отказаться от зазубренной с младых ногтей философии миссис Уикстид.
– Эй, вы, говнюки, кто из вас сын того пидора-коротышки?
– Джек, знакомься, это Том Аббот, он представился мне в туалете с полчаса назад и обозвал меня жиденком.
– Добрый день, Том, – сказал Джек, протягивая гостю руку. – Меня зовут Джек Бернс, я родом из Торонто.
Так, я уже был вежлив единожды, подумал Джек, но решил, что долго считать у него не получится, – слишком жаркие события грядут, он обязательно запутается (арифметика плохо давалась ему и когда он стал взрослым).
– Короче, тот коротышка-пидор с седой вшивой бороденкой – твой отец? – спросил Том Аббот.
– Должен огорчить тебя, Том, но он не мой отец, – ответил Джек. – Он друг семьи и по случаю мой школьный учитель. Он отличный человек, смею тебе доложить, ставил мне сценическое мастерство. – Сказав это, Джек обернулся к Ною. – Ной, пожалуйста, веди счет, я не силен в математике. Я уже был вежлив дважды. Стало быть, на этом с вежливостью покончено.
После чего он прошествовал в коридор мимо Тома Аббота с таким видом, будто того и на свете нет.
– Что ты сказал, недоносок? – угрожающе произнес тот, выйдя за Джеком в коридор. – Думаешь, тебе поможет кто-нибудь из старших?
– Помощь мне не нужна, – сказал ему Джек. – Мне нужны лишь зрители.
В коридоре стоял чемодан, на нем сидел еще один малыш, наверное пятиклассник, как и Джек; рядом стоял сосед этого малыша, прислонившись к косяку (вместо двери у них тоже была простыня).
– Привет, меня зовут Джек Бернс, я родом из Торонто, – обратился Джек к двум незнакомцам. – Если я не ошибаюсь, то сейчас у нас будет драка; приглашаю посмотреть, если вы не против.
Джек сознательно стоял к Тому Абботу спиной. Повысив голос, чтобы слышали еще двое мальчиков дальше по коридору, он сказал:
– Как вы знаете, в школьной книге сказано: «Обращаясь к соученикам, нельзя применять уничижительные слова и выражения». Я поэтому хочу знать ваше мнение – «жиденок», например, это уничижительное слово? Тот же вопрос насчет слов «пидор» и «недоносок». Вам не кажется, что они входят в категорию уничижительных?
Тут Джек почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо; он сразу понял, что это не Ной. Ченко так учил Джека – когда кто-либо кладет тебе из-за спины руку на плечо, он рассчитывает, что ты повернешься в определенную сторону, так вот, секрет в том, чтобы поворачиваться в противоположную, противник этого не ждет и не готов атаковать тебя в этой позиции. Джек так и сделал и оказался лицом к лицу с Томом Абботом. Джек едва доставал ему до подбородка, тот был выше на десять с лишним сантиметров и весил килограммов на двадцать больше, но бороться не умел и поэтому навалился всем телом на Джека.
Тот немедленно сделал захват руки с броском, и Аббот рухнул на четвереньки; Джек прижал его голову рукой себе к колену и сдавил изо всех сил. В Томе не было и трети от мощи Эммы Оустлер – что там, даже от способностей миссис Машаду в нем имелось едва ли две трети. Джек впервые выполнил такой жесткий захват головы; нос Аббота был раздавлен о Джеково колено, он дышал, словно у него насморк. Тут Джек услышал, как кто-то сказал:
– Неплохой захват, но и не хороший; от хорошего здесь процентов пятьдесят.
– И чем же нехорош мой захват? – спросил Джек; он не видел, кто говорит, только понял, что это голос мальчика постарше.
– Слабоват. Могу научить, как сделать жестче, – сказал мальчик постарше.
Вокруг собрались несколько человек, судя по виду – пятиклассники. Джек решил, что собеседник стоит аккурат у него за спиной; плюс он знал, что Том Аббот говорить не может (тому едва хватало сил дышать). Джек не отпускал его, сдавливая все сильнее; он просто выжидал.
– Думаю, пора тебе его отпустить, – сказал тот же голос.
– А я думаю, ему не стоит обзывать людей жиденками и пидорами, – ответил голосу Джек. – Это уничижительные слова, они у нас запрещены.
– Отпусти его, – сказал голос.
Джек отпустил хулигана и встал на ноги.
– Том, позволь поинтересоваться, а что ты делаешь в общежитии пятиклассников? – сказал голос.
Джек воспользовался шансом разглядеть своего собеседника; он еще не знал, что перед ним проктор, то есть надзиратель его этажа, зато сразу понял, что парень умеет бороться. Росту в нем было едва метр семьдесят три, по телосложению Джек поместил бы его в Эммину весовую категорию или чуть тяжелее. Ушам его было далеко до «украшений» Ченко и «минских», но хозяин явно ими гордился.
Том Аббот никак не мог вновь обрести дар речи. Казалось, он смирился со своей судьбой – с тем, что проктор сейчас покажет Джеку, как делать захват еще жестче.
– Ну что, хочешь, покажу, как сделать захват еще жестче?
– Будьте так добры, – сказал Джек.
Проктор немедленно повторил на Томе захват Джека, но предварительно прижал Тома ребрами к другому колену; тому пришлось так вывернуться, что бедра оказались у него под углом к шее.
– Такой захват, во-первых, плотнее, во-вторых, противнику больнее, – объяснил проктор.
Фамилия проктора была Лумис, и все звали его именно так; родом из Пенсильвании, он учился в восьмом классе и занимался борьбой уже десять лет. У Лумиса были какие-то проблемы с успеваемостью – будучи младше Эммы всего года на два, он дважды ходил в четвертый и второй классы.
Джек еще не знал, что в Реддинге есть своя команда борцов. В школе, где у учеников воспитывают прежде всего характер, где желание приложить усилие ценится выше, чем результат, чрезвычайно естественно развивать именно такой спорт, как борьба.
Еще в Реддинге имелась собственная система штрафных очков. За каждое «уничижительное» слово тебе записывали один балл, за каждый плохой поступок – тоже. Например, Том Аббот за один вечер заработал три штрафных очка – одно за то, что обозвал
