К моему изумлению, он сумел поднять набрякшие веки, угасающий взгляд отыскал меня, а с обескровленных губ сорвался слабый шепот:
– Вы целы, хозяин… Я счастлив… Всегда хотел красиво уйти…
Я ухватил его за плечи, лишь на миг ощутил холодок, что значит, не слабею, а Омаль устало опустил веки и застыл.
Я отнял ладони, быстро осмотрелся. Трупы троллей, кровь на полу, но главное – за дверью оставленный нами зал, где теперь огромная дыра в стене.
– Омаль, – сказал я строго, – мы еще не закончили! Вставай, страна в моем лице зовет и велит.
Он открыл глаза, пошевелился, на лице потрясенное недоумение, привстал, глаза стали, как блюдца.
– Хозяин?.. Я снова цел? Даже не слыхал про такие амулеты!
– На свете многое есть горациев, – сказал я. – Не спи!
Я пошел к двери, он поднялся и торопливо догнал меня, весь залитый засохшей кровью, все еще на ходу ощупывая себя, проверяя суставы и сухожилия.
– Хозяин… – сказал он дрожащим голосом, – но дракон был!
– Какой дракон?
– Огромный! Он и первотроллей одолел…
Я спросил недоверчиво:
– А я думал, это ты их так… в благородной ярости.
Он запнулся, я видел, как работает его мозг и совесть, борясь с соблазном согласиться, наконец он сказал со вздохом:
– Один меня вообще не заметил, а второй, как щенок тряпку… Зато дракон его р-р-раз и…
Голос его оборвался, когда увидел дыру в несокрушимой стене, за которой проглядывает роскошная спальня.
– Вот сюда и пролезем, – сказал я бодро.
Он прошептал:
– Но как же… Откуда дыра? Дракон почесался боком?
– Драконов не бывает, – напомнил я решительно.
– Но как же…
– Ты сам головой хряснулся, – предположил я. – И память отшибло, это сплошь и рядом, уже насточертело, никакой выдумки у людёв.
Он в неуверенности пощупал голову. Я полез в дыру, он вздохнул, я слышал, как сопит и пробирается следом. Воздух в королевской спальне спертый, тяжелый, обставлено в траурных черно-красных тонах, от королевского ложа ощутимыми волнами идет тяжелый трупный запах.
Омаль шел за мной на цыпочках, перестал сопеть и даже задержал дыхание. На багровой, как туша барана со свежесодранной шкурой, подушке покоится голова крупного, сильно исхудавшего мужчины. Кожа бледная, как у мертвеца, щеки и глаза ввалились, кости натянули кожу так, что вот-вот порвется.
Омаль спросил шепотом:
– Король?
– Похоже…
– Но он же… мертв!
– Боюсь, – ответил я с горечью, – Мириам опоздала одуматься…
Я опустил ладонь королю на костлявую грудь, сердце не бьется, но и не померло, а вроде бы растягивает последние секунды жизни, страшась приближающейся кончины.
Кончики пальцев ощутили холодок, зато тяжелые набрякшие веки дрогнули и с трудом поднялись. Затуманенный взгляд отыскал мое лицо.
– Кто… вы…
– Друзья, – сказал я торопливо. – Ваше Величество, вы умираете… пожуйте вот это…
Я сунул ему в рот корешок карниссы. Зубы короля остались стиснуты.
– Мне уже легче…
– Это временное, – сказал я. – Увы, отравлены вы очень даже весьма и мощно. Стадо слонов свалит! А это карнисса, она излечивает все, что угодно… судя по непроверенным, но заслуживающим доверия источникам. Даже королей.
Молча он разжал зубы и начал с усилием жевать. Омаль вертелся по спальне, разрываясь между желанием все украсть и в то же время перекрыть ходы-выходы, откуда могут напасть враги, то есть дыру, откуда мы влезли, и дальнюю дверь.
– Кто вы? – спросил король.
– Жуйте, – поторопил я.
– Но…
– Просто жуйте, – велел я. – И так же видно, ну что вы за король?
Омаль покосился на меня с удивлением и гордостью, его хозяин покрикивает даже на короля, и тут же снова встал с обнаженным мечом у дыры в стене.
Лицо короля медленно розовело, в тусклых глазах появился блеск. Жевал он все усерднее, тяжелые челюсти наконец заработали, как мельничьи жернова.
– Откуда вы?
Я сказал торопливо:
– Ваше Величество, жуйте, жуйте! А сок можете даже не глотать, он всасывается через нёбо и десны…
Король сделал попытку привстать, я придержал за плечо.
– Вы еще слишком слабы, Ваше Величество! А если увидят, что вы здоровы, вас постараются убить в первую очередь.
К моему удивлению, он проговорил все еще нетвердым голосом:
– Знаю. Я был в забытьи, но слышал, о чем говорил мой брат с помощниками.
– Значит, – спросил я быстро, – вы все знаете?
– О предательстве? – переспросил он горько. – Да. Но я уже ничего не мог сделать. Я не мог даже говорить, а это такая мучительная пытка, когда все слышишь, все понимаешь, но не можешь шевельнуть губами. И знаешь, что умрешь скоро, а враг будет торжествовать…
Омаль крикнул от двери:
– Сюда идут!
Король сказал державно:
– Стража?
– Да!
– Тогда они подчинятся мне, – сказал король твердо.
– Не думаю, – ответил я. – Омаль, ты готов?
– Да, мой господин.
В открытую дверь вошли, тяжело грохая сапогами, трое крепких воинов. Король надменно выпрямился, держась одной рукой за стойку ложа. Стражи вытаращили глаза, один вскрикнул изумленно:
– Король!.. Он встал… Надо сказать ярлу…
– Сперва надо убить, – бросил резко второй.
– Да, но…
– Ты знаешь приказ ярла!
Двое сразу выхватили мечи и ринулись на короля. Мы с Омалем выступили из-за портьер и пронзили обоих мечами в бока. Третий повернулся и ринулся к двери, Омаль метнул вдогонку меч. Тот красиво просвистел в воздухе и вонзился в шею как раз ниже шлема и выше стального панциря. Воин даже не вскрикнул, его тело обрушилось наземь, прямое, как бревно.
Король сказал потрясенно:
– Значит… и стража тоже?
– Все в руках ярла, – ответил я с сочувствием. – Так что, Ваше Величество, теперь вы раскрыты. Придется покинуть ложе… какое чудное одеяло!.. и ножками-ножками…
Он тяжело встал, с трудом нагнулся и поднял выпавший из руки воина меч, осмотрел.
– Я не знаю, – произнес он с достоинством, – кто вы и что хотите. Но вы помогли мне, я ваш должник.
Омаль прошептал в восторге так тихо, что услышал только я:
– Чудненько, когда в должниках сам король…
– Уходим, – сказал я. – Здесь самое опасное место.
– Почему уходим? – спросил король. – Это мой дворец!
– Ярл пока еще ждет появления какого-то дракона, – пояснил я и покосился на Омаля, – хотя откуда здесь драконы? Нас считает мелким отрядом, посланным для отвлечения внимания… Но когда поймет, что это не диверсия, а главный удар… нам мало не покажется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
