координатам, на всех парах.
– Какое отклонение? – спросил Каз, прикидывая возможные причины проблемы и уже догадываясь об ответе.
– Миль сто. Мы там через четыре часа будем. Вертолет за час долететь может. – Он быстро размышлял. – Старпом, у них топлива не хватит. Возвращайте для дозаправки. – Капитан повернулся к Элу Шепарду: – Адмирал, ситуация накалилась. Новые координаты приводнения очень близко от советского судна. Я собираюсь послать два вертолета, чтобы у нас побольше народу там присутствовало, пока «Новый Орлеан» не появится. Кого из своих людей вы отрядите?
– Конечно, дока, ну и Каза. Нужны люди, которые уже в курсе всех дел команды.
Степанов впервые за утро подал голос:
– Я тоже должен.
Старпом немедленно покачал головой и посмотрел прямо на капитана:
– Босс, никак нельзя. У нас уже все необходимые люди назначены, а Каз знаком с флотским распорядком, незачем нам посольского бюрократа туда возить. – Он покосился на Степанова: – Извините.
По лицу Степанова было ясно, что тот не обиделся. Отвечал русский спокойным тоном:
– Майор Громова не владеет английским языком, и не исключено, что в ходе событий, отклонившихся от намеченного, она пострадает. Это не обсуждается. Я тоже должен лететь.
Капитан посмотрел на старпома:
– Он прав. Посадите его в тот же вертолет, что и Каза, чтобы не мешался.
Старпом начал было возражать, потом передумал, заткнулся и кивнул:
– Есть, сэр.
Кивнув двоим, он быстро направился к трапу, ведущему на палубу.
– Идемте. Нужно вас быстрее снарядить и отправить. Еще вашу космическую потеряшку потом вылавливать.
* * *
Каз осматривался внутри «Си Кинга», пока машина с шумом неслась к юго-западу на максимальных оборотах, держа отрицательный тангаж. Он с облегчением увидел, что это не типичные спасатели «Аполлонов», дайверы и медики. Вокруг Каза и Степанова расположились шестеро крупных мужчин в комбинезонах и тяжелой обуви, у каждого к плечу был пристегнут пистолет-пулемет MP5, а к холщовому ремню – кольт M1911. Старпом рассудил, что в присутствии советского корабля высок риск агрессивных действий, а эти люди, главные старшины «Нового Орлеана», обладали многосторонней подготовкой и готовы были послужить закону в море.
Слева от Каза сидел темноволосый мужчина с широкими черными усами, возглавлявший по званию эту группу. Пока они спешили в кабину, усач выкрикивал распоряжения, и Каз сейчас подался к нему поближе, чтобы можно было услышать сквозь беруши и монотонный шум винтов:
– Я лейтенант-коммандер Каз Земекис. Я здесь по поручению НАСА. Какую информацию получил ваш отряд?
– Я старшина первого класса Коломбо, сэр. Нам особо ничего не разъясняли, старпом сказал, что в модуле «Аполлона» два астронавта и космонавтка, нам нужно присутствовать и только при острой необходимости применять силу. – Он оглядел своих людей. – Мы на вьетнамском побережье и Филиппинах всякого навидались, волосы дыбом встанут. И все время тренировались командой. Если что, то мы сразу.
Каз кивнул:
– Возможно, некоторым из вас придется действовать в воде.
– Да, у нас снаряжение с собой. – Коломбо показал на объемистые сумки рядом с хвостовым погрузочным пандусом. – Я прикажу ребятам переодеться, когда мы подлетим поближе. Нет смысла сейчас их перегревать.
Каз подался еще плотнее к старшине и заговорил тому на ухо, чтобы их не подслушали:
– На случай, если старпом вам не сказал, этот парень рядом со мной – советский атташе, скорее всего, военный, за ним нужен глаз да глаз.
Коломбо, не оглядываясь, кивнул.
Каз удовлетворенно отстранился. Степанов сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой. Каз подумал еще. Русский не проявил удивления, узнав, что модуль отклонился от расчетной траектории. Впрочем, он вообще не проявлял никаких эмоций. Может, он ожидал такого? Каз в ту ночь еще час на койке ворочался, размышляя над следствиями из своей догадки, прежде чем наконец заснул, а наутро за завтраком ознакомил с выводами Эла Шепарда. Двое согласились, что прямая связь с Москвой теоретически была возможна. То, что сейчас произошло, лишь усугубило подозрения.
Каз обернулся к усачу по фамилии Коломбо:
– Мне бы тоже пушку.
Коломбо повернулся и сказал Казу на ухо:
– У нас в сумке запасные есть. Я улучу момент и дам вам.
58
Зона приводнения
Перегрузка в этот раз подскочила еще неожиданнее, как если бы камень неудачно запустили в пруд; но «Персьют» не под углом отскакивал от воды, а падал, причем почти вертикально, и толщина воздуха под ним быстро увеличивалась. Майкл вывел показания на цифровой дисплей, пыхтя все сильнее по мере того, как рос вес.
– Пять было. Теперь шесть. – Он напрягся быстро продышаться. – Семь, восемь… девять! – Пламя по ту сторону иллюминатора сделалось насыщенным, интенсивно-желтым, кабина вся озарилась ярким светом, точно была охвачена огнем. Подбрюшье «Персьюта» защищала трехдюймовая толстая броня из стекловолокна и эпоксидной смолы, принимавшая на себя создаваемый трением пятитысячеградусный жар; она-то сейчас обгорала и испарялась. Через иллюминаторы трое в кокпите видели катящиеся пламенные листы и без устали разлетающиеся по сторонам искры горящей смолы.
А потом они прорвались. Напиравшая на них сила исчезла, точно кто-то ее поднял и снял, иллюминаторы заполнила синева небосвода. Модуль уподобился парашютисту, летящему прямо вниз на скорости двести пятьдесят миль в час, пятью милями выше поверхности Тихого океана, в ожидании раскрытия парашюта.
Бам! Шум подрыва малых пиропатронов проник сквозь шлемы, потому что металлическая крышка сорвалась с «Персьюта» и два небольших парашюта на тормозных якорях вылетели следом за нею, будто выстреленные из миномета. Ветер, превосходящий по силе ураганный, подхватил ткань и полностью раскрыл нерифленые парашюты, туго натянул стропы, вдавил команду в кресла.
Недолгий промежуток новой нормальности, мгновение покоя в вертикальном падении на скорости сто двадцать метров в час; они ожидали главного – финала.
На высоте одиннадцати тысяч футов небольшой датчик давления отправил команду рассечь пристежки и подрывом пиропатронов раскрыть еще три малых парашюта, которые поймали ветер и вытащили главные, большие, а те распустились огромными цветками, так что небо над головами экипажа сделалось красным и белым.
Майкл победно вскинул кулаки в перчатках, в его голосе отчетливо послышалось облегчение.
– Три парашюта в порядке!
– Слава богу, – тихо произнесла Светлана.
На верхушке «Персьюта» небольшая УКВ-антенна, выдвинувшись, приступила к передаче хороших новостей: триумфальный сигнал, призывающий спасателей на помощь. Но два вертолета в семидесяти милях от них еще не появились из-за горизонта и не услышали его.
На мостике же «Юрия Гагарина» сигнал четко послышался из громкоговорителей. Радист, отслеживавший возвращение модуля, быстро уточнил его координаты:
– Азимут тридцать семь, капитан! Расстояние двенадцать километров.
Все повернули головы к яркому небу, а капитан вскинул мощный бинокль.
– Вижу, – довольно отозвался он. Потом повернулся к радисту и один раз
