— Господин адмирал, Ваше превосходительство, господа офицеры — четко по-военному, сразу же отбросил акцент и ненужную больше маскировку кадровый японский разведчик Фуццо Хаттори, — у меня просто нет условного кодового сигнала, чтобы немедленно передать во Дворец или Министерство иностранных дел предложение о мире. Посланное обычным путем донесение будет идти до Японии минимум неделю, и ответ еще столько же. Но у меня есть кодовый сигнал, после которого сообщение ляжет напрямую на стол одного из генро.[32] И если вы действительно хотите поторопиться…
— Вам немедленно предоставят неограниченный доступ к телеграфу, передавайте что хотите, любым кодом, — понял суть проблемы Балк, — Какие то еще вопросы?
— Да, — замялся Хаттори, — Чем я смогу доказать, что Вы действительно выполняете волю Императора Николая Александровича, а не действуете по своей личной инициативе? Уж слишком странный способ заключения мирного договора… С инициативой от… От получившей определенный военный перевес стороны… Не через дипломатические каналы, без международных посредников…
— Кроме меня здесь присутствуют Великий князь Михаил, брат Императора, и Великий Князь Кирилл. Я полагаю, что этого достаточно для подтверждения моих полномочий? — поинтересовался Руднев, — Здесь же присутствует капитан 1-го ранга Русин, который уполномочен лично доставить указанный документ и вести переговоры от имени России. Что до наших дипломатов и особенно посредников… Международных… Они сделали все, чтобы эта война началась. Я думаю наши сюзерены могут им показать, что закончить мы ее способны и без постороннего вмешательства, не так ли?
Ну, и как говорят ваши английские… партнеры… — «первый закон бизнеса — устраняй посредников». Государь Император Николай Александрович делает Его Величеству Тенно несколько предложений, о которых, до того как Ваш Император с ними ознакомится, никому за пределами дворцов в Петербурге и Токио знать не надо. При отправке же предложений обычным способом, в мировых столицах будут знать его текст еще до того, как оно достигнет Токио. Как Вы, конечно, знаете, полковник, в подобных обстоятельствах во многом кроются и причины начала этой войны. Вы так не считаете?
Кроме того, есть еще некий принципиальный момент. Существует обычная практика приостановки военных действий на период официально ведущихся дипломатами переговоров. В настоящий момент, как Вам уже, безусловно, известно, наша Маньчжурская армия начала, наконец, давно планировавшееся генеральное наступление. И, согласитесь, полковник, остановить ее СЕЙЧАС, было бы с нашей стороны как минимум непростительной глупостью.
«Старый китаец», задумчиво кивнул. Он давно предполагал, что Руднев не просто удачливый и храбрый адмирал. Неизвестно только, как японская разведка прошляпила организацию у русских органа подобного Императорскому совету, но очевидно, что сейчас перед ним сидел один из его членов, уполномоченный говорить от лица Императора. И принимать решения. Или даже не один…
* * *
Через три дня в ста милях от входа в пролив Цугару встретились корабли воюющих сторон. Ни «Варяг», ни «Кассаги» не открыли по противнику огонь, и даже не попытались сблизиться. Крейсера легли в дрейф на расстоянии в сорок кабельтов, и спустили паровые катера. Катера встретились на полпути между кораблями, где с одного на другой перебрались два человека. Спустя восемь дней на том же месте те же корабли должны были встретиться снова. Будут ли они все еще принадлежать воюющим друг с другом государствам, зависело теперь всецело от японской стороны. Приняв на борт русского офицера и одного старого китайца, японский крейсер полным ходом устремился в Токийскую бухту…
Увидев, кто именно будет вести предварительные переговоры, Русин облегченно вздлхнул. С маркизом Ито Хиробуми он не только был хорошо знаком лично, он еще и знал, что с ним можно было договариваться, ведь Ито, в отличие от многих молодых представителей политической элиты Японии бывших матерыми англоманами, как минимум приемлемо относился к России. Более того, еще в 1901-ом году он, будучи тогда японским премьером, активно ратовал за русско-японский союз. И раз их Император поручил это дело ему, значит, серьезность момента прочувствовал хорошо…
Сидевшего рядом с маркизом более молодого японца, заведующего отделом МИДа Кимоти Сайондзи, Русин в лицо не знал.
— Итак, после года войны, которая идет с переменным успехом, Россия вдруг тайно предлагает Японии заключить мир. Причем сама. После многочисленных, недвусмысленных заявлениях вашего МИДа и самого Императора Николая Александровича о том, что мир не будет заключен до тех пор, пока на материке находится хоть один японский солдат, — сразу взял быка за рога старый и опытный Ито, — согласитесь, многоуважаемый господин Русин, что дальнейшие наши переговоры будут иметь смысл только после того, как Вы соблаговолите пояснить нам причину столь резкой смены позиции вашего Императора.
— Маркиз, Вы, как знаток русской культуры, знаете, конечно, пословицу: кто старое помянет, тому глаз вон? К чему это я говорю: если бы я дейстовал в отношении Японии и японцев руководствуясь только теми картинками антироссийской истерии, или призывами к линчеванию наших посольских, и меня, в том числе, что имели место быть перед нашей с бароном Розеном высылкой… Или если бы Его Величество, Николай Александрович, всякую мысль о вашей стране предворял бы воспоминанием об ударе катаной по голове, грубом разрыве переговоров или вероломном нападении на наш флот, равно как если бы он принимал наш предвоенный, составленный на случай нападения на Россию, план ведения войны с Японией за догму, то меня сейчас здесь не было бы.
Что касается сложившейся сегодня ситуации — Вы удивитесь, возможно, но для нас итоги битвы у Шантунга несколько… скажем так, не вписались в канву общего предвоенного планирования. Наше военное министерство исходило из стратегии достижения успеха прежде всего на суше. Но, как вы знаете, обстоятельства поменялись. Кроме того, в нашей стране нет к Японии и японцам никакой паталогической вражды. Сейчас же, когда итог выяснения отношений ясен не только генштабистам, но и всем здравомыслящим людям, есть ли смысл нашим воинам продолжать напрасно убивать друг друга?
Япония доказала, что является серьезным игроком на мировой арене, от интересов которого невозможно просто отмахнуться. Поэтому мы принимаем то положение, что Южная Корея может и должна быть зоной японских жизненных интересов. У России нет таковых южнее Сеула, за исключением пункта базирования флота. Им может быть Пусан, Мозампо, или даже остров Квельпарт, словом, здесь возможны варианты. Кроме этого, в целях гарантии нашего добрососедства, Япония должна будет демилитаризовать Цусимские и Курильские острова, а также не держать военных сил и укреплений в портах Сангарского пролива. Мы именно так ставим вопрос, поскольку никаких территориальных претензий к вашей стране не имеем, принципиален лишь вопрос свободы судоходства.
Теперь Квантун. Россия нуждается в незамерзающем порте на Ляодунском полуострове вовсе не для того, чтобы продвигаться дальше в центральный Китай. Если Япония видит там свои интересы — это ее дело. Мы умываем руки. Для нас порт Дальний — это возможность бесперебойного моста для свободной торговли в интересах наших восточных областей.
Именно в этом ключе требование России о преобладании ее интересов в Маньчжурии. Она необходима нам, как будущая житница этого края, сельскохозяйственная база освоения российского Дальнего Востока, поэтому никакой двойственности в отношении названных территорий мы не допустим.
Максимум, на что мы можем согласиться — это на соединение Пусана через Сеул железнодорожным путем с ЮМЖД, и дать Вам определенные льготы при пользовании участком этой железной дороги до Дальнего, где мы готовы позволить Японии иметь в течение оговоренного срока свой портовый терминал. Конечно, после того, как будут решены все остальные вопросы, связанные с завершением войны, в том числе финансовые.
— Допустим, господин Русин, но неясных моментов все равно очень много, — детальная проработка соглашения возлагалась на Кимоти, и он безотлагательно начал прояснять некоторые не вполне ясные для него идеи русской стороны, — Я не совсем понимаю, что Вы имеете в виду в третьем пункте пятого параграфа, и о чем будет говориться в дополнительных секретных протоколах, которые упоминаются как приложения к этому пункту? Вопрос железнодорожного строительства необходимо прояснить до конца…
— Япония получает в срочную аренду часть портовых мощностей в Дальнем сроком на пятнадцать лет. Что тут непонятного, Сайондзи-сан? Дополнительный же протокол… Если в течение этого срока Россия окажет Японии содействие, как дипломатическое, так, при необходимости, и военной силой, в получении равного по удобству порта в континентальном Китае, арендный договор об использовании портовых мощностей в Дальнем прекращает свое действие, так как он ей просто перестанет быть нужным.
