— Именно.
И собрались лечить. И не будь Виттар столь упрям, вылечили бы.
Оден предполагал, что его похороны были бы пышными. И речей хвалебных прозвучало бы немало. О героизме, терпении и невосполнимых потерях.
— Но ты же…
— Это хороший предлог, Эйо, чтобы держать меня в стороне от города. И… и да, за мной присматривают. Если вдруг покажется, что я представляю опасность для короля, то меня ликвидируют.
Некролог, вероятно, уже приготовлен.
…после долгой изнурительной болезни…
— Тебя снова заперли, да? — Она устраивает голову на плече и снова делится теплом.
— Да.
— И меня с тобой? — Эйо водит пальцем по ладони Одена, словно начисто перерисовывая линии.
— Да.
— И как надолго?
— Лет на десять… может, дольше.
И обстоятельство это не могло не радовать Одена.
— Если бы мне не было так плохо, — Эйо отвернулась и убрала руку, — я бы решила, что ты все это выдумал. Только… Оден, я не злюсь на тебя. Я понимаю, что ты не всесилен. И получилось так, как получилось. Но просто не хочу повторения. Ты ведь не можешь пообещать, что это не случится снова?
— Могу, но боюсь, что слово сумасшедшего ничего не стоит.
Глава 34
НЕПРОСТЫЕ РЕШЕНИЯ
— Виттар, ты же понимаешь, что, если бы я действительно в чем-то подозревал твоего брата, он бы уже был мертв, — заметил Стальной Король. — Все, что происходит, — исключительно временная мера. Предосторожность, не более. И не касайся дело Одена, ты сам бы на ней настоял.
Пожалуй, Стальной Король прав.
Сегодня он выглядел почти хорошо. Он сидел у окна и жмурился, но не спешил задергивать тяжелые портьеры. За толстым двойным стеклом, расчерченным стальной оплеткой, виднелись восточное крыло дворца и кусок парка.
Треугольники газонов. Ромбы клумб и сложный цветочный орнамент.
Статуи.
Фонтаны.
Дорожки, выложенные желтым камнем.
Геометрическая гармония.
— Пусть пройдет время…
— Сколько?
— Месяц… два… три… — Дыхание короля оставалось на стекле прозрачной пленкой влаги. — Я доверяю тебе. И если ты сейчас скажешь, что совершенно уверен в своем брате, что не допускаешь и мысли, будто Оден способен причинить мне вред…
— Осознанно — нет.
— Осознанно. — Король подчеркнул это слово. — Но ни ты, ни я не знаем, как глубоко она забралась. Возьми хотя бы историю с этой девочкой…
Еще одна проблема, которую Виттару предстояло решить в самом ближайшем будущем.
— Оден зависит от нее. — На тыльной стороне ладони правителя проступило красное шелушащееся пятно, метка, которая в скором времени исчезнет, как исчезают иные призраки былых ран. Когда-нибудь живое железо зарастит все.
Когда?
— Как и она от него. — Виттар отвел взгляд.
— Именно. И эта связь тебя… не удивляет?
Мягкое слово, обтекаемое. Пожалуй, эта связь вызывает много эмоций, и удивление — не главная из них.
— Девчонку проверили.
Альва. Наполовину.
Дитя Камня и Железа. Наполовину.
Светловолосая. Зеленоглазая.
Почти сгоревшая, ей немного оставалось, но упрямо отталкивавшая руки Виттара. Ее жара хватило, чтобы согреть Одена, а значит, Виттар будет терпеть это недоразумение и сделает все, чтобы она жила и была по возможности довольна жизнью.
— Проверили, — снова согласился король. — И сочли не представляющей опасности. Я знаю. Только… помнишь Саварж?
Не крепость, но город, добровольно перешедший под руку короля. За полтора года до окончания войны, за год до вылета черных драконов.
Открытые ворота. Улицы.
Парад и речи.
Губернатор, который сгибался не то от избытка подобострастия, не то под тяжестью собственной цепи. И бархатная подушка с золотыми кистями, на которой возлежал символический ключ.
Бал в ратуше.
Светлое местное вино, легкое, казавшееся таким… неопасным.
Тосты во славу короля. Предвечной жилы. За успех похода…
Жареные перепела. Ягнячьи ребрышки в ежевичной подливке. Седло тура. И голова же его, которую выносят на посеребренном блюде. Рога зверя обернуты фольгой, а в глазницы вставлены куски хрусталя.
Мясо нарезают тончайшими ломтиками… и подают Виттару.
Он сидит по правую руку Стального Короля. Он пробует все, что подают правителю. И кусок мяса разрезает пополам. Оно нежное, и ароматные травы подобраны чудесно.
А голова начинает кружиться минут через пять…
Яда нет в мясе. Яда нет в вине.
Там лишь части, которые собираются в одно целое… и счастье, что Стальной Король устойчив в своих предпочтениях. Виттар горел четыре дня, но выжил.
— Я почти уверен, — Стальной Король отворачивается от окна, — что подозрения безосновательны, но…
…но лучше не рисковать.
Разум согласен с королем. Что же касается сердца, то… Оден будет жить.
И значит, все наладится.
— И, Виттар, ты нужен мне здесь. — Король дернул кружевную манжету, пытаясь прикрыть пятно. Надо полагать, уже вечером он вспомнит о старой привычке и перчатках из тонкой лайки.
Когда-то они были в моде.
Месяца три, а то и четыре… и мало кто знал, что стоит за модой.
— Сверр? — В папке из тонкого картона лежали отчеты, сколотые массивной медной скрепкой, и мятая листовка.
Убийство в доках.
Двойное убийство в пригороде.
Исчезновение семьи в Картон-Хаус, залитый кровью дом и след, который вывел к болотам.
Труп, повешенный на королевском путевом столбе, изрядно обглоданный, по официальной версии — волками.
Все погибшие — полукровки, хотя из альвинов был только последний.
— Он пока еще держит стаю. — Король смотрел на бумаги с выражением величайшего отвращения. — И он не глуп. Успевает уйти до облав… держится болот.
Следит.
Выводит стаю. Позволяет рвать.
Есть.
И отзывает раньше, чем появляется гвардия.
Дороги наверняка перекрыты. И болота оцеплены, но слишком они велики, чтобы поймать призрака.
— Пока получается… сдерживать слухи. — Король пальцем указал на листовку. — Но прокламации их… находят отклик.
«Новому миру — чистая кровь!»
— Перемены, как ты понимаешь, многим не по нраву.
«Кровь никогда не лжет, лжет только примесь. Нет ничего печальнее, чем наблюдать за ничтожеством, барахтающимся меж двумя потоками крови, текущей в его жилах, неспособным определить, кто он есть. Такие существа от рождения — моральные утопленники, и уничтожение их есть благо и первейшая задача любой расы».
Стальной король вновь повернулся к окну, предоставляя Виттару возможность самому сделать выводы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
