- Так ведь и с моими не просто, - пожаловался Степаныч.
- Чего не просто? - Елка был рад, что удалось соскочить с генеральской темы. - Вон этого толстого, зама своего прогони.
- Его нельзя, - сказал Степаныч, - он на трубе сидит.
- На какой ещё трубе? Ты чего несешь? Может, у тебя там кто на жердочке сидит или ещё на чем?
- Да на газовой трубе он, - разъяснил Степаныч, - по которой газ идет. Его трогать нельзя.
Премьер сам до своего назначения сидел на трубе и бывших соратников обижать не собирался.
- Других потряси, - пробурчал Елка. - Их у тебя целый полк, если не больше.
Степаныч сделал несчастное лицо.
- Да сокращал я, пробовал. Так их же потом куда-то пристроить надо.
- Это верно, - согласился Елка. - Кадры терять нельзя. Я вот своих помощников подсократил малость, так для каждого по комитету создать велел. И ты создай.
- Ну, если так... - отозвался Степаныч.
Елка понял, что сморозил что-то не то.
- Ладно, - сказал он, снова ощутив непреодолимое желание заснуть. Ступай пока. Потом договорим. День сегодня тяжелый... Иди...
Как только за Степанычем захлопнулась дверь, Большая Елка сгреб в кучу несколько папок и уронил на них голову. Навалившись грудью на стол, он случайно нажал одну из многочисленных кнопок.
Пискнул тихий гудок, и в ту же секунду на пороге возник Старший Охранник. Увидев спящего Елку, Охранник на цыпочках приблизился к нему и встал рядом.
- М-мэ-э-э... - промычал Елка, с великим трудом поднимая голову. Т-т-ты?
- Я, я, - успокоил его Охранник. - Не извольте беспокоиться.
- М-м-мне это... мне еще... газеты просмотреть... - Большая Елка ткнул в пачку газет, лежавшую на краю стола.
- А вот газетки читать не надо, - сказал Охранник. - В газетках гадости пишут.
Он осторожно взял Елку за плечи и снова опустил его голову на папки с бумагами.
- Я... это... мне... это... мне надо... - забормотал Елка, проваливаясь в сон.
- Не извольте беспокоиться. Все сделаем-с! - шепотом произнес Старший Охранник.
На тумбе рядом с Елкиным столом часто замигала красная лампочка. Охранник молниеносным движением снял трубку одного из десяти телефонов и поднес её к уху.
- Слушаю, - сказал он. - Нет... Президент сейчас не может... Я - за него...
Елка спал, и ему снился заросший вереском сосновый бор. Под огромным стволом сосны, завалившись на бок, храпел могучий бурый медведь. Лохматая шкура его мерно вздымалась от храпа.
"Хорошо тебе, косолапый, - с завистью прошептал во сне Елка. - Спишь себе, понимаешь. И на все-то тебе, понимаешь, наплевать..."
* * *
На-пле-вать! А мне на-пле-вать!.. - услышал Кухтик где-то совсем близко и открыл глаза.
- Мне на это дело наплевать. Пущай деньги плотют, засранцы, продолжал чей-то голос.
Кухтик повернулся и увидел сидевших рядом с ним на садовой скамейке двух мужчин в расстегнутых грязных фуфайках.
- Это ж надо! Третий месяц не выдают, - произнес один из сидящих. Совсем оборзели, гады. Хрен ли мне с того, что у них, вишь ли, продукцию никто не берет. Я у станка откорячился, ты мне мое отдай. Директор, морда, сам-то в карман по мильону в месяц кладет. Машка с бухгалтерии рассказывала. Наплодил жулья кругом. Аренда-шмаренда там всякая. Сидят, деньгу втихаря качают. А в цехе деталей готовых по углам навалено. Так он же, падла, опять за свое: не берут, мол, не берут... Раньше брали небось!
- Да, - подтвердил его собеседник. - На швейке и того хуже. Сырья у них ни хрена нету. С зимы стоят. Бабы вон на демонстрацию идти собрались. А уж их если раскочегаришь...
- Фигня все, - сказал первый. - С местных что возьмешь? Надо в столицу ехать, министрам этим стекла повышибать. Всю страну развалили, сволочи.
- Эт точно, - кивнул второй.
Кухтик поднялся со скамейки и, протирая заспанные глаза, пошел по пыльной улице, покрытой россыпью первых осенних листьев. Отработав целую неделю в подсобке какой-то очередной фирмы, он к воскресенью выматывался так, что часто засыпал там, где садился. Вот и сегодня, выйдя из дома и дошагав без всякой цели до окраины города, он присел на скамейку и тут же задремал.
В Лукичевске стояла на редкость теплая осень. Кухтик шел по выщербленному асфальту улицы, которая незаметно превратилась в грунтовую дорогу, ведущую к тенистой роще. Деревья, вскоре окружившие его, ещё не были тронуты желтизной. Кухтик шел, глядя себе под ноги. Вдруг дорога резко свернула вбок. Он поднял голову и увидел стоявший прямо в лесу большой дом из красного кирпича. Блестящая островерхая крыша возвышалась над входом. Кухтик решил подойти поближе, дошел почти до самого крыльца, выложенного розовым камнем, как неожиданно откуда-то из-за дома появились два милиционера. Те самые - толстый и тощий.
- Куда? - насупясь, произнес толстый.
- Я... а что?.. - пробормотал Кухтик.
Тощий жестом указал ему на дорогу. Не успел Кухтик повернуть обратно, как дверь в доме открылась и на розовые ступеньки вышла женщина в длинном платье.
- Вы к кому? - спросила хозяйка.
Что-то знакомое, давным-давно слышанное почудилось Кухтику в её голосе. Он взглянул в лицо женщины, и уши его запылали. Прянично-селедочный запах, прилетевший невесть откуда, из глубины памяти, смешался с запахом хвои.
- Так к кому вы? - повторила хозяйка дома.
Он стоял, втянув голову в плечи, и не мог пошевелиться. Женщина в длинном платье спустилась чуть ниже, пристально посмотрела на него и подняла брови:
- Это что, ты?
- Йя... - прошептал Кухтик одними губами.
Толстый милиционер кашлянул и обернулся к хозяйке. Та, не глядя, махнула ему рукой, и оба охранника мгновенно скрылись за кирпичным углом.
- Ты откуда взялся? - спросила Она, подойдя почти вплотную.
- Ну... я... оттуда... - Кухтик показал пальцем куда-то вбок.
Она оглядела его с головы до ног, потом, секунду подумав, взяла за рукав.
- Может, зайдешь?
Пот выступил у него на лбу.
- А... ты что?.. Ты... здесь живешь? - запинаясь, спросил он.
- Здесь, здесь, - сказала Она. - Пошли...
Такой дом он видел только однажды - в фильме по телевизору. Кухтик сидел на широком диване, покрытом чем-то шелковистым и мягким. В дрожащих руках он сжимал стакан, в котором высвечивалась золотистая жидкость и плавали маленькие кусочки льда. Отпечатки его потных пальцев покрывали стекло.
- Ну вот, - сказала Она, присаживаясь с ним рядом. - Вот и встретились.
Кухтик не ответил, лишь часто заморгал и облизнул пересохшие губы.
- А у меня, вот видишь, теперь жизнь какая?
- Какая... - словно попугай, повторил он.
- Вот такая. - Она отпила глоток из стакана, который держала, покачивая в ладони, и положила другую руку на спинку дивана. - Так вот теперь живу. Муж в банке работает. Директором... Жаль, в отъезде он, а то б познакомила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
