– окрысился профессионально уязвленный очевидностью комментария Петер. - Пентаграмма и гептанглы – разложение и трансформация демонов. Кого, по-твоему, этот Соломон пальцем деланный трансформировать будет – Белиала, что ли?
- Ну да, точно, - смутилась Делла. – А с монограммой что?
- С какой монограммой? – встрял трогательно невежественный Паттерсон. – Вы о чем вообще говорите?!
Пока Делла читала Паттерсону краткую лекцию по прикладной демонологии, Петер вертел чехол так и эдак, пристально вглядываясь в сигил. Монограмма, она же материально зафиксированное стремление, строилась до смешного просто: напиши желание, вычеркни все повторяющие буквы, а те, что останутся, сложи в подходящий по смыслу символ.
- Крест из УЦЙЗ, - вынес вердикт окосевший от усилий Петер. – Что это может быть?
- УЦЙЗ?
- Или УЗЙЦ. А может, УЦЙЗ. Я без понятия, в каком порядке этот ушлепок буквы в крест вписывал. Но это, собственно, без разницы. Стандартных узнаваемых сокращений тут нет, а отгадки для этой ебучей шарады мы триста лет подбирать будем. Так что единственный способ узнать ответ – найти автора сигила и спросить лично.
- Может, автор - Конфорта, - предположил Паттерсон. – Вы же можете его того… воскресить?
- Не воскресить, а поднять. Не можем – метод Цибулоффски этически неприемлем, а классические зомби к осмысленному диалоги неспособны, - Петер отъехал на стуле от пюпитра и потер глаза. – Но я уже сейчас могу сказать: не он это. Конфорта в лицее с двойки на тройку с трудом переползал, а тут уровень такой, что даже я половину не понял – а я, на минуточку, сертифицированный эксперт-артефактор. Так что либо у Конфорты открылся третий глаз, либо амулеты делает другой мастер. Ну что, леди и джентльмены, у вас уже есть идеи, где его искать?
Леди и джентльмен страдальчески скривились.
Глава 38
Кухня без мебели рождала ощущение неустроенности, расползающееся вокруг, как ядовитое облако. Голые стены со следами креплений, выцветшая по контуру шкафчиков краска, пятна на паркете, ограничивающие пространство разделочного стола – костыли, скрепляющие реальность и память наглухо, как рельсы и шпалы.
Огромное окно, так понравившееся Делле поначалу, только усиливало впечатление заброшенности. Лавина солнечного света выхватывала все щербинки и заусенцы, выкручивала яркость на максимум и тыкала в лицо: вот, смотри! Смотри!
Убавив огонь, Делла помешала содержимое кастрюли, старательно докапываясь ложкой до самого дна. В нормально доме она бы поставила защиту от пригорания – но здесь, в бездарной квартире, процесс нужно было отслеживать вручную.
Ложка уткнулась во что-то плотное и наглухо спаянное с днищем.
- Вот мать твою! – надавив, Делла отковыряла обугленный снизу кусок картошки и выбросила его в ведро. – Ладно. Всего один. Один – это не проблема.
Хлопнула дверь, и в гостиную ввалился Стэн – взъерошенный, красный и в расстегнутой куртке. В правой руке он держал коробку с пылесосом, в левой – ключи, под мышкой зажимал утюг, а зубами прихватил бумажный пакет.
- О древние боги! – швырнув ложку на стол, Делла бросилась на помощь. Стэн сплюнул ей в подставленные руки пакет.
- Хлеб и рогалики. Я не забыл!
- Ты ж моя лапочка, - чмокнула его в щеку Делла. – Поставь ты эту хреновину на пол, зачем в руках держишь?
- Точно, - Стэн опустил здоровенный короб и медленно разжал перечерченные странгуляционными полосами пальцы. - Два гребаных часа потратил, зато пятьдесят четыре бакса на скидках сэкономили!
- Дай сюда, - перехватив его за руку, Делла начала разминать затекшую ладонь. – Думаешь, оно того стоило?
- С ума сошла? Конечно, стоило – это же полсотни нисхуя! – запротестовал было Стэн и тут же затих, размякнув и прикрыв глаза. Делла поглаживала большими пальцами ладонь, то увеличивая, то уменьшая усилие, разминала пальцы, разгоняя застоявшуюся кровь. Стэн склонился к ней, его дыхание стало глубже и тяжелее. – Иди сюда, - обхватив Деллу за талию, он прижался губами к чувствительной выемке над ключицей. – Давай потом с коробками разберемся.
- Давай… - запрокинула голову Делла, подставляя под поцелуи шею. Под кожей разгоралось тепло, искрящимися ручейками стекая вниз, к паху. - ВОТ МАТЬ ТВОЮ!
- Что?! – шарахнулся Стэн.
- Гребаное рагу!
Над кухней уже плыл горьковатый запах горелого. Соус в кастрюле булькал, заплевывая жирными каплями плиту, по стенкам ползли густые крахмалистые потеки. Делла выключила газ, сунула ложку в рагу и остановилась.
- Нет, нахрен. Не так.
Выдернув из расставленных вдоль стены коробков здоровенную керамическую плошку, Делла осторожно перелила туда возмущенно булькающее варево. Пригоревший слой остался на дне – и развонялся, как жертвенник всесожжения.
- Упс, - сунулся в кастрюлю Стэн. – Сочувствую.
Проглотив комментарии о том, куда он может засунуть свое сочувствие, Делла сунула кастрюлю в мойку и включила воду.
- Расстроилась?
- Нет, радуюсь, - Делла с ненавистью уставилась на всплывшие кружочки морковки.
Стэн обнял ее сзади и поцеловал в макушку. Развернувшись, Делла уткнулась лбом в твердое плечо.
- Нихрена у меня не получилается. На пять минут отвлеклась – и все, пиздец.
- Не парься. Съедим. Так даже вкуснее – дымком пахнет, - Стэн стиснул ее прижимая к себе покрепче. – Жалеешь, что переехала?
- Нет. Просто бесит. Как будто скатилась на пару ступенек вниз по эволюционной лестнице.
- Ничего, поднимешься, - чмокнул ее в нос Стэн. – В крайнем случае подсажу. Хватит над кастрюлькой причитать, давай лучше пожрем. В коробке с пылесосом я притащил два пива!
- Подай крестовую отвертку.
Стоящий на подоконнике Стэн протянул руку, и Делла вложила в нее граненую рукоять. Сжав губы и напряженно прищурившись, Стэн начал что-то выкручивать.
- Лови.
В подставленные ладони упал один болт, другой, третий. Уронив, наконец, четвертый, Стэн подпер покосившуюся фрамугу плечом.
- Стамеску дай.
- А что это? – склонилась над ящиком Делла. Из креплений торчали хреновины с разнообразными жалами – и хоть бы одна подписана была.
- Длинная, прямоугольная, острая, - объяснил Стэн, переступая на подоконнике и поудобнее перехватывая деревянную раму. – Черт, у меня сейчас спина переломится.
Делла провела пальцем вдоль частокола металлических хреновин и потянула ту, что больше всего подходила под описание.
- Оно?
- Да. И молоток давай.
- Слава Азатоту, хоть это я знаю!
Сунув в сомкнувшиеся пальцы молоток, Делла уселась на пол, блаженно вытянув ноги. Бездарное стояние над плитой оказалось делом неожиданно утомительными.
- Слушай, я
