как будто чем-то испачкана.
- Ага, - проследила направление Делла. – Испачкана. Но на черном не видно. А что у нас не видно на черном?
Они ухмыльнулись друг другу понимающими улыбками – совершенно разные и странно похожие.
- Хи-пес да-мим, - четко проартикулировала Делла, и на затрепанном чехле мерцающими голубоватыми линиями проступил сигил. – Я же говорила: полезное заклинание!
- Да вы издеваетесь! – закатил глаза Петер. – Продолжайте в том же духе – и через год срастетесь, как сиамские близнецы.
- Завидуй молча, - беззлобно огрызнулся Паттерсон.
- Ты в курсе, что такие созависимые отношения? Погугли на досуге, - не остался в долгу Петер. – Ну-ка, подвиньтесь, практики хреновы. Дайте место настоящему специалисту.
Сигил был сложный. Очень сложный. Сходу Петер идентифицировал только перевернутую пентаграмму, вписанную в два сходящихся гептангла. Контуры ломались, переплетаясь, крохотные буковки енохианского письма наползали одна на другую. Петер взял лупу и наклонился пониже.
- Комбинированная замкнуто-открытая печать. Это точно призыв – вот только кого именно, не пойму. Все имена незнакомые.
- Так вот же – губернатор Марбас, граф и принц Ипос, - подсветил палочкой имена Делла.
- Что, серьезно? А стоят они где? Ты же на общую картину смотри! Это покровительствующие духи, чудила, - Петер подчеркнул ключевые узлы печати. – Призванные – вот тут, сбоку, вписаны в контуры пентаграммы. И я этих имен не знаю.
- Значит, шелупонь какая-то, - логично предположила Делла.
- Естественно, шелупонь!
