В этом мире не было ни правил, ни запретов.
Утомленная игрой, я возвращала человеческий облик, ложилась, прижимаясь к золотому боку, засыпала совершенно счастливой. Сквозь сон слышала, как поют родники, и водяные, и огненные. Просыпалась и вновь бежала.
Это длилось вечность, а выяснилось: всего-то три дня. И однажды зов исчез, а сны стали просто снами. Но сохранились горы, солнце и вересковые пустоши. И безоглядное, какое-то невообразимое счастье, от которого мне хотелось петь и кричать.
И еще сделать какую-нибудь глупость.
Например, упасть на землю и лежать, глядя в небо. Лучше, если вдвоем. Для одной меня небо слишком большое.
Я устраиваюсь на животе Одена.
— Эйо… — Он перебирает отросшие волосы. — От тебя опять иначе пахнет.
— Плохо?
— Нет… хорошо. Очень хорошо. Теперь и золотом тоже.
А потом задумчиво так добавляет:
— А у волков гон зимой…
Спустя полгода Одена призвали ко двору. Рождение наследника престола — хороший повод, чтобы подарить королевское прощение даже тому, кто о прощении не просит.
И земли за Перевалом получили нового наместника.
— Это король, — вздохнул Оден, укладываясь рядом. — Он всегда добивается того, чего хочет… ну и в ближайшие пару лет он точно не умрет.
Что ж, пожалуй, это можно считать хорошей новостью.
— Зато тебе не придется дом перестраивать…
— Угу. — Муж погладил мой живот.
— И климат там лучше…
Оден вздохнул.
Он уже привык к Перевалу. Да и я, честно говоря, тоже.
Но наш сын появился на свет в Долине, в середине весны. У него были светлые волосы, россыпи родинок на обеих щеках и яркие зеленые глаза…
Лоза действительно сумела прорасти сквозь камень.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});