class="p1">— Разумеется, мне не было необходимости туда идти и давать показания, но я почувствовала себя обязанной быть с мисс Морли. Там был м-р Рейли, но ведь она… Ведь мисс Морли всегда недолюбливала его.
— Очень любезно с вашей стороны, — подбадривающе проговорил Пуаро.
— Нет, я просто чувствовала, что должна пойти туда. Я ведь несколько лет работала у м-ра Морли и его смерть просто потрясла меня. Но этот допрос не принес мне никакого облегчения.
— Но это было необходимо. Девушка наклонилась вперед.
— Но ведь все это было совсем не так. Все, — м-р Пуаро!
— Что именно, мадемуазель?
— Ну, не так, как они себе это представляют. Вся эта чушь насчет укола в десну ис прочее.
— Вы так думаете?
— Уверена. Иногда, конечно, пациенты болезненно переносят подобные процедуры, но это обычно от общего болезненного состояния или от нездорового сердца. Я-то знаю, что превышение дозировки случается крайне редко. Опытные врачи все делают почти автоматически. Рука точно отмеряет нужное количество лекарства.
Пуаро одобряюще кивнул:
— Я, собственно, тоже так думал…
— И потом, это ведь обычное дело. Не то чтобы какой-то фармацевт напутал с компонентами сильнодействующих лекарств. Да здесь и спутать-то ничего не возможно — все в строгих и точных дозировках. У дантистов все это гораздо обыденнее, чем у других врачей.
— Вы не просили слова в суде, чтобы поделиться своими соображениями?
— Понимаете, — Глэдис сильно сжала пальцы и медленно покачала головой, — я… я боялась все испортить, сделать еще хуже. Я, конечно, понимаю, что м-р Морли никогда бы не допустил такое, но, знаете ведь, люди могут подумать, что он… что он умышленно сделал это.
Пуаро кивнул.
— Потому-то я и пришла к вам. С вами это не будет так официально. Я просто подумала, что кто-то должен знать, как неубедительно все это выглядит…
— Пожалуй, это никому не покажется интересным, — пробормотал Пуаро.
Девушка изумленно уставилась на него.
— Мисс Невил, я бы хотел побольше узнать об этой истории с телеграммой.
— Прямо и не знаю, что сказать. Все так странно. Это должен быть кто-то, кто хорошо знает и меня, и тетю, и где она живет…
— Похоже, это кто-то из ваших близких друзей или из тех, кто жил в этом доме и потому все знал о вас.
— Никто из моих друзей не пойдет на такое!
— Ну, ладно. А сами-то вы что думаете об этом?
Поколебавшись, девушка медленно произнесла:
— Как только я узнала про то, что м-р Морли покончил с собой, я почему-то подумала, что он сам мог сделать такое. То есть, послать телеграмму…
— Чтобы вы не присутствовали?
Девушка кивнула. — Правда, даже если он задумал в тот день наложить на себя руки, все это выглядит более чем странно. Фрэнк — это мой друг, — так вот он поначалу просто взбесился. Ему, видите ли, взбрело в голову, что я решила провести этот день с кем-то другим… Да разве я способна на такое!
— А может, кто еще?
Глэдис покраснела. — Нет, уверяю вас, нет. Фрэнк все эти дни был какой-то странный, — все думает о чем-то, что-то подозревает. На самом деле все от того, что он работу потерял, а новой тогда еще не нашел. Вы ведь знаете, мужчины очень тяжело переживают это. И я тоже за него переживала…
— Значит, он расстроился, когда вы в тот день уехали?
— Я и говорю — в тот день он пришел сказать, что ему наконец-то удалось найти новую работу. Причем отменную — целых десять фунтов в неделю! Тянуть с этим было нельзя. Он и м-ру Морли хотел рассказать… Понимаете, его обижало отношение доктора, который, как он считал, относился к нему чуть ли не как к прощелыге. Фрэнк даже думал, что м-р Морли настраивает меня против нашей дружбы…
— Что, в принципе, было недалеко от истины, так ведь?
— Ну, пожалуй, до некоторой степени… Фрэнк часто терял работу, да и вообще был не из тех, кого называют «хваткими». Но теперь-то все пойдет иначе. Ведь если человек чувствует поддержку, ему все удается, правда ведь, м-р Пуаро? Если мужчина чувствует, что женщина верит в него, он начинает стремиться выше… Ну, вы понимаете меня.
Пуаро вздохнул, но возражать не стал. Сколько раз он слышал подобные рассуждения о магической силе женской любви! «В одном случае из тысячи, — цинично подумал он, — они, пожалуй, правы.»
— Я хотел бы поговорить с вашим другом.
— И я хотела бы того же. Но, знаете ли, сейчас у него выходные только по воскресеньям. Всю неделю он за городом.
— А, ну да, конечно, новая работа. Кстати, чем он сейчас занимается?
— Точно даже и не знаю. По-моему, что-то вроде секретаря в каком-то правительственном учреждении. Письма посылаю ему на лондонский адрес, их ему пересылают.
— Странновато как-то получается, вы не находите?
— Пожалуй, но Фрэнк говорит, что сейчас так делают часто.
Пуаро внимательно посмотрел на девушку. — Знаете что, завтра воскресенье. И я предлагаю — давайте сходим в ресторан. Вы, Фрэнк и я.
Пообедаем вместе, поговорим…
Глэдис согласилась, пообещав постараться связаться с Картером.
Фрэнк Картер оказался белокурым молодым человеком среднего роста, одетым в модный, но недорогой костюм. Разговаривал он легко и свободно. У него были близко посаженные глаза; у него была манера отводить их в сторону всякий раз, когда чувствовал смущение. Его тон был несколько подозрительным и враждебным.
— Мне и в голову не могло прийти, что мы будем иметь честь обедать с вами, м-р Пуаро. Глэдис ничего мне об этом не говорила. — При этом он стрельнул в ее сторону раздраженным взглядом.
— А мы только вчера договорились об этом, — улыбнулся Пуаро. — Мисс Невил была очень огорчена обстоятельствами смерти м-ра Морли, и я…
— Смерть Морли? — грубо оборвал его Картер. — Меня уже тошнит от смерти Морли! Ну что ты все время о нем вспоминаешь? Ничего хорошего в этом Морли не было, я так считаю.
— Ну что ты, Фрэнк. Разве можно так говорить? Он оставил мне сто фунтов. Я вчера получила уведомление.
— Ладно уж, — ворчливо проговорил Картер. — А чему ты удивляешься? Эксплуатировал тебя как негра на плантации, а сам загребал солидные гонорары. Что, не так?
— Но он… он очень хорошо платил мне.
— А мне кажется иначе! Очень уж ты добренькая, тебе любой на глотку наступит, а ты и рада терпеть. Я-то сразу раскусил этого Морли! Ведь мы оба знаем, как он уговаривал тебя дать мне от ворот поворот.
— Он не понимал…
— Все он понимал! Ну, ладно, не будем о покойниках, а то бы я
